Книга Кольцо нибелунгов, страница 57 – Вольфганг Хольбайн, Торстен Деви

— Что ж, тогда на ближайшей переправе мы перейдем через Рейн, — сказал Гунтер. — У нас больше нет причин скрывать наши намерения.

— Если мы пойдем на запад, то на юге усилия датчан будут потрачены впустую. Как и хотел Зигфрид, прямое столкновение произойдет непосредственно перед Ксантеном.

Король кивнул.

— Отдайте соответствующие распоряжения. Еще сегодняшним вечером я хочу оказаться на нашей стороне реки.

Хаген почтительно склонил голову.

— Но это еще не все. Один из наших послов повстречал гонца из Исландии, который рассказал ему о королеве Брюнгильде. Она ищет себе короля.

Гунтер изумленно взглянул на Хагена.

— Брюнгильда из Изенштайна, королева Исландии? — воскликнул он, вспомнив, как много лет назад Хаген представил ее при дворе. — Да она ведь дикарка. Совершенно без манер! Никакой женственности! За столом она подралась с Гернотом, а затем и с Гизельгером!!!

Старый советник в знак протеста поднял руку.

— Меня уверяют, что Брюнгильда — достойная обладательница своей короны. Сейчас ее воинственный характер прекрасно сочетается с женской красотой. Именно поэтому многие женихи решились на испытание.

— Что за испытание? — поинтересовался Гунтер.

Хаген пожал плечами:

— Говорят, что Брюнгильда хочет выйти замуж за мужчину, который победит ее в честном бою. Ходят слухи, будто она использует черную магию, но я уверен, что это бабские сплетни.

Гунтер рассмеялся:

— Ну и зачем мне нужны все эти неприятности? Мне кажется, лучше уж выбрать молодую принцессу, которая будет готова подарить мне свое сердце без драки.

Хаген немного помолчал, а потом продолжил:

— Независимо от того, кто одержит победу в Ксантене, союз с Исландией, скрепленный браком, гарантирует Бургундии мир. Будет просто замечательно, если Ксантен и Дания, расположенные на севере от Бургундии, станут ее сильными союзниками.

Король задумался. В словах Хагена был резон. Исландия могла победить любого противника, который нападет на Бургундию.

— Так что, мне отправить послов в замок Изенштайн, чтобы сообщить о вашей заинтересованности в данном вопросе? — уточнил Хаген.

Гунтер покачал головой.

— В ближайшие недели все еще будет слишком неопределенно. Возможно, судьба уготовила нам что-то другое. Кто знает, может, Зигфрид так увлечется укреплением своей власти в Ксантене, что забудет о моей сестре. А может, стрела какого-нибудь солдата оборвет мою жизнь. Наверное, не стоит сейчас ломать голову, думая о чем-то другом, кроме предстоящей битвы с Хъялмаром.

Хаген коснулся рукой закованной в доспехи груди.

— О мой король! Мое тело — ваш щит!

— Ваша готовность защищать своего короля, конечно, вселяет в меня спокойствие, однако в этом нет необходимости, — рассмеялся Гунтер, подняв левую руку со щитом, на котором сиял гордый герб Бургундии. — Я сумею постоять за себя!

Кивнув, советник короля поскакал вперед, чтобы отдать приказ о смене направления войска. Он не одобрял легкомыслие Гунтера и его нежелание подготовиться к возможным неприятностям.

Сам Хаген всегда рассчитывал на самое худшее.

Зигфриду было скучно. Офицеры, с которыми он ехал, болтали только о славных битвах, избегая всех остальных тем. С простыми солдатами говорить было невозможно, так как их преклонение перед героем, победившим Фафнира, не давало им развязать язык. Он даже стал подумывать о стычке с датчанами, чтобы хоть что-то начало происходить.

Зигфрид потянул своего коня за поводья и в этот момент увидел Гернота, двигавшегося в его сторону. Молодой принц, конечно, не был рожден героем, но Зигфриду нравился его острый ум и дружелюбие.

— Принц Гернот. Как дела?

Брат Гунтера слабо улыбнулся.

— Я не большой любитель верховой езды. Надеюсь, у меня на заду скоро появятся такие же мозоли, как и на ногах. Иначе это просто невыносимо.

Зигфрид рассмеялся:

— Вам надо есть побольше мяса, чтобы набрать вес. Всем нужно здоровое питание.

— Я стараюсь не есть мяса, — объяснил Гернот. — Дело в…

— …дочери Хагена, правильно? — Зигфрид широко улыбнулся. — Эта темноволосая девушка делает ваше сердце светлым.

Глаза Гернота распахнулись в изумлении.

— Откуда ты знаешь?

Зигфрид заговорщически подмигнул:

— Тому, кто любит сам, легче разглядеть искру любви в другом человеке. Во время трапез, проведенных при дворе, я заметил, что дочь Хагена не любит мяса. Как же ее зовут?

— Эльза, — подсказал Гернот. — Она самая чудесная…

— Пусть эти слова будут предназначены только для ее ушей, — отмахнулся Зигфрид. — А в моем сердце живет образ единственной на свете девушки.

— Что ж, ни для кого не секрет, в какую девушку влюблен наш героический кузнец, — парировал Гернот.

Зигфрид недоуменно уставился на него:

— А при дворе знают, как относится к этому принцесса?

На этот раз рассмеялся принц:

— Неужели я должен об этом говорить? В каждом цветке, в каждом лучике солнца — повсюду моя сестра видит лишь твое лицо, Зигфрид. Она умерла бы, чтобы жить с тобой, и жила бы, чтобы умереть с тобой.

Зигфриду было приятно это слышать.

— Но почему тогда Кримгильда отказывается понять мое желание вступить в борьбу за наследное право? Она ведь знает, что я хочу взойти на трон только ради нее!

Лицо Гернота сделалось серьезным.

— Женщины не видят смысла в войне. Признаться, когда на моих глазах гибнут люди и проливается кровь, у меня возникает такое же чувство. Кримгильда знает, что движет тобой, но живой кузнец был бы ей дороже, чем мертвый король.

Зигфрид кивнул:

— И все же я должен это сделать.

— Надеюсь только, что мечи останутся в ножнах, — сказал Гернот. — Из всех сыновей Гундомара я всегда был самым неловким. Если начнется бой, меч в моих неумелых руках наверняка поможет датчанам.

— Что ж, держитесь за мной, — посоветовал Зигфрид. — Я буду защищать возлюбленного Эльзы Тронье.

Гернот покраснел.

— Но мы не… Я имею в виду, мы еще не…

Зигфрид поспешно поклонился, насколько ему позволяло седло.

— Простите меня, ваше высочество. С моей стороны было неприлично высказываться подобным образом.

— Да ладно, — успокоил его Гернот. — Сейчас просто не время об этом говорить. Мне бы хотелось попросить тебя кое о чем. Тебе не следует заботиться обо мне на поле боя. И если ты падешь от удара меча, предназначавшегося мне, горе Кримгильды изменит мою судьбу.