Онлайн книга «Ричард Длинные Руки - штатгалтер»
|
– Ах, это вы, Ваше Величество! – Пир все еще длится? – спросил я. Она ответила с явным сожалением: – Половина уже покинула зал, но самые стойкие еще пируют. Но оставаться дольше уже неприлично, пришлось вот отправиться в спальню… Она совсем рядом! – Еще далеко до равноправия, – посочувствовал я. – Леди… – Леди Сандианна, – подсказала она и добавила храбро: – Не проводите до двери? А то там в коридоре свеча погасла, так страшно, так страшно… – Без проблем, – ответил я. – И даже плату не возьму. Прошу вас… Я протянул ей руку. Обычно женщины едва-едва прикасаются кончиками пальцев, имитируя лишь впечатление, что их сопровождает мужчина, как и принято, но эта леди Сандианна взялась крепко, я ощутил и горячую ладонь, и пальцы, что с удовольствием легли на мою руку. Светильник в коридоре возле ее двери в самом деле мертв, обе свечи догорели и утонули в чашечках воска. Леди Сандианна взялась за ручку двери, повернула голову в мою сторону, глаза ее хитро блеснули. – Может быть, Ваше Величество, взглянет, как меня здесь устроили? Трудно отказываться, когда говорят вот так, я кивнул, она распахнула дверь, мы переступили порог. Все мило, но, конечно, комнатка маленькая, кроме стола с двумя табуретками, вешалки для одежды и ложа, ничего больше. – Странно, – сказал я, окинув мужским взглядом комнату, – такая роскошная женщина, однако почему-то одна… Она сказала с завистью: – Да женихи какие-то все мелкие, а то и вовсе никчемные!.. Повезло же вашей Франке, двух таких красавцев отхватила. Я охнул: – Откуда вы знаете? Она прощебетала беспечно: – Мы, женщины, все в мире знаем. Не обо всех, а вот о таком… Прошу вас, присядьте вот здесь! Не понимаю, почему ей, обычной провинциальной девице из мелкого королевства, достались в мужья двое безупречных героев, а мне, такой умной, красивой и замечательной, да еще дочери герцога Тюрингийского, самого древнего рода в этих землях, ни одного? – Нет в жизни справедливости, – сообщил я ей удивительную новость. – Бывает, просто везет. Стоит лишь оказаться в нужном месте и в нужное время… Успокойтесь, леди Сандианна, вся жизнь такая бякова. – Какая? Я развел руками. – Когда достойный человек теряет кошелек, а недостойный находит и присваивает, разве это справедливо? Но так везде на всех уровнях и во всем. Потому не стоит ждать подарков от судьбы. Нужно брать их самой. Она посмотрела на меня очень серьезно. – Да, вы правы. Я не успел подняться, как она оказалась на моих коленях, прижалась горячей грудью, нежные руки обвили мою шею, а полные горячие губы прижались к моим. Докаркался, мелькнула мысль. Нечего умничать перед женщинами. Они существа простые, изящные повороты речи не понимают и вообще не замечают, но суть ухватывают безошибочно. По ее логике я ее долго и упорно совращал, и вот она наконец-то уступила моим домогательствам. Утром, когда я вошел в предоставленные нам покои, Азазель и Нехаштерон, прервав оживленный спор, разом повернулись в мою сторону. Азазель шумно потянул носом, Нехаштерон смотрел заинтересованно, я сказал бодро: – Утро красит красным цветом стены древнего… Как спалось? – От тебя женщиной пахнет, – сказал Азазель обвиняюще. – А Нехаштерону только-только начинают сниться! – Не начинают еще, – пожаловался Нехаштерон. – Это у тебя получается… Сэр Ричард, что-то еще узнали? Азазель сказал с укором: – Что можно узнать у женщины, очнись!.. О, спасибо, сэр Ричард, у вас фантазия разыгралась… Я молча продолжал уставлять стол изысканными блюдами, это еще один щелчок по носу существам, полагающим, что монополия на их могущество, утонченность и величие будет длится вечно. Азазель первым подсел к столу и начал хватать мясо, сыр и сладости вперемешку, быстро и жадно, как простолюдин или дикарь, Нехаштерон сперва тоже было цапнул просто, как волк или коза, но посмотрел на меня, замер, изучая это странное поведение и стараясь понять, почему так сдержан. Даже вроде бы начал постигать нечто высокое, заключенное в том, что животные инстинкты, которым поддался Азазель, я смиряю и держу в узде. Этому и служит вся это сложная кухня, церемониал и неестественные для живого существа манеры сдержанности, когда перед тобой соблазнительная еда, истекающая сладким соком, а ты еще выпендриваешься… – Кроме четверки, – сказал я, – присматривающей за сторонами света, еще архангелы есть? Азазель промолчал с набитым ртом, только мыкнул нечто нечленораздельное, зато Нехаштерон ответил живо: – Еще три. Регуэль, Иерахмиэль и Сариэль. Кроме того, масса ангелов, которых люди назвали бы рядовыми. – Сколько их? – спросил я. Он пожал плечами. – Когда-то было сто тысяч, теперь сорок девять миллионов. Сами понимаете, сэр Ричард, когда столько, предателю появиться больше шансов, чем в наше старое доброе время. Я сказал с сомнением: – Думаете, кто-то из мелочи? – Скорее всего. – Лучше бы так, – согласился я. – Но если кто-то из высших… – Высшие, – сказал он, – маловероятно. – А Люцифер? – напомнил я. – Никого не было выше среди ангелов, никто не был так близок к Господу!.. Он сказал нехотя: – Да, верно, сорвался. Но тогда все было внове! Даже гордыня. Теперь кто-то научился, глядя на людей, кто-то остался таким же. Но те, кто не изменился, вовсе не по уму… – А по преданности, – согласился я. – Азазель это уже говорил. Но вообще-то нам не так важно, преданы Творцу по убеждениям или слепо. Потому Михаил, пусть и дурак, но он честный дурак, преданный дурак. И будет любим Господом, так как с ним нет хлопот. Азазель проглотил такой огромный кус мяса, что по горлу прошло утолщение, словно удав проглотил кролика, посмотрел на меня с недоверием и даже легким презрением. – Ну вы и наглец, сэр… Почему так уверенно говорите за Господа? Я ответил с усилием, чувствуя себя святотатцем, но в то же время и ощущая странную правоту: – Разве я не по Его образу и подобию? Он дернулся, глаза расширились в изумлении, словно впервые услышал, хотя, думаю, слышал настолько часто, что смысл просто ускользал. – Ну, – сказал он наконец, – люди туповаты, все понимают буквально. У Создателя нет образа. Вообще. – А кто говорит о внешности? – спросил я. Он помолчал, рассматривая меня с нехорошим изумлением. – Хотите сказать, эта ваша дурость, броски из одной крайности в другую, ложь, притворство, злобность, трусость, неоправданный героизм, скупость, чревоугодие… да все вам можно поставить в вину!.. И все это от Господа? |