Книга Танго для Кали, страница 89 – Олег Северный

Тетрадь хранилась в сейфе. Иногда Антон поглядывал на неё, чтобы убедиться, что она до сих пор не изменилась. Значит, привязанный к ней неведомый артефакт ещё далеко. Или вообще заблудился и не найдёт путь до Земли. Последний раз он открывал её, когда готовил материал для книги. В ней всё было по-прежнему: руны всё так же непонятны и ни на что не похожи. Может быть, это вообще шрифт какой-то погибшей цивилизации? Кто ж его теперь разберёт? Чёрный достал тетрадку, положил на стол, пролистал и убрал на место. Ничего не изменилось — он по-прежнему её не понимал.

Ещё была книга, учебное пособие по хронологии стран мира. Её когда-то послал Чёрному лично Седой, передал через Мишу с наставлениями обязательно её изучить. Антон изучил, в своё время выучил почти наизусть и так и не понял — зачем. Применения для неё в его области действий не было. Он пролистал книжку ещё раз и тоже отложил. Новых идей не было.

— Тук-тук! — В кабинет поскреблась Матрёна. — Что мы нашли?

— Ничего, — буркнул Чёрный, отодвигая скользящую дверь. — Ничего, чего бы не знали раньше. Или почти ничего.

— А думаешь что? — Она примостилась на широкой ручке кресла и оттуда смотрела на Чёрного свысока.

— Думаю, что, куда ни глянь, нас окружает куча знаков. Причём во всём и везде идёт образ Кали. Я не знаю, как это должно действовать, и должно ли вообще. Но ведь факт!

— И что?

— Помнишь кино про Калиостро?

— «Формула любви»?

— Да.

— Помню. Хороший фильм.

— Да, так вот, последняя сцена, где они позируют художнику. Там Мария сидит, а потом Калиостро.

— Да, они рядом сидят. И что?

— Если читать их имена по рисунку, получится КАЛИостро — МАария. КАЛИ — МА!

— Точно! — подскочила Матрёша и снова уселась на место.

— Ещё я постоянно натыкаюсь на языковые формы, в которых встречается КАЛИ, кажется, что в русском языке их в разы больше, чем в остальных. Куда ни кинь! Препод твой — помнишь? — пострадал от КАЛИя, я в прошлом воплощении назвал себя КАЛИостро, мой город — КАЛИнинград, нашего уважаемого всезнайку зовут КАЛИна. И даже в 2012 году нас ждёт апоКАЛИпсис!

— Это я понимаю, — отозвалась Матрёна, — и что?

— Получается, имена важны, важно любое именование. Если так рассуждать, то не зря я тогда назвался Александр Калиостро, и ты тоже не просто так стала Серафиной Калиостро. Серафина — это «горение огня»! На древнееврейском.

— Слушай, а помнишь, ты всегда отрицал, что ты Бальзамо? А может, ты был Бальзамо, пока был человек, а когда стал Калиостро — то уже нет? Я понятно сказала?

— Да. Да, это так и было.

— Вот, вспомнили! Это же ключ?

— Ключ. Ключей так много, что я не знаю, за что хвататься. Кажется, все заодно, даже мода! Как только рождается Брюс, в моде оказываются шляпы треугольной формы — треуголки. По легенде, они пришли от моряков. Их носили и мужчины и женщины без разбору, различались только фасоны. Но умирает Калиостро, и мода тут же сходит на нет: появляется Наполеон, вся Европа дружно переходит на двухуголки! Такая вот ерунда.

— Да, загадочно. — Матрёша сморщила нос, повертелась, но больше ничего не придумала.

— Я ещё посижу, ладно?

— Угу, сиди. — Она тихо выскользнула за дверь.

Долго раздумывать ему не пришлось — телефон заорал, извещая о получении sms. От Аристы! Чёрный открыл текст. Сообщение было коротким: «Я тебя люблю. Всё». Ну вот, ещё одна, хоть коллекцию собирай! Интересно, написала бы это Лиза, если бы её хозяева не догадывались, кто он такой? И мысли Антона приняли совершенно другое направление.

Когда он оторвался от размышлений, была уже глубокая ночь. Он осторожно прошёл в спальню. Матрёна как легла на нерасстеленную кровать прямо в одежде, так и заснула, свернувшись калачиком. Антон аккуратно, чтобы не разбудить, пристроился рядом и моментально уснул.

Матрёша села в кровати, и какое-то время оглядывалась, пытаясь понять, где она находится. Осмотрела комнату, увидела Чёрного, вспомнила. Потом тихонько тронула его за плечо:

— Кажется, голос опять был.

— И что голос? — сонно поинтересовался Антон, приоткрывая один глаз.

— «Кали. Вы Кали. Дом Кали. Вы целое. Ещё чуть-чуть. Какие милые». Я оттого проснулась.

— Чей голосок-то, наш?

— Наш.

— И так и говорил — Кали?

— Ага.

— Невероятно. Сколько времени?

— Девять утра. Мы шесть часов спали.

— Ну что, будем вставать?

— Будем. Мне ещё надо бы поучиться.

Чтобы не мешать девушке, Антон удалился в библиотеку, но взяться за работу не удалось.

«Тук-тук», — ожила аська. Он взглянул на экран КПК и чуть не уронил наладонник — вызывала Ариста.

— Привет. — Он озадаченно размышлял, как следует себя вести после её послания.

— Привет. Нужно поговорить.

— Что-то случилось? — Он немного опасался, что она решила более настойчиво выяснить отношения.

— Что-то случается постоянно. Мысли приходят, что всё вокруг словно кем-то подстроено, мир начал игру за меня. А я не хочу думать ни о ком, кроме себя.

«Уфф. — Антон перевёл дух. — Значит, разборов отношений не будет. Тогда можно и побеседовать, посмотреть, что она готова сказать теперь».

— На деле так и выходит. Здоровый эгоизм — залог большого успеха. Но я одно скажу: все вышли из сумрака. Теперь мне достоверно понятно, почему меня никогда никто не понимал, и почему я сама никогда не понимала людей. Они выражаются кратко, мелочно и по-дурацки. Пытаясь казаться выше и масштабней, чем есть на самом деле. Не видя, насколько они смешны. Но если им нравится в это верить, то пускай это происходит подальше от меня.

— Ты как слепой котёнок, думающий, что он грозный лев, — осадил её Чёрный. — До сих пор думающий! Лиза, скромнее надо быть. Даже при таких покровителях.

— Если тебе удобней думать про меня, как про котёнка, то, конечно, думай. Хоть кто-то так думать будет, по крайней мере. Ты знаешь моих покровителей? Или сделал выводы из моих слов? — Похоже, она всё же обиделась. Не беда, ей действительно не повредит скромность.

— Конечно, знаю. — Он запустил пробный шар. — А вот знают ли твои покровители, с кем они разговаривали?

— Думаю, что да. Неудивительно, что ты меня котёнком считаешь. Когда я без поддержки и просто человек — я проще в сто раз.

— Хорошо, что знают.

— Иначе бы, думаю, на связь не вышли. Им нужно было слить инфу либо показать тебе моё второе лицо.

— Тогда может оказаться возможным более осмысленный разговор.

— Я тоже так думаю. Инфу сливали всё равно с большой опаской, не знаю, заметил ты или нет. Такое впечатление, что одна сторона сливала то, что знает, другой стороне, ибо только так они могут спасти ситуацию. Сотрудничество.