Онлайн книга «Цивилизаторы»
|
— Серов! Что там у тебя? Сергей молчал. Лейтенант ужом пополз назад и в пяти шагах наткнулся на окровавленное тело. Мина, а точнее два ее осколка прошили тело Серова насквозь. Сергей, не сразу потерявший сознание, даже не сомневался в том, что лишился тех частей тела, что были отмечены Чертовым Пупком. Левая рука неестественно оттопырилась в сторону. Рукав и плечо Серова пропитались кровью насквозь. — Ты что, воин, решил тут умереть? — Щеглов начал тормошить безжизненное тело. Сергей слегка приоткрыл глаза. — Жив! Ничего! Значит, все путем! Сечин, тащи друга до «зеленки»! Я прикрою! — Не могу я, лейтенант! — голос Володи шел откуда-то справа, из-за высокой травы. — Мне бедро продырявило. Сейчас замотаю. Щеглов чертыхнулся. Время помчалось как бешеный всадник. Лейтенант разорвал пакет с бинтами и наспех начал приматывать пробитую руку Сергея к телу. Кровь перестала хлестать. И только тут лейтенант заметил, что левого берца на разведчике нет. Нет вместе со стопой. Щеглов отвел взгляд в сторону, сжал челюсти. Лейтенант обматывал бинтом остатки ноги и пытался ни о чем не думать. Не думать ни о чем… — Товарищ лейтенант! — голос Сечина прерывался. — Тащите Серегу к «зеленке». Я прикрою. Минут на двадцать меня хватит. Вам этого достаточно… Щеглов было дернулся оспорить дурацкое решение самоуверенного мальчишки, но голос разума остановил: Сечин был прав. Остаться — значит погибнуть всем троим. Сечин не сможет дотащить Серова — сам ранен. Лучший вариант — это меньшее из зол. Шанс спасти Серова у лейтенанта оставался. — Сечин, продержись минут сорок! — Щеглов сам не верил в то, что говорил. — Я вернусь за тобой. — Не теряйте времени, лейтенант! Темные фигуры с фонариками в руках показались в четырехстах метрах от разведчиков. — Держи! — Щеглов кинул Сечину пять магазинов для «Калашникова» и пару гранат. — Это все, что у меня есть. — У меня самого еще пара магазинов! Лейтенант ухватил за шиворот Серова и потащил. Раненый иногда стонал, пытался вырваться, как будто оставил позади что-то важное… Щеглов упорно пригибал парня к земле и все время твердил, как заведенный: — Ничего, браток, держись, и рука отрастет. Верь мне! Не сдавайся!.. — Где Сечин? — Серов неожиданно пришел в себя. — Молчи! — Щеглов связался по рации с сержантом. — Агапов, встречай меня двумя тройками на месте второй посадки «вертушки» через десять минут. Время пошло. Щеглов вновь взвалил Серова на плечи и взял приличный темп бега. Все, на что был способен. Когда из-за очередного перелеска показались бегущие навстречу разведчики, Щеглов все еще шел. Агапов подхватил падающего лейтенанта, и тело Серова перекочевало на сильные руки друзей. Автомат Сечина давно смолк… * * * Щеглов очнулся в «вертушке». — Сколько раненых? — Каждый второй! — Агапов старался не смотреть в глаза лейтенанту. — Что с Серовым? Агапов молчал. — Что с Серовым? — заорал лейтенант и попытался вскочить на ноги. Встать не смог: левое бедро оказалось перевязанным. В горячке лейтенант не заметил, что, вынося Сергея с поля, поймал две пули. — Да жив он! — Сержант глаз не поднимал. — Но я даже не знаю, что лучше… — Не смей! — Лейтенант говорил, прикрыв глаза ладонью, и вдруг ощутил на губах что-то соленое. — Главное, что жив! А рука?.. Что рука? Отрастет… Лейтенант явно бредил, и Агапов отвернулся от плачущего «Бога войны». * * * Через три часа две вертушки, загруженные до отказа, вернулись к селу. Разведрота выгружалась для того, чтобы выполнить свой долг. Тело Сечина надо было вернуть родителям. В полной темноте «призраки» выполняли то, чему их учили. С каждым захваченным домом надежды оставалось все меньше. И меньше становилось врагов. На захват села потребовалось полчаса. Тела не нашли. А значит, оставалась призрачная надежда… Серов очнулся в госпитале. Молодая стройная медсестра сидела рядом с кроватью разведчика и смотрела глазами, полными ужаса. — Не страшно. Нормально! — Сергей отвернулся к стене. «Ночной голос» выполнил свое обещание. Теперь Серову осталось выполнить свое. — Тебе еще повезло, легко отделался! — решила успокоить Сергея девушка. — В соседней палате лежит твой ровесник, а у него… Нет, отделался Серов нелегко: полностью оторвало левую руку и левую ступню. Осколки как будто знали, куда целить, и прошли именно там, где его тела коснулись круги Чертова Пупка. С протезом для ноги армейское начальство проблему решило быстро. Ходил Сергей кое-как, но все-таки сам. А вот рука восстановлению не подлежала. Мать умерла от инфаркта, как только узнала о том, что сына покалечило. Наступила поздняя осень, когда двери госпиталя наконец-то закрылись за служивым. Одиночество Серов воспринял как факт: ни одна девушка не хотела связываться с увечным, но никакой злости на девиц у парня не было. Оставалось в жизни последнее дело. Решение об этом Сергей принял еще там, под градом пуль, когда Володька Сечин сознательно простился с собственной жизнью, прикрывая отход взвода. «Шерому надо все рассказать. Он должен знать правду!» — не выполнить это решение — значит предать память о товарище. Почему-то именно так связались в голове Сергея прошлое и будущее. Поэтому в последнее воскресенье октября ржавый «пазик» вез Серова в Волчищево, усиленно подпрыгивая на ухабах, как на трамплинах. * * * Вышедшего из ворот соседского дома мужика Сергей не узнал. После пропажи внучки здоровенный Михаил Шерый ссохся и даже, кажется, стал меньше ростом. — Чего тебе, парень? — не глядя на Серова, куда-то в бороду пробубнил Михаил. — Не узнаешь? Парень стоял правым боком к Шерому, и тот не мог видеть телесного недостатка. — А… это ты, сосед. Надо же, как вырос! Ты куда ж настолько запропастился? — Служил я, дед Михаил. Служил… Шерый пристально оглядел ногу Сергея, неестественно отставленную в сторону. — Ранили, что ли? — Есть такое! Теперь уже на лице Шерого появился интерес, и даже выражение легкого уважения. — Воевал, значит. — Воевал… — А от меня чего хочешь? — Хочу признаться. — В чем? Сергей поежился и с каким-то испугом взглянул в глаза Михаила. |