Онлайн книга «Штампованное счастье. Год 2180»
|
– Продолжаем! Сядьте! Шестерки бросаются в темноту, раздавая тычки. Словно гребнем проходят по толпе, приводя ее в кондицию. Да у них тут иерархия – закачаешься! Почище, чем в Легионе. Бородач возобновляет сеанс политической подготовки. – Марсианская программа колонизации Пояса нереальна. Она не учитывает главного – желания населения астероидов жить свободно. Ради этого мы покинули Землю. Ради этого мы ведем вооруженную борьбу. Фанатичное отрицание Марсом продуктов генной инженерии и управляемых мутаций приводит к возникновению неразрешимых противоречий… – Кхе-кхе. Кашель мой, усиленный динамиком, производит эффект разорвавшейся бомбы. Карабкаясь на нары с тихим шелестом, точно большие ночные насекомые, существа вокруг образуют плотную толпу. Дышат мне в лицо. Заглядывают в глаза. Свешиваются сверху. Не веря глазам, щупают амуницию. Я шевелю стволом. – Ничего не трогать! – гремит мой голос. Тени отшатываются. – Мне нужна Лиз Гельмих. – Тут нет имен. Только номера. Скажите номер,– робко шепчут из тьмы. – Я не знаю номера. Только имя. Ее зовут Лиз Гельмих. Она диспетчер подземки с Весты. Она жива? – А вы кто? Как вы сюда попали? Вы не из охраны. Вы военный? Что случилось? Ее хотят забрать? Когда появится электричество? Вы один? Это у вас оружие? – Сотни тихих вопросов пауками карабкаются по мне. «Легионеры! Мы отдаем должное вашему мужеству…» – Лиз! Ты здесь? Ты жива? – Женщины у нас не здесь. Женщины не с нами. Женщин мало – они отдельно. Там. Там… – Где именно? – Там… «Двадцатый отсек захвачен противником. Возникла угроза захвата противником ключевых точек объекта. Противник продвигается через отсеки два, три, семнадцать, двадцать. Продолжаю оборонительные действия…» – Лиз, ты здесь? – Эй, ты кто такой? Ты легионер? Я скалю зубы, точно волк, от этого властного голоса. Меня подбрасывает и разворачивает в сторону окрика. Шестерки, давно перешедшие грань жизни, не боятся ни бога ни черта. Они разбираются в цепь, охватывают меня в темноте со всех сторон. Я вижу присутствие у многих примитивного оружия. Самодельных острых предметов. – Я капрал Ролье Третий. Я принял командование над базой. Мне нужна Лиз Гельмих. Больше тебе знать не положено, заключенный. – Как знать, как знать. Ты не из охраны, солдатик. И системы контроля не работают. Некому нас глушить. А я тут главный. Я староста. Мое слово в этом блоке – закон. Он тихо смеется. Смех его змеей струится из темноты. Белые зубы выделяются на фоне черного пятна растительности вокруг рта. Шестерки оттесняют лишних. Придвигаются ближе. Смех обрывается. – Хороший у тебя скафандр, солдатик. И оружие что надо. С таким можно долго продержаться. Может, поделишься с нами имуществом Федерации? – Хочешь взять его? Можешь попробовать,– резким движением я закрываю шлем. – Пугаешь? Я помню, как вы на Весте нас стреляли. И как волокли нас из домов, тоже помню. Вы просто животные, без мозгов и жалости. – Не больше, чем такие, как ты,– парирую я. – Не надо, Ролье. Я здесь. Голос Лиз бьет меня в самое сердце. Она выступает из темноты под тусклый свет аварийного указателя. В грубой рабочей робе с белым пятном номера на груди она кажется еще тоньше, чем раньше. Дурак, откуда тебе помнить, какой она была? Ты ее без скафандра и не видел ни разу. Я всматриваюсь в ее огромные глаза. Она безучастна, словно мертвая. – Женщины тут дефицит, солдатик. Они даже на работу не ходят – мы работаем за них по графику. Добиваем до нормы. Лиз – настоящая конфетка. И она моя. Никто не смеет к ней прикоснуться. – Знаешь, а я тебя вспомнил, староста. Ты – тот самый слизняк, что дежурил с Лиз в подземке. Ты ее тогда бросил и сбежал, а она под огнем бинтовала раненых. И ваших в том числе. – Крошка Лиз всегда была отзывчивой,– похабно хихикает борец за идеалы. За одно это хихиканье мне хочется свернуть ему шею.– Жаль, что мне не удалось тебя там пристукнуть. Я прятался в шкафу с инструментами. Не было случая врезать тебе по башке: ты слишком быстро бегал. Как крыса.– Джон гогочет, довольный своим остроумием. Я старательно игнорирую противника, что намеревается вывести меня из равновесия. Единственное, что ему удалось, так это вырвать меня из состояния тупой апатии. – Я пришел за тобой, Лиз,– говорю неловко. Язык почему-то не слушается.– Думал, ты погибла. В других отсеках сплошные трупы. – Ты не понял, солдатик.– Бородач проталкивается ближе. Он выше меня на целую голову. Смотрю ему в бороду.– Я тут решаю, кому куда идти. Нас тут шесть десятков всего на шестерых дам. Моя крошка дорого стоит. А что у тебя есть взамен? Напряжение сгущается. Если я ударю кого-то из шестерок – на меня бросятся скопом и похоронят под истощенными вонючими телами. Я еще сумею порвать троих-четверых мускульными усилителями. И все – конец капралу Ролье. – Зачем я тебе, Ролье? – безжизненным голосом спрашивает Лиз. Голова ее кажется непропорционально большой из-за коротко стриженых волос. Уж это-то я запомнил. Волосы у нее раньше были длинными. Я словно наяву вижу ее сидящей на перроне, и каштановые пряди выбиваются ей на плечи. – Иди сюда, крошка,– приказывает Джон.– И не смей открывать рот без моего разрешения. Все так же безучастно Лиз идет к нему. Тени медленно расступаются, давая ей дорогу. Староста по-хозяйски обнимает ее за плечи. Белая волосатая лапа на хрупком плече. – Вы говорите, в других отсеках только трупы? – робко спрашивают за спиной. Встревоженные шепотки просыпаются, как по команде, разбуженные страхом. – А что случилось? Почему нет освещения? Землетрясение? Метеорит? Нас спасут? – Эй, там! Молчать! – не глядя гаркает Джон.– После разберемся. Шепотки мгновенно стихают. Староста щурится из тьмы: – Там, на Весте, ты был на коне. Все козыри были с тобой. А теперь роли поменялись, солдатик. Тут ты мой. Рано или поздно я выберусь отсюда. И буду смотреть, как марсиане убивают твоих дружков-животных. А сейчас твой черед. Передавай там привет своему гребаному божку от нашего третьего блока. «Угрожающая ситуация. Оборонительные возможности исчерпаны. Противник продвигается с трех направлений. Требуется вмешательство командующего базой…» Шевеление за спиной. Шевеление слева. И справа. Бледные пауки подбирают лапки для решающего броска. Угольки близко посаженных глаз убежденного поборника демократии с Весты отсвечивают зеленым. Голос сержанта Васнецова: «Бей в уязвимое место. Не думай о последствиях. Позволь духу войны взять верх над собой. Следуй своему инстинкту убийства…» |