Книга Варни вампир - 3, или Утро кровавого пира, страница 14 – Томас Прест, Джеймс Раймер

Эффект был потрясающий и мгновенный. Вампир подпрыгнул на ноги, как будто его привела в движение какая-то мощная машина. Он отбросил плащ, чтобы освободить себе руки и набросился на Чарльза Голланда, повалив того на пол, где произвел захват и закричал:

– Безрассудный дурак! Кем бы ты ни был, зачем ты потревожил меня? Зачем вынуждаешь избавить мир от тебя?

Атака была такой внезапной и ужасной, что если бы даже у Чарльза были силы, сопротивление было бы бесполезно. Все, что он мог сказать, было:

– Варни, Варни! Вы меня не узнаете? Я Чарльз Голланд. Разве вы хотите убить меня сейчас, после того как вы могли легко сделать это там в темнице, откуда вы меня отпустили?

Звук его голоса убедил сэра Френсиса Варни, что это был действительно Чарльз Голланд. Этот голос имел извиняющийся тон, поэтому Варни ответил:

– И зачем же тебе, после того как я тебя однажды освободил, понадобилось опять подвергать себя опасности и приходить в мою нору?

– Я не думал об опасности, – сказал Чарльз, – потому что не думал, что вы причините мне зло. Я не думаю, что вам нужно убивать меня.

– Ты пришел сюда в полной уверенности, что мне не нужно тебя убивать? Молодой человек, у вас что, десять жизней, которыми вы можете рисковать? В связи с угрозой для меня я уже однажды освободил вас, хотя в другой раз, в более скверном настроении, я бы охотно лишил вас жизни. Теперь вы вынуждаете меня совершить действие, совершать которое я не хотел. Вдобавок это не даст мне спокойно заснуть.

– Уберите руку с моего горла, Варни, и я скажу вам, что привело меня сюда.

Сэр Френсис Варни сделал это.

– Вставай, – сказал он, – вставай. Я видел достаточно крови, чтобы снова страдать от предвкушения ее появления. Но тебе не следовало приходить сюда и искушать меня.

– Нет, поверьте мне, я пришел сюда с добром, а не со злом. Сэр Френсис Варни, выслушайте меня сначала, а потом обвиняйте в настойчивости, благодаря которой я нашел ваше секретное прибежище. Позвольте мне сразу сказать, что это место останется вашим убежищем, потому что я не выдам вас.

– Продолжайте, продолжайте. Что вам нужно?

– Во время моего долгого и изнурительного заточения я глубоко и с болью обдумывал причину вашего появления в поместье Баннервортов и вашего последующего поведения. Затем я убедился, что в этом деле есть какая-то скрытая сторона. Я уверен, что здесь есть какой-то секрет, какая-то тайна, объяснить которую можете только вы и которая лежит а основе всех ваших действий.

– Продолжайте, – сказал Варни.

– Разве я сказал мало, чтобы вы могли понять цель мoero визита? Я хотел бы, чтобы вы открыли тайну и сказали, что вам нужно, чего вы хотите, что заставило вас стать заклятым врагом семьи Баннервортов.

– Значит, вы говорите, что эта скромная просьба привела вас сюда?

– Вы говорите так, словно праздное любопытство заставило меня сделать это, но вы знаете, что это не так. Ваша речь и ваши манеры говорят о том, что вы достаточно мудры, чтобы увидеть мои высокие мотивы.

– Назовите их.

– Вы, более чем однажды, вели себя со странным романтическим благородством, как будто просто были вынуждены искать что-то, используя любые средства, которые не соответствовали вашей природе. Одна из моих задач – пробудить эту вашу благородную природу, которая спит в вас и только иногда просыпается, чтобы показать ваш истинный характер. Я пришел сюда ради вас.

– Но это не единственная ваша задача?

– Не единственная, вы правы. Есть одна девушка, которая для меня дороже всего мира. Она была прекрасна и спокойна. В ее глазах играло счастье, и она должна была оставаться счастливой, потому что ее разум более прекрасен, чем ее восхитительные формы. Ее жизнь должна была проходить, как прекрасный солнечный и радостный летний день. Вы подсыпали яд в чашу радости, которую великий Господь дал ей прислонить к своим губам. Зачем вы это сделали?

– Вы сказали все, что хотели сказать?

– Я сказал суть своего визита. Я бы мог конкретизировать сказанное. Но моему сердцу не хочется этого делать. Но ради вас, а также ради тех, кто очень дорог для меня, позвольте мне попросить вас обдумать мою просьбу. Расскажите о своих мотивах. Вы не можете сказать, что мы не в состоянии помочь вам.

Несколько мгновений Варни молчал. Он, казалось, был ощутимо тронут манерой речи молодого человека, а также сутью его слов. Можно было предположить, что Чарльзу Голланду удалось произвести такое впечатление на сэра Френсиса Варни своим обаянием, которое нравилось последнему, потому что он наконец сказал тихим голосом:

– Продолжайте, продолжайте. Я уверен, вы хотите сказать больше.

– Нет, Варни. Я уже сказал достаточно. И я бы не сказал столько, если бы не знал, не был бы полностью уверен без всяких сомнений в том, что вы не лишены человеческих чувств.

– Я не лишен человеческих чувств? Вы хоть знаете, кому вы это говорите? Разве я не тот, перед кем дрожат все люди, чье имя вызывает ужас и скорбь? И вы еще можете говорить о человеческих чувствах? Нет, если бы они у меня были, они, поверьте мне, были бы уничтожены теми, кто с дикой свирепостью преследует меня, желая забрать мою жизнь.

– Нет, Варни. Я знаю, что вы можете мыслить глубже. Вы прекрасно знаете, что сами стали причиной того, что люди хотят убить вас. Вы прекрасно знаете, какую боль и какой ужас вы причинили им.

– Да, я знаю, знаю.

– Значит, вы не можете обвинять невежественных людей в том, что они поверили в то, что вы тот, за кого себя выдаете.

– Вы сказали, что я выдаю себя, – сказал Варни с горечью, – как будто сомневаетесь в том, что я тот, кем меня считают тысячи и поэтому боятся.

– Тысячи, может, и считают, – сказал Чарльз Голланд, – но я не вхожу в их число, Варни. Меня нельзя сделать жертвой суеверий. Даже если бы вы совершили на моих глазах какие-нибудь чудеса, которые бы убедили других в вашей сверхъестественной природе, я бы скорее не поверил своим чувствам, чем позволил такой ерунде смутить мои мозги.

– Продолжайте, – сказал сэр Френсис Варни, – продолжайте. У меня больше нет для вас ничего. Мне нечего сказать вам.

– Нет, вы уже слушали меня достаточно долго, чтобы у меня появилась надежда, что в вас проснулась человечность. Не дайте разбиться этой надежде, сэр, когда она только появилась. Я прошу вас рассказать то, что, должно быть, вызывает у вас боль, не ради себя, а ради Флоры, которой вы должны многое компенсировать.

– Нет, нет.

– Ради всего великого, хорошего и справедливого я прошу вас рассказать.

– Ну что поделаешь с такой мольбой? Обращаться с таким чувством к человеку, который знает реальность и человеческую природу?

– Нет, сэр Френсис Варни. Сейчас вы даете неверное представление о себе. Вы прошли долгую и, возможно, бурную жизнь. Вы можете посмотреть на вашу жизнь и вспомнить о том, что вы принадлежите к большому человеческому роду, что у вас есть человеческие чувства и человеческие привязанности?