Онлайн книга «Стальной шторм. Арктический блицкриг»
|
Соколов совершил пуск БПЛА на расстоянии 200 миль от цели. Юркие сверхзвуковые машинки рванули вперед и одновременно с этим начали набор высоты. Отследив работу дронов на первом этапе пути, Сергей вернул F-16 на обратный курс. Возле пятой контрольной точки полковник избавился от внешних топливных баков, двигатели машины начали забирать топливо из внутренних емкостей самолета. Советские БПЛА стремительно сближались с медленной дозвуковой целью. Дроны под номерами 1 и 2 засекли электромагнитный импульс E-9A на расстоянии 180 миль. Третий боевой аппарат выйти на цель не смог. Его аппаратура запуталась в океане радиоэлектронных помех и выбрала альтернативный алгоритм поиска целей. Вместо того чтобы искать «девятку» на высоте 10 000 метров, дрон переключил радар в режим ландшафтного поиска. На расстоянии 130 километров от цели дроны совершили первый и единственный в своей карьере ракетный выстрел. Сорвавшиеся с пилонов AIM-120 разогнались при помощи «райтеоновских» двигателей WPU-16/B и устремились на встречу с противником. БПЛА, успешно выполнившие первую часть боевой задачи, легли на обратный курс и начали снижение до 1500 метров. Молчаливый полет беспилотников оказался коротким. Маркеры БПЛА были обнаружены командирским F-15E из состава 492-й эскадрильи. Вдогонку за дронами кинулись шесть ракет типа «Феникс». Советские AIM-120D «дотянулись» до противника за три минуты сверхзвукового полета. Первая пара ракет увлеклась гонкой за F-15E. Eagle выставил плотную завесу из тепловых и электронных ловушек, но уйти от AMRAAM не успел: ему не хватило маневренности. Первая ракета изрешетила обломками фюзеляж перехватчика и вывела из строя его двигательную установку. Второй снаряд превратил F-15 в клубок сверхзвукового огня. Вторая пара ракет уверенно догнала E-9A. Первый снаряд взорвался на расстоянии от машины, изувечив ее стабилизатор и громоздкое хвостовое управление. Вторая ракета ударила в двигатель «девятки», превратив его в груду изуродованных обломков. К счастью для пилотов «Боинга», ракета не взорвалась, «девятка» продолжила полет, непрестанно теряя скорость и высоту. Панель управления E-9A мерцала гирляндами красных огней. Левый двигатель вышел из строя, бортовая камера «Боинга» демонстрировала пилотам изуродованный обрубок несущего пилона. Правый «Роллс-Ройс» RB211 работал на 60 процентов от стандартной мощности, его тяга была недостаточна. E-9A падал по пологой дуге, теряя 75 метров высоты за одну секунду полета Командир корабля чувствовал, как возросла нагрузка, действующая на рули управления «Боинга». – Попытаемся дотянуть до земли или сядем на воду? Ридж провел быстрый расчет дистанции. – Теоретически мы можем дотянуть до побережья! – Пожар в правом двигателе. – Понял. Сбрасываю тягу до 50 процентов. «Девятка» промчалась сквозь средний слой облаков. На высоте трех километров Ридж выпустил закрылки. Титановые полоски увеличили площадь крыльев и снизили скорость падения тяжелого самолета. На высоте полутора километров командир «Боинга» выпустил шасси. На приказ Ольгена машина отреагировала тряской. – Проходим последний слой облачности. «Девятка» прорвала пелену густых облаков, под крыльями «Боинга» раскинулось полярное море, вскипающее белыми барашками пены. – Командир, мы над самой водой! – Вижу! Двадцать процентов мощности! – Не успеем! Ольген потянул штурвал на себя, но инерция машины была слишком велика. Нос «Боинга» ударился о безжалостную воду. Ревущий океан выбил остекление кабины и ударил в глаза пилотам. Поднявшись в контрольную рубку, Дуган прильнул глазами к резиновым окулярам бинокля. В линзах оптического прибора простирался бескрайний полярный мрак, испещренный багровыми факелами технологических процессов и яркими точками неутомимых прожекторов. Изредка перед глазами Дугана проскальзывали очаги пожаров, оставшиеся от попадания советских ракет. – 14-й технологический квадрат. Серьезное повреждение X-й платформы. Лири прокомментировал наблюдение офицера: – Прямое попадание X-90. Сильный пожар. – Ситуация под контролем? – К сожалению, нет. Огонь распространяется по промышленной зоне. Дуган крепко выругался и перенацелил окуляры бинокля на следующий пожар. – Что в 16-м? – Пожар 18-й платформы. Уровень опасности средний. Техническая команда надеется ликвидировать очаг возгорания в течение часа. – Что с «Карлом Эйхортом»? – Получил ракету в левый борт. Принимает воду. Молодой офицер-связист прервал затянувшийся отчет Лири: – Капитан, сэр, на связи капитан первого ранга Кэмпбелл. – Давай его сюда. Дуган передал бинокль Лири и попросил у лейтенанта радиомикрофон. Устройство оказалось громоздким и холодным на ощупь. – Капитан первого ранга Дуган слушает. – Это Кэмпбелл. Противник отбит. Остатки авиакрыла возвращаются на авианосец. – Сколько машин осталось? – Десять. Противник сбил двенадцать самолетов, потеряв пять своих. Судьба еще восьми машин неизвестна. – «Индепенденс» цел? – Два попадания. Одна ракета попала в подъемник, вторая – в турбинную секцию. Общее количество жертв – пятьдесят человек, среди них десять убитых. Пожары под контролем. Откачку воды ведем в стандартном режиме. Оценив результаты налета, Дуган задал самый главный вопрос: – Когда сможете приступить к боевой работе? – Через сорок минут – вероятно, через два часа – точно! Выслушав рапорт Кэмпбелла, Дуган вновь поднес к глазам тяжелые «цилиндры» бинокля. – Надеюсь, что второй волны русских не будет. Иначе – нам крышка! Воздушная база «Граф Бернадотт». Ангары «Красной звезды» 3 апреля 2036 года, 1:02 Сергей выбрался из кабины F-16D и спустился по ступенькам компактного трапа. Напряжение боевого вылета превращалось в монументальный груз усталости. Полковник снял с головы шлем и протянул его Петренко. – Ну, чем там дело закончилось? Усы механика приподнялись вверх, под ними показалась широченная улыбка. – Цель уничтожена, командир. Сергей с облегчением вздохнул. – Я до последнего мгновения сомневался. Думал, что «девятке» удастся уйти! Петренко протянул командиру серебристую фляжку. – Сейчас тут толпа безумцев набежит, так что я, не теряя времени, пойду за краской, звездочку малевать. Напитком механика Сергей наслаждался не долго. Первой появилась Джейн, следом пришел Матвиенко, а потом и Вольфрам. Через десять минут вокруг командира собралась вся эскадрилья. Пилоты наперебой обсуждали полет полковника и комментировали ход воздушного сражения. |