Онлайн книга «Знакомьтесь - Юджин Уэллс, капитан»
|
– Родины человечества? – А… ну да. Той самой. Мы вылетаем вниз, сбрасываем бактерии и кораллы, чтобы росла суша и уничтожались излишки метана и углекислоты. Ну, и еще бомбим заводы иногда. Чтобы не засоряли воздух. – Бомбите? Получается, там идет война? – Не знаю. Наверное. Иногда нас атакуют. Бывает, в атмосфере. А бывает, даже и на самой базе. На орбите. Меня один раз даже сбили. Ну да мы им дали прикурить. Потопили несколько авианосцев. Теперь все стало проще. – Нет, вы просто находка, Юджин! – восхищается Деми и садится на край моей постели. – Как это будет звучать! Вы только представьте: «герой войны за освобождение родины человечества спасает баронессу Радецки от смерти». – Нет-нет, – протестую я. – Какой такой герой? Что вы такое говорите, мэм? Какой войны? Я ничего такого не говорил. – Деми. Просто Деми, Юджин, – снисходительно поправляет меня журналистка. – Вы не волнуйтесь. Я немного увлеклась. Вы и представить себе не можете, какая вы сенсация! Вы станете знаменитым, а я получу «Хрустальный штырь». – Чего хрустальный? – Штырь. Высшая награда в области журналистики, – улыбаясь, поясняет Деми. Вблизи видно, какие безупречные у нее зубы. Белые, ровные. Гладкая кожа на высоком лбу. Ни единой морщинки вокруг губ. Но сами губы какие-то неубедительные. Тонкие. Холодные. Даже яркая помада не делает их сочнее. – Получается, вы скажете неправду, чтобы получить выгоду? Удивление, которое наполняет мою собеседницу, безмерно. Я чувствую это. Как будто стул, на котором она сидит, вдруг ожил и сделал ей комплимент. Или возмутился тем, что она его эксплуатирует. Тем не менее, она берет себя в руки. – Что вы, что вы. Никакой лжи. Ложь – это непрофессионально. Главное в нашей работе – правда. Тысячу раз правда, какой бы она не была. Ну, и еще – правильно расставленные акценты. Что-то не по себе мне от этих ее «акцентов». – Собеседник неискренен, – предупреждает Триста двадцатый. – Сам вижу. Что прикажешь с ней делать? – Выбрать линию недотепы. Предоставить говорить ей. Узнать как можно больше об оперативной обстановке и местных обычаях. – Триста двадцатый, мы не на войне, – укоряю я. – Ты ошибаешься. Весь ваш мир – сплошная война. – Ладно, будь по-твоему. Деловитый русоволосый мужчина приносит одежду. Я принимаю хрустящие пакеты. Сажусь. Разворачиваю слои упаковки. Смотрю на журналистку. Прикидываю, можно ли одеться прямо при ней, или она обидится? – Обнаружено записывающее оптическое устройство. Поправка – два записывающих оптических устройства. И тут же из-за двери раздается: «Наш герой предпочитает скромную и практичную одежду военного образца. Одежда для экипировки предоставлена сетью магазинов специальной одежды „Запа“. Хочешь мира – будь экипирован достойно. Никаких натуральных тканей. Только качественная сверхпрочная синтетика». – Что это было? – интересуюсь я, задержав одеяло, которое собрался откинуть. – Это? Так, небольшая рекламная вставка. Потом ее как следует обыграют в студии. Будет очень естественно. – Меня снимают? – Что? Нет, что вы. Как можно, – не стесняясь, врет журналистка. – Это и есть ваши «акценты»? Две камеры в вашей одежде? – Ах, это! – не смущается Деми. – Это рабочие съемки, они не идут в эфир. Когда вас будут снимать, я щелкну пальцами. Вот так. – Все же отвернитесь, мэм, – отчего-то настроение мое стремительно падает. Не нравится мне эта скользкая рыбина. – Конечно. Если вам так удобнее, – соглашается она. И тут же я вижу себя и ее любопытные глаза в большом зеркале. «Наш герой чувствует себя более комфортно в привычном ему обмундировании. Черта настоящего имперского военного, предпочитающего униформу накрахмаленному воротничку». – Какую униформу? Что он несет? – Не обращайте внимания, – терпеливо улыбается Деми. – Теперь, если позволите, я задам вам несколько вопросов, хорошо? И она щелкает пальцами, не дожидаясь ответа. Бормочет что-то себе в руку. Двери приоткрываются, впуская несколько жужжащих штук. Я помню – такие же снимали меня на Йорке. И с тоской думаю, что опять мне будут задавать глупые вопросы и вообще – выставлять меня дурачком. Голос Деми меняется, становится твердым, как стекло. Кажется, даже вибрирует от какой-то скрытой торжественности. – Господин капитан, скажите, это правда, что вы прибыли на Зеленый Шар прямо из Солнечной системы, с базы «Будущее Земли»? – Ну да, – отвечаю я, не понимая, к чему она клонит. – И вы с товарищами занимались тем, что, рискуя жизнью, восстанавливали экосистему Земли, делали ее вновь пригодной для обитания? – Да. – На вашей базе были потери? – Иногда. Бывало, наши самолеты сбивали. – И вы мстили за сбитых товарищей? – Да нет, мы не мстили… – начинаю я. – Но ведь вы бомбили Землю? – Это – да. Бомбили. Приходилось бомбить. Те заводы, которые… – И вражеские авианосцы тоже? – Деми вновь обрывает меня на полуслове. – И авианосцы тоже. Когда их авиация начала нам досаждать, команда взбунтовалась и мы потребовали от компании новых ракет. – Юджин, это, с вашего позволения, мы вырежем. Идет? – Не знаю. Делайте, как вам проще. – В одном из боев ваш самолет был сбит? – Да, меня однажды сбили над Карпатами. Это такие горы. Я катапультировался над Балканами. Это… тоже такие горы, – заканчиваю я, совсем запутавшись. – И, тем не менее, вы нашли в себе силы выжить, – своим стеклянным голосом подводит итог Деми. – А как вы оказались вместе с баронессой Радецки? И я чувствую, что Деми задает мне главный вопрос. А до этого вся наша ахинея была просто вступлением. – Мы друзья, – отвечаю я, немного подумав. – В каком смысле – друзья? – Что? – Неважно. Вы можете не отвечать на этот вопрос. Как это трогательно. Боевой летчик, герой войны за Землю, и баронесса Радецки, владелица заводов по производству оружия, известная своей эксцентричностью. Вы намеревались провести вместе какое-то время? – Не знаю. Мы только ехали в гостиницу. Я… – Понятно. Как вы заметили террориста? – Не знаю. Просто показалось, что этот человек слишком напряжен. А потом я решил, что в его тележке бомба, – вру я. Не могу же я сказать, что Триста двадцатый обнаружил приближение опасности по изменению эмоционального фона. – И потом?… |