Книга Легион хаоса, страница 25 – Вольфганг Хольбайн

Айрис кивнула.

— Как прикажешь, Мастер, — насмешливо сказала она. — Это твоя жизнь, которую ты так легко отбрасываешь.

У Ларри по спине пробежал мороз, когда он услышал эти слова. Но потом он подумал о нем, о человеке, которого несли сюда Керд и человек-волк, и о своем новорожденном сыне. И внезапно почувствовал в душе лишь ненависть.

* * *

Тупая боль пульсировала у меня в затылке, когда я очнулся. Я лежал лицом на остром, осклизлом от сырости камне, а когда попытался шевельнуть руками, то почувствовал, что они у меня грубо заломлены за спину и крепко связаны колючей веревкой.

Я застонал и перекатился на бок. И тут же получил сильный удар в бок, от которого у меня перехватило дыхание.

— Лучше и не пытайся делать глупости, — прозвучал голос где-то надо мной. — Если, конечно, не хочешь, чтобы я прикончил тебя прямо здесь.

— Что… что это значит? — прохрипел я, немного отдышавшись. — Кто вы и что… что вы хотите от нас?

Мужчина, стоявший надо мной, грубо рассмеялся. Это был великан, которого мы уже встречали вверху в гостинице, а позади него смутно угадывалась тень второго человека. До моего уха донеслось странно учащенное, совсем нечеловеческое дыхание.

— Не прикидывайтесь дурачком, Андара, — сердито сказал великан. В отличие от отталкивающего лица, голос этого существа звучал почти приятно, хотя и дрожал от едва сдерживаемой ярости.

— Вам не следовало больше возвращаться сюда, — продолжал он.

— Я… я не понимаю, — пробормотал я, но ради предосторожности не стал продолжать, заметив, что незнакомец поднял ногу, словно собираясь вновь дать мне пинка. Было очевидно, что он спутал меня с моим отцом.

— Вы останетесь лежать здесь и не двигайтесь, пока я не вернусь, — угрожающе сказал он. — Я оставлю Вульфа с вами. Если вы попытаетесь бежать, он разорвет вас.

Я ничего не ответил. Постепенно мои глаза привыкли к темноте, и я смог лучше рассмотреть свое окружение. Видимо, я недолго был без сознания, так как мы все еще находились в подземной пещере, а со стороны канализационного канала проникали мерцающие отсветы огня. К отвратительной вони затхлой воды примешивался слабый запах гари, и где-то, как казалось, очень далеко, раздавался непрерывный треск и стук. Но все это я отметил лишь краем своего сознания. Все мое внимание было сконцентрировано на великане, стоявшем надо мной, угрожающе сжав кулаки и широко расставив ноги.

Я продолжал молчать, но мой взгляд впился в его глаза, и через некоторое время выражение ненависти в них сменилось неуверенностью и, наконец, страхом.

— Развяжи меня! — приказал я.

Великан застонал. Его раздвоенные губы задрожали, а на страшном обезображенном лице появилось выражение беспомощности и страха. И потом паники.

— Развяжи меня, — повторил я еще раз. — Немедленно! Я приказываю тебе.

Великан зашатался. Я увидел, как его мышцы напряглись под изношенной рубашкой, словно он пытался сопротивляться чужой воле, которая оказывала влияние на его разум. С его губ сорвался глухой, мучительный стон.

Разумеется, он проиграл борьбу. У него была сильная воля под стать его могучему телу, но я владел магической силой колдуна; силой, которой не мог противостоять ни один смертный. После трех-четырех бесконечно долгих секунд он сдвинулся со своего места, медленно шагнул ко мне и поднял руки; движения у него были какие-то неестественные, как у марионетки.

Но он так и не выполнил мою команду до конца. Размытая тень позади него издала пронзительный визг, одним странным прыжком подскочила к великану и оттолкнула его.

Я почувствовал, как разорвалось невидимая нить, связывавшая меня с его разумом. Инстинктивно я попытался схватить второго противника и тут же скрючился от боли, когда шестипалая лапа ударила меня по лицу, а острые когти разорвали мою щеку.

— Назад! — рявкнул я. — Исчезни. — Я приказываю!

Единственной реакцией на мои слова стал второй, еще более сильный толчок, от которого моя голова с такой силой ударилась о каменный пол, что я на мгновение даже потерял сознание.

Когда мой вздор снова прояснился, я увидел прямо перед собой кошмарное лицо.

Это был горбатый — или то, что я вверху, в гостинице, принял за горбатого человека. Сейчас он сбросил свою куртку, так что я мог видеть его тело. Он не был горбатым…

Он не был даже человеком!

— Вульф! — закричал великан. — Назад!

Кошмарная тварь зашлась яростным лаем и попыталась схватить меня за лицо. Страшная пасть щелкнула зубами в нескольких миллиметрах от моей щеки, и меня обдало волной зловонного воздуха. А хищные когти чудовища впились в мою шею.

— Фу! — крикнул великан. — Назад, Вульф!

На этот раз тварь повиновалась. С последним угрожающим рычанием она убрала лапы от моего горла, выпрямилась и на четвереньках отползла немного назад, ни на секунду не выпуская меня, однако, из виду.

— Это было не очень умно с вашей стороны, Андара, — тихо сказал великан. Он вновь овладел собой и с ненавистью смотрел на меня сверху вниз. — Я бы с удовольствием утопил вас прямо здесь. Но это была бы слишком легкая смерть.

Он повернулся, что-то прошипел волкоподобной твари и, согнувшись, исчез в канализационном канале, который вел к гостинице.

— Сделай что-нибудь, Роберт, — услышал я шепот Говарда за спиной. — Быстрее, пока он не вернулся.

Я с трудом повернул голову и посмотрел на Говарда, который лежал в двух шагах от меня, точно так же как и я, связанный по рукам и ногам.

— Пожалуйста, Роберт! — добавил он. Его голос дрожал.

— Я не могу, — тихо ответил я. — Мне очень жаль, Говард. Я могу воздействовать на него, только когда вижу его глаза.

Говард разочарованно поджал губы.

— А это… существо? — спросил он, кивнув на человека-волка. Тварь, кажется, поняла его слова, так как ее голова рывком повернулась, а из глотки вырвалось угрожающее рычание.

Я решил попытаться, хотя с самого начала понимал, что это бесполезно. Великан наверняка неспроста оставил это существо сторожить нас.

Несмотря ни на что, я решил сконцентрировать всю свою волю; пощелкав языком, я привлек внимание нашего жуткого стража и попытался поймать его взгляд. Я осторожно проник в душу этой твари, но единственное, что я чувствовал, это его животные инстинкты. Дикость и голод, и алчность, и кровожадность, которые заставили меня отпрянуть, будто я прикоснулся к раскаленному железу.

Я покачал головой.

— Бесполезно, — тихо сказал я. — У этой твари нет сознания, на которое можно воздействовать.

— Черт побери, Роберт, что это за существо? — проворчал Говард. — И этот гигант… и его лицо! Ты видел его лицо?

Я кивнул. Разумеется, я видел лицо великана. И… не в первый раз! Не прошло и двух дней с тех пор, как я видел такие лица, в маленьком местечке в нескольких милях отсюда…