Книга Колдун из Салема, страница 132 – Вольфганг Хольбайн

— В общем-то, ничего особенного, — начал он. — Люди просто болтают всякую чушь. — Он улыбнулся, но, тем не менее, мне показалось, что он нервничает. Я почувствовал, что он уже жалеет о том, что вообще ввязался в разговор с нами. Ему было явно неприятно говорить на эту тему. — Что якобы происходят какие-то забавные вещи, — он нервно улыбнулся. — Вчера, например, один из рыбаков на полном серьезе утверждал, что видел собственную жену.

— Ну и что же в этом забавного? — спросил я.

Син взглянул на меня и ухмыльнулся.

— Да ничего, — ответил он. — Кроме того, что она умерла три года тому назад.

Говарду при этих словах не удалось скрыть свой испуг, да и я почувствовал, как по спине у меня побежали ледяные мурашки. Но я изо всех сил попытался придать своему лицу самый невозмутимый вид и даже — хотя как-то неестественно — улыбнулся.

— И это все? — спросил я.

Син отрицательно покачал головой.

— Кое-кто утверждает, что видел, как по ночам по улицам шастают какие-то призраки, — сказал он.

На этот раз была моя очередь пугаться. Мне припомнился туман и расплывчатые контуры фигур, прятавшиеся за туманом и исчезнувшие вместе с ним.

— Иногда, — продолжал Син, — с моря доносятся какие-то странные звуки, а несколько парней из тех, что регулярно выходят в море, утверждают, что видели гигантскую рыбину. Вчера в городе слышался звон колоколов.

— Ну и что? — спросил Рольф.

— Да ничего, — сухо ответил Син. — Просто в местной церкви нет колоколов. А еще несколько людей заболели.

— Заболели? — Говард выпрямился и отодвинул от себя бокал с пивом.

Син кивнул. Если он и заметил, как испугался Говард, то не подал виду.

— Причем совершенно внезапно, — сказал он. — Заболевших немного — двое или трое, насколько мне известно. Но врач просто не знает, что с ними делать. Ну, и еще пара-тройка таких же забавных событий, — он вдруг улыбнулся. — Хотя, наверное, половина из них — просто выдумки, а остальные явно приукрашены.

— Да и этого хватает, — пробормотал Говард.

Хотя его слова были адресованы не Сину, они были произнесены достаточно громко, а потому Син их услышал и посмотрел на Говарда с еще большим подозрением.

— Что вы имеете в виду? — спросил он.

Говард поспешно махнул рукой.

— Так, ничего, — сказал он. — Я просто… подумал вслух, только и всего. Так или иначе, своими разъяснениями вы нам очень помогли.

— А еще пропало несколько человек, — продолжал Син.

То, как он произнес эти слова, заставило меня насторожиться, хотя я и не понимал, почему.

— Да? — спросил Говард. — А кто именно?

— Так, не бог весть какие людишки. Пара-тройка местных выпивох, которые, бывало, пропадали на день-два по причине запоя или еще из-за чего-нибудь. Но люди говорят об этом, причем, насколько мне известно, вы были одним из последних, кто виделся с одним из них — Бенсеном.

— Бенсеном? Это он исчез?

Син кивнул.

— Он и два его приятеля. Они и раньше, бывало, пропадали, но, учитывая, какая сейчас напряженная обстановка в Дернессе, я не удивлюсь, если люди найдут определенную взаимосвязь между вами и их исчезновением. Насколько мне известно, вами уже заинтересовалась полиция.

— Нами?

Я не мог не оценить бесстыдство, с каким Говард изобразил удивление. Он играл так естественно, что даже я начинал ему верить.

— А как вы думали? — сказал Син и кивнул. — Трое приезжих, ведущих себя очень странно… Дернесс — почти что деревня, не забывайте об этом. Эта дыра лишь пытается делать вид, что она — город.

Говард немного помолчал.

— Быть может, вы правы, — наконец пробормотал он. — Мы действительно ведем себя не совсем обычно. Но у нас для этого есть некоторые основания.

— Может быть, — ответил Син. — Но вам все равно следует быть осторожнее.

Говард посмотрел на него испытывающим взглядом.

— Почему вы это делаете, Син? — вдруг спросил он.

Син вздрогнул:

— Что именно?

— Почему вы помогаете нам? — уточнил Говард. — Вы правы, когда говорите, что надо быть просто слепым, чтобы не видеть, как к нам тут относятся, — действительно, не очень-то хорошо. Но вы ведь помогаете нам.

— Это вам только кажется, — ответил Син, улыбаясь. — Я всего лишь ответил на несколько ваших вопросов. К тому же я сам не из Дернесса, если вам больше понравится такое объяснение. Я здесь всего лишь несколько недель, и отнюдь не собираюсь пробыть в этой дыре до самой старости. Вас устраивает такой ответ?

Такой ответ, конечно же, не устраивал ни Говарда, ни меня, но Говард все-таки кивнул.

— У меня… была определенная причина для того, чтобы задать этот вопрос, мистер…

— Мор, — подсказал Син.

— Мистер Мор, — продолжал Говард. — Я… то есть мы, — он бросил быстрый, почти умоляющий взгляд в мою сторону, — хотели бы вас попросить об одном одолжении.

— А именно?

Говард ответил не сразу. Он некоторое время смотрел мимо Сина в пустоту, нервно теребя серебряную рукоятку своей трости. Затем он сказал:

— Вы говорили, что несколько жителей города заболели.

Син кивнул:

— Именно так. В том числе и дочка домовладелицы, у которой я остановился, — его лицо омрачилось. — Бедняжка. Ей нет и шестнадцати.

— И никто здесь не знает, что с ней?

— Местный врач — древний старикашка, который не отличит геморрой от ветрянки, — ответил Син презрительно. — У нее жар, и ей в голову лезут всякие фантазии. Это все, что я знаю.

— Не могли бы вы… отвести нас к ней, мистер Мор? — вдруг спросил Говард.

Я от неожиданности вздрогнул, но Говард проигнорировал мой вопросительный взгляд и продолжал в упор смотреть на Сина. Син, поразмыслив некоторое время, кивнул:

— Почему бы нет? Миссис Уинден — в полном отчаянии. Она бы позвала и шамана, если бы верила, что он сможет помочь.

— Тогда пойдемте, — сказал Говард.

— Прямо сейчас? А как же ваша еда?

— Мы возьмем рыбу с собой, — сказал Говард и встал. — Пойдемте, Син.

— Прекрати, — сказал Гордон. — Прошу тебя.

Тремейн на секунду оторвался от своего занятия, нахмурил лоб, чтобы показать, насколько ему трудно это сделать, и снова опустил взгляд на пожелтевшие страницы лежащей перед ним на столе книги большого формата.

— Почему? — спросил он.

— Это… нехорошо, — ответил Гордон. — Эта вещица меня пугает.

Он указал кивком головы на книгу и стал беспокойно переминаться с ноги на ногу. В этой маленькой мансардной комнате было холодно, а снаружи — по крайней мере теперь, после захода солнца — установилась вообще почти зимняя погода. Огонь в стоявшей в углу чугунной печке не горел уже дня два — то есть как раз столько времени, сколько прошло с тех пор, как они вдвоем вернулись после своей вылазки в лес. Гордон уже на следующее утро пошел на работу в находящуюся возле гавани небольшую кузницу, Тремейн же почти все это время пробыл здесь, в этой комнате. Он ничего не ел и ложился спать только тогда, когда уже валился с ног от усталости. Его лицо стало белым как снег, глаза — красными и воспаленными, а кожа приобрела нездоровый оттенок.