Книга Демоны рая, страница 147 – Михаил Кликин

— Да.

— Почему?!

— Таков порядок.

— Чушь! Чушь! Что вы несете?! Какой такой порядок?!

— Порядок Древних. Порядок Жизни. Все должно подчиняться однажды установленному порядку — слава предкам, строителям городов! Ты тоже должен ему подчиняться. А иначе человечество вымрет.

— Скорее эти выродки уничтожат человечество! — воскликнул Яр.

— Они не выродки, — сказал Номер Первый.

— Выродок ты, — спокойно сказал Номер Второй.

— А они слуги города. Его мусорщики. Они делают самую грязную работу. Работу, которую нельзя поручать ни людям, ни сиберам.

— Они часть порядка.

— Они убирают выродков.

— Мутантов.

— Генетических уродцев.

— Ненужных.

— Опасных.

— Таких, как ты.

Остолбеневший, одуревший Яр пытался понять, о чем толкуют эти двое. Он чувствовал, что сейчас они его не обманывают. Он заглядывал в их головы. Он читал их мысли.

— Ты не человек, Яр Сладин. Ты опасное отклонение от нормы.

— Ты не должен был родиться. Подобных тебе абортируют еще в инкубаторе.

— Но не всякое отклонение удается распознать у плода.

— Кроме того, случаются ошибки, которые дают выродкам шанс на рождение.

— А еще бывают дикие роды — если женщина решает выносить ребенка сама.

— Выродки появляются постоянно. Некоторые гибнут в младенчестве, но многие растут как обычные люди и, в конце концов, выходят в общество.

— Как ты.

— Бывает и так, что здоровый человек становится мутантом.

— Или носителем неизвестной болезни.

— Только хурбы умеют распознавать таких существ.

— Хурбы созданы для этого.

— Если б не они, сытое беззаботное человечество давно бы выродилось. Перестало бы существовать.

— Хурбы — хищники, санитары города. Его лейкоциты, макрофаги — пожиратели опасной заразы.

— Иногда заразы становится слишком много, и тогда хурбы активизируются. Их число увеличивается. Они делаются более внимательными и более агрессивными. Они вычищают места, куда не совались прежде. Идут туда, где не были раньше.

— Но это случается нечасто. Раз в двести или триста лет.

— Это происходит сейчас.

— Трудное время для всех.

— Но необходимое…

Яр замотал головой, будто стараясь вытрясти из нее услышанный вздор.

— Я не человек? — Поверить в такое было невозможно. — Я выродок?! Мутант?! — Он попытался рассмеяться, но выдавил из себя лишь жалкий хрип. — Как это можно проверить? С чего вы это взяли?

— Мы? — усмехнулся Номер Первый. — Мы тут ни при чем. Хурбы сами решают, кто опасен.

— А если они ошиблись? Что, если я никакой не мутант? Я стал видеть хурбов после того, как начал лечиться. Может, это лекарства виноваты? Может, это их побочное действие?

— Ты увидел хурбов после того, как встретил Азова Гната.

— Да! Да! — возликовал Яр. — Точно! Это он был выродок! Гнат! Из-за него я стал видеть этих тварей! Он научил меня, заразил меня этим! А я обычный человек, я никакой не мутант!

— Ты опять ошибаешься, — сказал Номер Второй.

— Твоя встреча с Гнатом была не случайной, — пояснил Номер Первый. — Наши аналитики полагают, что он искал подобных себе, потому и задержался в городе. Он почуял твое отличие и выбрал тебя. У него были какие-то планы, он был чрезвычайно опасен для порядка. Он был как зверь. Очень хитрый и очень умный зверь.

Огонь спадал — Яр ощущал это спиной. Он слышал, как по крыше стучат лапы пожарных сиберов-крабов. Он чувствовал, как включившаяся на полную мощность вентиляционная система высасывает задымленный воздух. Кто-то бился во входную дверь — возможно, хурбы.

Нет, не они…

У Яра словно что-то сдвинулось в голове, встало на место, и он немного испугался, начиная многое понимать.

— Интересно, чем же ты так его привлек, — пробормотал Номер Первый, незаметно отступая в сгущающийся мрак. — Чем ты отличаешься от нас, Яр Сладин? От нас, от людей…

Звезды на потолке погасли — пожарные наконец-то отключили электропитание и, кажется, принялись разбирать крышу.

Яр посмотрел наверх.

Он чувствовал странное: вокруг него были люди — многие миллионы людей. Яр ощущал их присутствие, он ловил обрывки их мыслей, их эмоций, их настроений. Ему вдруг стало казаться, что он может залезть в голову к любому жителю города, узнать его самые сокровенные секреты, заставить его сделать какую-нибудь глупость. Он припомнил свои озарения и предчувствия, участившиеся в последнее время. Осознал, что ему и прежде удавалось угадывать мысли собеседников. Яр зажмурился, и ему почудилось, что он, опрокинувшись на спину и крутясь, возносится в небо, в космос. Он увидел планету, различил пятна городов на ее поверхности, услышал гул миллионов голосов — он мог говорить с любым из них…

Его будто толкнули, и он очнулся.

— Мы уходим, — сказал Номер Первый. — Убить тебя мы не можем, это дело хурбов.

— Таков порядок, — кивнул Номер Второй. — Слава предкам, строителям городов.

— Ты можешь убить нас. Но это не нарушит порядок. Ведь ты не человек, ты выродок, тебе разрешено убивать.

Яр уронил пустой огнеплюй, прижался лицом к решетке, обеими руками крепко схватившись за шершавые прутья. Зашептал горячо, лихорадочно:

— Я не виноват! Это все эволюция! Суша изменила рыб! Эволюция! Новые условия! Новый вид!..

Его не слушали.

— Ты не должен сопротивляться, — сказал Номер Первый. — Ты обязан сдаться. Так будет правильно.

— Подумай об этом как следует, — сказал Номер Второй, скрываясь в черной мгле, пронизанной нитями дыма. — Если в тебе еще осталось что-то человеческое… Подумай!

Яр опустился на колени.

Пожарные сиберы рвали крышу.

Было очень холодно.

* * *

К «Серому Кардиналу» такси прибыло с пятиминутным опозданием.

Гоген Хан помог вооруженным постояльцам забраться в пузатый желтый мобиль. С мальчишкой и сибер-другом особых проблем не возникло, а вот с волосатым здоровяком пришлось повозиться — он даже в грузовом отсеке никак не мог устроиться, ворочался там, раскачивая такси, потом вылезал наружу, топтался на стоянке, ворча и принюхиваясь к чему-то. И опять лез внутрь, упрямо не желая выпускать из лап огромную дубину. За его действиями издалека следили собравшиеся на стоянке зеваки. Гоген несколько раз подходил к ним, торопливо объяснял, что великан — это наряженный в актерский костюм сибер, и просил не приближаться, чтобы не мешать артисту. Гоген был очень недоволен, что отъезд гостей не получилось сделать незаметным…