Онлайн книга «Визиты»
|
Еду набирали с огромного, медленно вращающегося круглого стола в центре ресторанчика. Артём заполнил два подноса – себе и Татьяне. Потом заказал в баре графинчик тминной водки. Татьяна тоже выпила рюмку – не чокаясь, прикрыв глаза, будто лекарство. Посидела секунду, думая о чем-то своем, и молча принялась за еду. – Вы давно вместе? – спросил Артём, когда они утолили первый голод. – Два года. Даже не знаю… наверное, это немного? Хотя как посмотреть… Артём кивнул. Его брак не продержался и года. – Татьяна, вы хотите, чтобы я рассказал про Ивана? О его последних минутах? – Нет. – Она энергично помотала головой. – То есть да. Но не это главное. Ведь вы были следователем по особо тяжким? Расследовали убийства? – Да. – Я хочу вас нанять. Найдите убийцу. Артём вздохнул. Почему-то все думают, будто частный детектив – это современный Шерлок Холмс, спасающий невинных девиц от злых опекунов или изобличающий коварных убийц. – Татьяна, все не так просто. Ни один частный детектив не имеет права заниматься расследованием убийства. – Почему? – Убийство – особо тяжкое преступление. Только государство в лице сотрудников уголовного розыска вправе вести такие дела. Татьяна закусила губу. Неохотно кивнула: – Понимаю… Но… Скажите, Ивана убили из-за реинкарнации? – Вы о чем? – Он собирался провести эксперимент. Сам себя расспросить о своей прошлой жизни. – Татьяна посмотрела ему в глаза. – Иван рассказывал. А потом меня расспрашивали об этом в полиции… и еще про диктофон, про флеш-карту… Артём кивнул: – Хорошо, слушайте. Я познакомился с Иваном в пивном ресторане… На рассказ ушло не больше четверти часа. Татьяна умела слушать, и даже несколько заданных ею вопросов оказались вполне уместными. Мысленно Артём посадил ее в кресло Крылова – и остался доволен заменой. – Понятно… – Она кивнула. – Тогда, как я понимаю, все произошло из-за флеш-карты? Запись чем-то опасна для убийцы? – Видимо, так, – согласился Артём. – Я хочу вас нанять, – повторила Татьяна. – Найдите запись! Диктофон принадлежал Ивану, значит, и мне тоже. Я хочу получить назад свою вещь. Это законно? – Законно, – неохотно признал Артём. Он понимал, что Татьяна придет к этому выводу. Лазейка в законе была. В законах всегда есть лазейки. – Но если мы обнаружим, что информация позволяет изобличить убийцу и важна для следствия… – Мы тут же передадим запись в полицию, – кивнула Татьяна. – Я не сумасшедшая и не жажду крови. Если остаток этой жизни убийца проведет в тюрьме, меня это устроит. Она замолчала. Артём молча налил ей еще рюмку. – Я за рулем, – вяло запротестовала Татьяна. Но водку выпила. – Можно попробовать, – сказал Артём. – Только извините, вначале у меня будет довольно обидный вопрос… – У меня есть алиби, – просто ответила Татьяна. – Железобетонное. Такие всегда вызывают подозрения, да? Артём пожал плечами. – Я диктор, – сказала Татьяна. – Сейчас принято говорить «ведущая», а мне больше нравится «диктор». Диктор на «Русском радио». Каждые полчаса читаю новости. В тот момент, когда Ивана… когда Иван… Она запнулась. – Теперь я понял, почему мне знаком ваш голос. – Артём встал. – Пойдемте. – Не хочу сейчас за руль, – запротестовала Татьяна. – Я далеко живу, на Речном… – Я сам поведу. Если позволите. Они вышли из зала, и уже в дверях Татьяна взяла Артёма за руку и тихо сказала: – Мне не успели позвонить из полиции. Информация пришла раньше. И я ее прочитала! Вначале прочитала в эфир, а потом поняла… Артём, найдите убийцу! Садясь за руль – Татьяна не спорила, – Артём все-таки задал еще один вопрос: – Почему вы считаете, что я справлюсь лучше, чем сыщики из МУРа? Я – одиночка, у них – машины, техника, власть в конце концов! Женщина молчала. – Все-таки? – подбодрил ее Артём. – То, что я был рядом с Иваном? – Вы не обидитесь? – Постараюсь. – Человек, который меня допрашивал, Крылов… он вначале все клонил к тому, что я сама замешана… а потом, когда разобрался… – Ну? – Артём уже понял, что вопрос излишен. – Он сказал, что тогда проверит хорошенько вас… что давно пора присмотреться к этой… этой инкарнации Пинкертона. А я с детства любила детективы, я только не думала, что Пинкертон был живым человеком. Извините… Артём долго молчал. Потом притормозил на миг, хлопнул руками по рулю и выдохнул: – Кондитер! Казалось бы, что за прок человеку от предыдущей инкарнации? Принято спрашивать, в чем твое прежнее воплощение добивалось успеха, а в чем, напротив, терпело неудачи. Принято строить свою жизнь исходя из полученных советов. Но по сути, по сути-то что изменится? Будь ты хоть Наполеоном – это вовсе не гарантирует тебе воинской славы. Знаменитейшей (и позорнейшей) битвой новейшей истории, «Сражением при Нагасаки», руководил с американской стороны молодой, хотя и болезненный адмирал Роберт Хайнлайн, инкарнация маленького французского сержанта, а с японской – генерал Тодзё, воплощение великого Тоётоми Хидэёси. И что же? Обе стороны допустили такое количество стратегических и тактических ошибок, что только вмешательство Советского Союза под руководством маршала Жукова (инкарнация идеологически правильного уральского рабочего Ваньки Косого) помогло закончить тихоокеанский конфликт. Есть, конечно, примеры и обратного рода. Прославленный Дали, как известно, был инкарнацией Ван Гога. Компьютерный гений Билл Гейтс в прошлой жизни носил имя Фурье. Воплощением младшего из братьев Люмьер, Луи-Жана, стал режиссер Квентин Тарантино, прославившийся на весь мир своими нежными, лирическими комедиями. Сказочницу Астрид Линдгрен звали когда-то Гансом Христианом Андерсеном. Но, если отталкиваться от теории относительности Эйнштейна (упрямо отказавшегося проходить Звезду Теслы), совпадения подобного рода неизбежны. Как говорил старый безбожник Бернард Шоу: «К началу цепи инкарнаций всегда прикована обезьяна». И что остается? Помимо возможного наследства? Если повезет – щекочет легонько самолюбие громкая слава, заработанная в прошлой жизни. Щекочет… и давит. Так младший сын в знаменитой семье, не наделенный талантами родителей и старших братьев, всю жизнь пытается «соответствовать», мечется из стороны в сторону… и ловит на себе снисходи-тельно-жалостливые взгляды. В психологии это явление давным-давно получило название «синдром неадекватной инкарнации», послужило поводом к написанию нескольких сотен диссертаций и выпуску нескольких учебников и методичек для детских психологов. |