Онлайн книга «Штампованное счастье. Год 2180»
|
Чем дальше мы идем, тем больше народу нас сопровождает. При нашем приближении легионеры оставляют свои занятия и тянутся следом. Спящие вповалку под грудами тряпья существа толкают соседей и молча пристраиваются за нами. Мы идем во главе странной, призрачной процессии. Глаза у некоторых гноятся. Руки в язвах. Мы тянемся медленным гусиным шагом, и только шмыганье мокрых носов да глухое покашливание слышится сквозь побрякивание амуниции. – Парни, куда вы нас ведете? – спрашиваю я. Ближайший мертвец в рваном свитере смотрит на меня непонимающе. Господи, да что тут происходит?! Липкое чувство сковывает конечности. – Эй, долго еще? – Голос мой срывается на крик. Неопределенное пожатие плечами. – Кто у вас командир? Эй, ты! Как тебя? Я к тебе обращаюсь! Ни малейшего проблеска в пустых глазах. Призрак неопределенно машет рукой. – Он там,– невнятно произносит он. Меня обдает едким запахом. Перегар! Он употреблял спиртное! Док Томлисон от рождения не брезглив. Легионным медикам не положено блевать от вида крови и перемешанных в кашу внутренностей. Но сейчас у него на лице такое выражение, что я понимаю: он вот-вот сорвется. Немое удивление, смешанное с ужасом и брезгливостью, стягивает его лицо в гримасу. Я протягиваю руку, задев отшатнувшегося от прикосновения мертвеца, и опускаю у дока лицевую пластину. Я развиваю контакт. – Он офицер? Как его фамилия? – Офицер,– тупо соглашается легионер.– Конечно. Кем ему еще быть? Убивец его зовут. Он там.– Снова неопределенный взмах рукой. – Всего один офицер? Сколько вас тут? Однако два вопроса превышают предел умственных способностей существа. Повергают его в ступор. Сапер шевелит губами, потом сдается и отворачивается. Я оглядываюсь в поисках более вменяемого собеседника. От молчаливого шарканья ног мне становится жутко. – Парни, что у вас тут происходит? – отчаянно вопрошаю я.– Сержанты есть? Кто здесь старший? Отвечайте! – Я… наверное,– нехотя отзываются сзади. Я резко оборачиваюсь. На меня наталкиваются идущие сзади. В них тупо тычутся другие. Затор. Лица мертвецов кажутся одинаковыми. – Кто это – я? – Я,– говорит неотличимый от других призрак. Сейчас я кажусь себе олицетворением Легиона. – Представьтесь по форме, легионер! – Сержант Пети… Четвертый,– нехотя, будто вспоминая забытые слова, выдавливает существо. Добавляет, войдя во вкус: – Четвертый отдельный инженерно-саперный батальон, третья рота, командир технической группы.– Глаза его приобретают осмысленное выражение.– И не орите на меня, капрал. Я старше вас по званию. Явный прогресс. Несколько мутных личностей прислушиваются к звукам его голоса. – Извините, мой сержант. На вас нет знаков различия,– фальшиво оправдываюсь я. – Специфика работы.– Сапер равнодушно машет рукой. Спрашивает с надеждой: – А у тебя точно мин нет? – Нет. Нам сообщили, что у вас тут авария. Есть раненый. – Ага, есть,– соглашается сержант.– Бедняга Жиль. Прижало его. Еще несколько отсеков – и мы на месте. Нам без Жиля никак. Без него мы закончить не сможем. Жиль – спец по… Мертвецы внезапно оживают. На сержанта дружно шикают. Голос его тонет в гневных выкриках. – Эй, сержант, завязывай! Чего городишь? Кончай, Жермен! Баста! Стоп! Убивец тебя сгноит! Пайка лишит! Забыл, как доктор кончил? Сержант разводит рваными рукавами. Вид у него смущенный. – Извини, парень. Секретность, мать ее. За разглашение – смерть,– неохотно поясняет он. Толпа постепенно успокаивается. Неожиданная вспышка пошла многим на пользу. Окружающие будто очнулись от сна. – Эй, а ты не тот Ролье, про которого нам перед отправкой талдычили? – спрашивает кто-то. – Да ну, откуда ему тут взяться,– вяло сомневается другой голос.– Тот герой. Сюда таких не отправляют. – Точно. Эта дыра для грешников,– соглашаются сзади. – А похож,– не унимается первый. – Брось,– невнятно лепечет призрак.– У тебя глюки. Был бы док жив – объяснил бы тебе, как правильно плесень нюхать. – Ничего не глюки! – Глаза спорщиков горят неземным огнем. Кажется, даже светятся в полутьме.– Я его фото видел. Тут кто-то замечает мой грязный шеврон. – Да точно он, парни. Сам Ролье! Из Десятой пехотной! Вон, гляди – кайма! – Да где там – целых две! – Успел еще отметиться, пока мы тут гнили! – Молоток, парень! – За что тебя сюда? – Надолго к нам? – Выпить хочешь? – Не стесняйся – пойло чистое. Док, пока жив был, проверял. Мне протягивают булькающие фляги. Грязные руки тормошат меня со всех сторон. Горящие глаза просительно ловят мой взгляд. Смрад перегара и гнилых запахов окутывает меня ядовитым облаком. Я попал в ад. Зверь дыбит шерсть на загривке. Пятится в угол. Показывает желтые клыки. Безумие. – Стоп! – ору я. Тишина. Шелест вентиляции и тяжелое хриплое дыхание. – Мы теряем время. Ведите к раненому,– приказываю я. – Это там. Пойдем, уже недолго,– суетливо говорит сержант. И наше блуждание по лабиринту возобновляется. В составе процессии из перешептывающихся призраков мы бредем по подземному коридору. Так долго, что он начинает казаться мне бесконечным. Я догадываюсь, что это переход, соединяющий бункер с «Зонтиком». – Вот, пришли,– говорит сержант, когда мы достигаем массивного шлюзового люка. Предупреждающие надписи у входа: «Стой! Стреляют без предупреждения! Вход без идентификации воспрещен!» Пара зачуханных бойцов-добровольцев в грязной униформе дежурит у входа в святая святых. Физиономии покрыты многодневной щетиной. Кепи засалены. Привыкшие к одним и тем же лицам, они недоуменно хлопают глазами, переводя растерянные взгляды с нас на саперов и обратно. От этих бегающих глаз да от изможденного вида охранников действо здорово напоминает фарс. – Где раненый-то? – спрашиваю в недоумении. На лицах окружающих тупое замешательство. – Где-где. Внутри,– произносит кто-то из толпы. – Так тащите его сюда,– предлагает док. – Никак нельзя. Его пришпилило. Электродом проткнуло, как жука. От зарядной мачты. Если снимем – враз ласты склеит. А без Жиля нам никак. Я начинаю злиться не на шутку. Я в шаге от цели своего задания. Чтоб мне сдохнуть, меня не остановит пара придурков с выжженными мозгами! – Тогда ведите,– приказываю я. |