Книга Книга мертвых, страница 92 – Вольфганг Хольбайн

Лэндерс быстро отбросил штангу и, не оглядываясь, начал выбираться на берег. Вскоре он был на пристани, но, даже оказавшись на суше, не остановился. Он бежал прочь.

Этой ночью я так и не заснул. Хотя все мои усилия были потрачены на риторику, не говоря уже о гипнозе, мне не удалось отговорить управляющего гостиницей от необходимости звонить в полицию. Он закатил мне настоящую истерику, вломившись в мои апартаменты, а затем наши неприятности продолжились.

Как же это было мне знакомо… Трое обходительных, но весьма решительных мужчин в черной форме нью-йоркской полиции забрали меня в участок, и мне вновь пришлось провести несколько часов с той стороны стола, где обычно сидит допрашиваемый. Что касается моего собеседника, то он мысленно уже набрасывал мне петлю на шею.

Впрочем, у них не было никаких конкретных доказательств моей вины, а неустойку управляющему я выплатил сразу же, так что мне не довелось узнать, какие изменения произошли в нью-йоркских тюрьмах за последние четыре года. И все же я покинул кабинет детектива уже после полуночи. К тому же мне пришлось приложить все усилия для того, чтобы Говарда и Рольфа тоже отпустили.

К счастью, нью-йоркские полицейские оказались более восприимчивы к моему телепатическому вмешательству, чем истеричный управляющий отеля «Хилтон». Конечно же, выйдя из кабинета, где меня допрашивали, я обнаружил на проходной четыре чемодана с моими вещами.

— Судя по всему, сегодня ночью тебе придется поспать у нас, а не наоборот, — устало улыбнулся Говард.

Ворча, я взял один из чемоданов, Рольф же без каких-либо усилий подхватил три других. Мне хотелось съязвить, но я сдержался. И тут кое-что привлекло мое внимание.

На проходной было довольно много людей. Несмотря на ранний час, в этом маленьком душном помещении сидело человек десять: какая-то толстая тетка, скандалившая с полицейским и размахивавшая зонтиком, как дубиной; двое пьяниц, которым не нашлось места в вытрезвителе; две ярко накрашенные проститутки, пришедшие сюда в сопровождении разряженного паренька, очевидно, их сутенера. Кроме того, тут находились несколько совершенно обычных граждан.

И голос одного из них показался мне знакомым.

— Чего ты ждешь? — нетерпеливо осведомился Говард.

Неуверенно качнув головой, я поставил чемодан на пол и подошел к низкорослому мужчине, чью пышную бороду и кудрявую шевелюру я определенно уже видел. Он как раз подписывал протокол, а полицейский, протягивая бумагу, с раздраженным видом что-то втолковывал ему. Хмыкнув в ответ, бородач закрутил ручку и сунул ее в нагрудный карман рабочего пиджака.

Когда он повернулся, собираясь выйти отсюда, я загородил ему путь. В ту же секунду я понял, что не ошибся. Однако он, к сожалению, меня не узнал. Нахмурившись, бородач попытался пройти мимо.

— Что, проблемы с полицией, Мэл? — улыбнулся я.

Остановившись, Мэл прищурился и смерил меня долгим неприветливым взглядом. На мгновение мне показалось, что в его глазах что-то мелькнуло и он вспомнил меня, но затем Мэл опять помрачнел.

— Кто вы такой? — угрюмо спросил он.

— Да ладно тебе, неужели ты меня не узнаешь? — ухмыльнулся я. — Прошло не так уж много времени. Или ты стареть начал?

Мелвилл посмотрел на белую прядь волос и на мою бороду. Ну конечно, я ведь начал отращивать бороду лишь после отъезда из Нью-Йорка!

— Роберт? — Его глаза округлились от удивления. — Это… ты?

— Ну, если у меня нет брата-близнеца, о котором я ничего не знаю, то да, — рассмеялся я.

Помолчав, Мелвилл покачал головой. Выражение изумления не сходило с его лица. Он поднял руку, собираясь похлопать меня по плечу, как часто делал раньше, но, не завершив движения, опять покачал головой.

— Да, много воды утекло. — Он улыбнулся. — А ты изменился. Подзаработал деньжат?

— Как ты догадался?

Мелвилл указал на мой костюм.

— Эта штука стоит моего месячного заработка. Где ты был? Мы все думали, что с тобой что-то приключилось или ты попал в тюрьму.

— Произошло довольно много всего, — ответил я. — Но это долгая история. Я ее тебе попозже расскажу. Пойдем, я хочу познакомить тебя с моими друзьями. — Я подвел его к Говарду и Рольфу. — Разреши представить тебе мистера Говарда Филлипса Лавкрафта и его друга и телохранителя Рольфа. А это Герман Мелвилл, мой старый друг. А сколько он мне тумаков в свое время надавал — не пересчитать.

— Телохранитель? — Мэл едва сдерживал смех, глядя то на Рольфа, то на Говарда.

— Пусть тебя не смущает их вид, — поспешно предупредил я. — Говард вовсе не тот, кем кажется. Это касается той истории, которую я должен тебе рассказать.

— Ну ладно. У тебя всегда была бурная фантазия, Боб, — кивнув, весело произнес Мэл. — Ну что, может, пойдем с тобой и твоими друзьями и выпьем пива? Надо отпраздновать нашу встречу. И убраться отсюда подальше, — добавил он.

Никто из нас не возражал против того, чтобы покинуть здание полиции, и уже через пятнадцать минут мы сидели в забегаловке, выбранной Мэлом. Тут ни Говард, ни я, ни сам Мэл не бросались в глаза. Рольф же всегда привлекал к себе внимание, так что выбор пивной не имел никакого значения.

— Итак, — начал я, сделав заказ. — Что такой человек, как ты, делает в полицейском участке, Мэл? У тебя неприятности?

— Не совсем так, — поморщившись, ответил Мелвилл. — Пару дней назад в порту начался пожар. Темная история. Один из моих сторожей погиб.

— И ты…

— Я никак с этим не связан, — поспешно заверил меня Мэл. — Но проблема в том, что нас с О'Коннелли нельзя было назвать добрыми друзьями. Копы нервничают. За последнее время в порту произошло много странных вещей. — Он вздохнул и замолчал, так как официант принес наше пиво.

— Ты по-прежнему работаешь в порту? — осведомился я, когда мы вновь остались одни.

Мэл, смерив Говарда и Рольфа взглядом, хмуро улыбнулся и отхлебнул пива.

— А что мне остается? — Он с деланной озабоченностью вздохнул. — Этот мир состоит из мещан, мальчик мой. А я все жду, когда по меньшей мере три миллиона читателей поймут, что я — гений.

— Гений? — Говард, оживившись, поднял голову. — Вы пишете, друг мой?

— Иногда, — подтвердил Мэл. — Большую часть времени я провожу за работой в порту, чтобы оплатить свое проживание. — Он с вызовом посмотрел на Говарда. — А почему вы спрашиваете, мистер Лавкрафт?

— Ну… — Говард смущенно улыбнулся. — Я ведь тоже пишу… время от времени. Хотя и без особых успехов, должен признать.

Я удивленно посмотрел на своего старшего друга, поскольку его слова были для меня новостью, но Говард проигнорировал мой взгляд.

— А что вы пишете? — осведомился он. — Стихи?

— В том числе, — ответил Мэл, который, как я заметил, тоже был озадачен. — Я пишу в основном романы, но, к сожалению, этого не хватает на жизнь. Возможно, — ухмыльнулся он, — после смерти я стану знаменитым, а мою книгу «Моби Дик» станут изучать в школе.