Онлайн книга «Командир штрафбата»
|
Благодаря энергичным мерам первого советского коменданта Берлина, генерала Н. Э. Берзарина, движение метро было запущено вновь и к концу мая работало уже 5 веток, или 61 километр. Сейчас же немец-опознаватель вывел группу Сергея к станции «Крумке Ланке». Эта линия пересекала Берлин с юго-запада на северо-восток. – Битте, перед вами, герр майор, вход на станцию. У круглого одноэтажного здания с крупными буквами названия поверху прохаживалось двое часовых-фольксштурмовцев. – Вперёд! – скомандовал Сергей. Группа ринулась ко входу на станцию. От удивления, вызванного внезапным появлением бойцов в советской форме, фольксштурм сопротивления не оказал. Два пожилых немца безропотно подняли руки и сдали винтовки. – Скажи им: пусть идут домой и больше не берут в руки оружие. Группа беспрепятственно вошла в вестибюль станции. Бетонные стены, отсутствие всякого, даже минимального, украшательства – никакого сравнения с нашей «Автозаводской» или другой станцией советского метро довоенной постройки. Только в нише – бюст Гитлера и флаг. Бюст один из автоматчиков тут же разбил прикладом автомата, а двое других солдат сорвали и разодрали пополам нацистский флаг со свастикой в круге. Вестибюль был освещен через окна, а вот лестница, ведущая вниз, к самой станции, скрывалась в полумраке. Приготовив оружие, члены группы начали спускаться вниз по лестнице. На перроне тускло светились плафоны аварийного освещения. На рельсах стоял застывший метропоезд. Двери были распахнуты, а внутри полно берлинцев, нашедших здесь укрытие. Группу заметили сразу, раздались крики, поднялась паника. Из дальних вагонов выбегали люди с узлами. – Скажи им – мы никого не тронем, пусть все остаются на своих местах, – попросил Сергей немца-опознавателя. Тот, громко крича, перевёл слова Сергея. Фразы переводчика звучали жёстко, как приказ. Самым удивительным оказалось то, что крики смолкли и немцы послушно вернулись в вагоны. – Мы, немцы, – законопослушная нация и привыкли подчиняться приказам, – извиняющимся тоном сказал опознаватель. – Скажи им – пусть находятся здесь, пока наверху идут бои. Думаю, к вечеру им можно будет выйти. Перевод немцы слушали внимательно, стоя у открытых дверей вагонов. Рельсы вели влево и вправо. – Гельмут, в какую сторону идти? – Влево, герр майор. Группа двинулась по перрону. Немцы разглядывали наших солдат, как нечто удивительное. Они что, ожидали увидеть медведей в ушанках со звёздами или варваров? Группа спустилась на рельсы узкоколейки. Мрачный и тёмный туннель уходил вперёд и немного вниз, под уклон, едва освещённый редкими тусклыми лампами аварийного освещения. Солдаты спотыкались на шпалах, чертыхались. По туннелю дул довольно приличный ветерок. – Сквозняк, наверное? Вентиляция-то выключена? – спросил немца Сергей. – Не могу знать, герр майор. Идти пришлось километра два. В двух местах от туннеля отходили боковые ответвления – с рельсами, со стрелочными переводами. Никаких указателей не было, и сначала группа встала. Куда идти? Прямо или направо? Куда ведёт ответвление? Может, в депо, а может – к строящейся станции? Это известно только работникам метро. Однако, присмотревшись к рельсам и подсветив фонариком, Сергей указал – туда. Главный путь, по которому ходили метропоезда, был более накатан, а рельсы бокового ответвления кое-где тронуты крапинками ржавчины. Они вышли к другой станции. Здесь тоже стоял метропоезд с мирными жителями. Ситуация повторилась: сначала паника и крики при виде советских солдат, потом приказ Гельмута и возвращение всех в вагоны. Когда, обойдя поезд по перрону, группа вновь спускалась на рельсы, зазвонил телефон. Это был явно рабочий аппарат, висевший на стене. Сергей показал Гельмуту на телефон. – Ну-ка, послушай! Гельмут снял трубку. – Алло, я! Он поговорил несколько минут и повесил трубку. – Кто это был? – поинтересовался Сергей. – Ганс Фриче. – Это кто такой? – Из министерства пропаганды, заместитель Геббельса. – Да? – удивился Сергей. – И что ты ему сказал? – Что на станции спокойно и стрельбы не слышно. – Правильно, пусть пребывает в счастливом неведении. Начальника отдела радиовещания Ганса Фриче и консультанта Геббельса по агитации Вольфа Хайнрихсдорфа через несколько дней взяли в плен солдаты 47-й стрелковой дивизии 8-й гвардейской армии. К тому моменту министр Геббельс отравился вместе с женой Мартой, отравив перед этим своих многочисленных детей. Впереди шёл Самойлов. Сергей доверял ему, и сибиряк ещё ни разу не подводил его. За ним, в отдалении шагов на двадцать, двигалась небольшая группа. Самойлов остановился и поднял руку. Группа замерла. Сергей, прижимаясь к бетонным тюбингам туннеля, приблизился к сибиряку. – Что? – Впереди немцы. – Не видно же ни черта! – Слышите, подковки стучат? Сергей прислушался. Вроде донёсся едва слышимый цокот. Или показалось? – В нашу сторону идут. Сергей моргнул фонариком в сторону группы два раза, подав условный сигнал. Автоматчики залегли. Минут через пять далеко в туннеле показались тени. Когда они проходили мимо лампочки аварийного освещения, Сергей заметил отблески света на стальных шлемах и на оружии. Точно, немцы! Ну, Самойлов, молодец! Дождавшись, когда они приблизятся, Сергей крикнул: – Хенде хох! Сдавайтесь! Немцы, не сделав ни одного выстрела, залегли, и с их стороны донёсся крик… на русском языке: – Мы свои, не стреляйте! – Тогда назовитесь! – Разведгруппа лейтенанта Гапоненко, пятая ударная армия. – Пусть лейтенант подойдёт, мы стрелять не будем. Через пару минут от чужой группы отделилась фигура и направилась в сторону группы Сергея. Форма и вооружение неизвестного были немецкими. «Не власовец ли?» – мелькнуло в голове Сергея. Неизвестный подошёл. – Кто старший? Сергей встал, сделал шаг навстречу. – СМЕРШ Первого Украинского фронта, майор Колесников. – Лейтенант Гапоненко. – Форма на вас немецкая, лейтенант. – Так разведгруппа! – И документов нет? – Когда разведка в тыл к немцам идёт, документов не берут. |