Книга Колдун из Салема, страница 5 – Вольфганг Хольбайн

Тихий, мучительный стон оборвал мои мысли. Я быстро поднялся и наклонился над его кроватью, вновь испытывая чувство вины. Веки Монтегю дрожали, но мне показалось, что он не пришел в сознание. Его кожа лоснилась от жара, а руки под тонким одеялом беспрестанно двигались, как будто пытаясь что-то схватить.

Меня охватило отчаяние. Монтегю вошел в мою жизнь как благородный принц из сказки про Золушку, он в буквальном смысле вытащил меня из сточной канавы и попытался сделать из меня то, что тетушка Мод называла «приличным парнем». За это он вполне мог рассчитывать на мою помощь. И я ничего не мог для него сделать. Ровным счетом ничего. Даже хинин — единственное лекарство, имевшееся в аптечке на борту «Владычицы тумана», — не сбивал жар.

Я несколько раз сглотнул, чтобы избавиться от дурного привкуса, появившегося у меня во рту, взял с полки кружку с водой и смочил платок, чтобы охладить лоб больного. Это конечно, вряд ли могло ему помочь, однако осознание того, что я просто бездеятельно сижу у его кровати и смотрю, как он страдает, было для меня невыносимым.

Когда я положил платок ему на лоб, он проснулся. Его кожа буквально горела, и я испугался, коснувшись ее.

— Роберт? — он открыл глаза, но взгляд его был туманным, и я четко понимал, что он меня не узнает. Я кивнул, взял его руку и слегка пожал ее.

— Да, мистер Монтегю, — ответил я ему. — Это я. Все в порядке.

— В… порядке, — повторил он еле слышно.

Его голос дрожал, как у старика, а дыхание было зловонным. Он помолчал несколько секунд, закрыл глаза и затем вновь резко поднял веки. На этот раз взгляд его был ясным.

— Где мы? — спросил он.

Он попытался сесть. Бережно, но решительно я вновь уложил его на подушку.

— Мы уже… в Англии?

— Почти, — ответил я. — Уже совсем близко от Англии.

Он посмотрел на меня, снова закрыл глаза и прислушался.

— Судно не движется, — сказал он через некоторое время. — Я думал, что мы… мы в Лондоне.

— Мы уже совсем скоро будем там, — убеждал его я. — Пока что мы не движемся, но как только туман рассеется, мы поплывем дальше. Завтра вечером мы будем в Лондоне. Тогда я доставлю вас к хорошему врачу.

— Туман? — Монтегю снова открыл глаза, некоторое время смотрел на меня раздраженно, а затем приподнялся, опершись на предплечья. В этот раз я ему не препятствовал. — Значит, туман?

Я кивнул.

— А что за туман? — спросил он.

Его голос был встревоженным, а в глазах появилось выражение, которое мне совсем не понравилось. На какое-то мгновение перед моим внутренним взором еще раз возникло то зеленое чешуйчатое создание, которое, как мне казалось, я видел на палубе, и на секунду я снова почувствовал прилив безграничного ужаса, вызванного во мне этим видением.

Но я поспешно отогнал эти мысли и, стараясь придать своему голосу как можно больше небрежности, ответил:

— Ничего особенного, мистер Монтегю. Обычный туман. Баннерманн говорит, что для здешних мест это частое явление.

Я попросту приврал, чтобы успокоить Монтегю. Вполне достаточно и того, что я начинаю видеть привидения.

— Туман… — пробормотал Монтегю.

Он поднял голову и посмотрел в сторону палубы, при этом у меня появилось отчетливое ощущение, что его взгляд насквозь пронзил массивное дерево.

— Что это за туман? — спросил он еще раз. — Когда он появился? В нем есть что-нибудь особенное?

— Он появился сегодня утром. — Я не понимал, чего он хочет добиться своими вопросами, и подумал, не начал ли жар затуманивать его рассудок. — Я ничего особенного в нем не заметил. Кроме того, что он очень густой…

Меня охватила легкая дрожь. В этом тумане было кое-что особенное, и я уже стал сильно сомневаться в том, что существо — там, снаружи — мне лишь почудилось. Несмотря на это, я покачал головой.

— Все будет хорошо, мистер Монтегю. Завтра в это время мы будем в Лондоне, и, как только вы снова почувствуете под ногами устойчивую почву, вы быстро поправитесь.

Я попытался улыбнуться:

— От этого бесконечного путешествия и я скоро заболею. Я…

Его рука, быстро выскользнув из-под одеяла, ухватилась за мою руку, да так крепко, что я чуть не вскрикнул от боли.

— Туман! — воскликнул он, с трудом переводя дыхание. — Роберт, я должен знать о нем все! Когда он появился и откуда? Движется ли он? Перемещается ли что-нибудь в нем?

На этот раз мне не удалось замаскировать свой испуг.

— Я…

— Ты что-то видел? — задыхаясь, спросил Монтегю. — Пожалуйста, Роберт, это важно, причем для всех нас, а не только для меня. Ты ведь что-то видел, да?

Я попытался освободить свою руку, но Монтегю оказался удивительно сильным. Его хватка стала еще крепче.

— Я… не уверен, — ответил я. — Возможно, это была лишь игра воображения. От этого чертового путешествия по морям, по волнам нас всех лихорадит. Если кому-то после тридцати пяти дней на этом плавучем катафалке не начнут чудиться призраки, значит, он и без того сумасшедший.

Монтегю проигнорировал мои слова.

— Что ты видел? — спросил он. — Расскажи мне.

Подробно! Я все еще колебался, как вдруг случилось то же, что и тогда, в ночь нашего знакомства: в его взгляде появилось что-то такое, заставившее меня говорить.

— Я… сам толком не знаю, — сказал я, запинаясь. Мой голос показался мне чужим. — Это был… лишь призрак. Что-то… большое и… зеленое. Возможно, рыба.

В глазах Монтегю словно вспыхнул огонь. Я почувствовал, что его ногти еще сильнее впились в мою куртку, и под ней по руке потекла теплая кровь. Как ни странно, я не почувствовал при этом боли.

— Что-то большое… — повторил он. — Подумай хорошенько, Роберт, — возможно, от этого будет зависеть наша жизнь. Оно выглядело как щупальце? Как щупальце осьминога?

— Может быть… и так, — ответил я. Слова Монтегю напугали меня еще больше, но я продолжал: — Но оно было… больше по размеру.

Я покачал головой, шумно вздохнул и осторожно высвободил свою руку. В глазах Монтегю, казалось, бушевал огонь, и он пристально смотрел на меня.

— Да ничего не было, — повторил я еще раз. — Определенно ничего, мистер Монтегю. От… этого проклятого тумана у меня нервы ни к черту, вот и все.

Он засмеялся, но так, что у меня по спине побежали мурашки.

— Нет, Роберт, — ответил он. — Это не все. Я… надеялся, что попаду в Лондон еще до того, как они меня найдут, но…

— Найдут?

Я ничего не понимал, но при этом чувствовал, что его слова не были лишь бредовыми фантазиями больного. Со мной такое происходило часто — я не знаю, то ли у меня особый дар или же это совпадение, но я почти всегда чувствую, говорит мой собеседник правду или нет. Возможно благодаря этому я начал доверять Монтегю с первого мгновения.