Книга Чернь и золото, страница 26 – Адриан Чайковски

— Где вы остановитесь? — спросила Чи водителя, сидевшего ниже их.

— В депо на Канцлерской улице, — проскрипел жукан.

— А где находится площадь Милосердия, случайно не знаете? — Начинать надо с самого простого, хотя опытный агент наверняка действовал бы хитрее.

Как же ему не знать? Это довольно далеко, зато нетрудно найти: к площади ведет кольцевая дорога.

— Не ошибетесь, — заверил возница. — Там на ней два огромадных скелета.

К этому они отнеслись недоверчиво, но все же сошли там, где он указал. В первые же минуты Чи едва не потерялась в толпе. С одной стороны нескончаемым потоком двигались упряжки, экипажи и автомобили, с другой высилась сплошная стена. Путешественников, стоящих на дороге у пешеходов, толкали нещадно.

Пора было трогаться. Людская река подхватила их и увлекла за собой. Толпа состояла в основном из рабочих и мелких торговцев; все шагали молча, угрюмо, не глядя один на другого. В боковой стене стали попадаться мелкие мастерские: сапожная, портняжная, точильная, кожевенная. Внутри работали мужчины и женщины с такими же замкнутыми, суровыми лицами.

— Не понимаю, как можно жить среди этой вони, — поморщился Сальма. — Можно подумать, здешний воздух сперва подпалили, а после долго вымачивали в поту.

— Дай угадаю: там, откуда ты родом, заводов и фабрик нет, — ввернул Тото.

— За что я неустанно благодарю судьбу. У нас есть свои недостатки, но это безобразие — не знаю, как его и назвать — в их число не входит.

— Имя ему Геллерон, — подсказала Таниса.

Тото пожал плечами, насколько это было возможно в такой толкотне.

— По мне, это многообещающий город. Хотелось бы в нем поработать. Все на свете промышленные товары производятся здесь. А ты, Чи, что скажешь?

— Мой город — Коллегиум, — ответила она чуть виновато, но твердо.

— А вот, должно быть, и наша площадь, — сказал вдруг Сальма. Возница информировал их не совсем верно: на большом здании светлым кирпичом по темному был выложен только один скелет — другая фигура изображала женщину, подающую ему руку. Здесь когда-то помещался приют для нищих, больных и умалишенных, а теперь находился работный дом, где за кров и харчи приходилось трудиться. В современном Геллероне почти ничего не давалось даром.

В этот момент Сальма поймал мальчишку, запустившего руку ему в карман. Ребенок пригрозил ему ножиком — да и не ребенок это был вовсе, а взрослый мушид. Они обменялись пристальным взглядом, Сальма отпустил его, и он тут же скрылся в толпе.

— Надо было стражу позвать, — заметила Чи.

— Он и без того уже наказан, раз туг живет.

— Сколько народу, — вздохнула Таниса. — Как же мы найдем Больвина?

— Его уже нет здесь, — предположил Сальма. — Он должен был ждать нас после прибытия «Неба»… значит, когда?

— Вчера, — прикинул Тото.

— Остается надеяться, что он вернется еще раз. Сядем вон там, на ступенях, и подождем. Если сегодня не придет, завтра попробуем снова, а там придумаем что-нибудь… не знаю вот только что.

— У меня в Геллероне есть родственники, — сказала Чи. — Может, я даже вспомню, как их фамилия. Должен же кто-то знать, где они живут.

— Это выход, — согласился Сальма. — А теперь смотрите в оба и старайтесь не вызывать подозрений.

* * *

Больвин то ли не пришел вовсе, то ли они не узнали его. Дымные сумерки перешли в ночь. Подкрепившись чем-то малосъедобным, купленным у разносчиков, друзья отправились в одну из многочисленных городских гостиниц. Цены там оказались такие, что едва хватало на ночлег в общей комнате. Тогда Чи вспомнила, что видела где-то по дороге приют Серых Братьев, и они побрели обратно при свете газовых фонарей. Стража с масляными светильниками и арбалетами встречалась только в благополучных кварталах, на других же улицах пешеходы имели весьма подозрительный вид. Радости плоти и различные зелья предлагались нашей четверке по самой сходной цене.

Приют тоже не сулил особых удобств, но плату там брали скромную, и спать можно было спокойно, не опасаясь, что тебе перережут глотку. Орден Серых Братьев, зародившись в Коллегиуме, распространился по всем Нижним Землям. В то время, около века назад, когда гуманизм и добрые дела были в моде, богачи наперебой занимались благотворительностью. В Коллегиуме этот стиль бытовал до сих пор, но в Геллероне благотворителей, помимо монахов ордена, как-то не наблюдалось.

На другой день, ближе к полудню, Сальма углядел связника.

Каждый из четверых по очереди вставал и всматривался в толпу. На ступенях кроме них сидело немало народу, но время от времени из работного дома выходили два муравина с дубинками и сгоняли с крыльца всех, кто не мог предъявить им хотя бы пару монет. Здешнее милосердие можно было заслужить лишь в поте лица.

Сальма пихнул задремавшую Чи носком сандалии и сказал, когда все трое поднялись на ноги:

— Справа, в дальнем углу. Как по-вашему?

Чи не разглядела там ничего, кроме обычного толчища.

— Дай мне картинку. — Сальма сверился с рисунком и уже уверенно подтвердил: — Точно он. Глядите, сюда идет.

Теперь наконец и другие выделили в толпе человека с тяжелой небритой челюстью. Когда он позировал для рисунка, волос у него было несколько больше. Под длинным хитоном без рукавов — обычной одеждой здешних ремесленников и мелких торговцев — он носил кожаную кирасу, что говорило о предусмотрительности и внушало доверие.

— Надо подойти к нему, ведь он нас не знает, — сказала Чи.

— Давайте я. — Таниса влилась в толпу и скоро подошла совсем близко к Больвину. Он повернулся к ней — должно быть, она дернула его за полу. Таниса что-то сказала, и жукан средних лет проявил естественный интерес к хорошенькой девушке другой расы. Оба выбрались из толпы и куда-то зашагали по улице.

Трое остальных во главе с Сальмой последовали за ними. Те остановились у лотка с тканями. Больвин все время оглядывался по сторонам, не отводя руку от длинного ножа у себя на поясе.

— Где вас носило? — осведомился он. — Почему не прилетели на «Небе»?

— Наши общие друзья никак не желали с нами расстаться, — пояснила Таниса.

— Стало быть, вы и есть новый выводок Стенвольда, — проворчал Больвин. — Он говорил мне, что стрекозид будет, а я не верил. Выдумал тоже — брать людей, которые так в глаза и бросаются.

— Непонятно, как вы разгадали меня под этой одеждой, — невозмутимо проронил Сальма. — Кроме того, я видел в Геллероне уже с полдюжины моих земляков — сейчас нас, как видно, можно встретить повсюду.

— Ну что ж, вы меня знаете, а я вас пока еще нет. Пусть шеф решает. Когда нам ждать самого старика?

— Мы точно не знаем, — призналась Чи. — Он сказал, что приедет, как только сможет, но у нас дома возникли… кое-какие проблемы.