Онлайн книга «Малыш и Буйвол»
|
Заколдованный лес. Ведьмина ловушка. Кабан не свернет с тропы и попадет точно в капкан… Свернуть необходимо. Капкан надо обойти. А для этого надо знать, где он стоит. Кто его поставил – известно. Бог. Локайох. «…Вы его слуги, и он с вашей помощью получит Артефакт…» Чьи это слова?.. Того монаха, что говорил с ними в таверне. Была буря. Дождь и град. А в таверне было тепло. Была еда. И пиво. Много еды. Сколько угодно пива… «…Вспомни обо мне, когда камни окажутся в храме Локайоха…» Камни в храме. Как там очутился тот, последний? Во сне было что-то… Что-то смутное… Какие-то образы… Знание… Синий камень на груде рыбы. Туман. Тянущаяся к камню рука. Чужие мысли о новой лодке, о парусе. О монахе. Мысли бедного рыбака. А вокруг мгла. И серая тень, которую не видно, но которая совсем рядом. Ходит кругами. Бормочет. Насмехается. Серая тень знает каждый шаг каждого человека. И всякая вещь служит серой тени. Значит человек – такая же вещь. Кукла. Марионетка. Камень на клетчатой доске. Жизни человеческие – игры богов. Его жизнь – ходы по клеткам. Рождение – первый ход. Гибель отца на лесосеке, болезнь матери – это тоже ходы? Нужда, болезнь, горе, смерть – боги дергают за веревочки. Боги двигают кукол. Богам нужна власть, им необходим Исполнитель Желаний. Смерть – ход последний. Камень снят с доски. Он больше не нужен. Или же нужна сама смерть. Нужна была смерть матери, и смерть отца, чтобы сдвинуть его с места. Богу нужна была их смерть. И поэтому они умерли… Буйвол вдруг понял, что спит. Он попытался проснуться, попробовал двинуть рукой – невозможно. Глаза его были открыты, он видел ночь, и костер, и Малыша, и меч на своих коленях. Но он оцепенел. Он был скован, связан. А через мгновение ночь расступилась, словно откинулся полог черной шторы. Открылся слепящий свет, и вышел из него темный сгорбленный силуэт – старуха, опирающаяся на клюку. – Твои вопросы ничего не изменят, – безо всяких предисловий твердо сказал дребезжащий старческий голос. – Но если ты хочешь видеть меня, приходи. Большие камни, растущие из земли, приведут тебя ко мне. Холодной стороной они показывают верную дорогу. Силуэт отступил назад, растворился в сиянии. Сомкнулась тьма. И Буйвол потерял сознание. Утром их разбудил птичий щебет. Они лежали, боясь открыть глаза. – Слышишь? – тихонько спросил Буйвол, догадываясь, что друг тоже не спит. – Это морок, – прошептал Малыш. – Это знак. Сегодня мы отсюда выйдем. Скептическое молчание. – Почему ты меня не разбудил ночью? – Я… я заснул. Они вместе открыли глаза. Кругом все то же – голый лес, берелом, грибы, лишайник и плесень. И, конечно же, никаких птиц. Костер, судя по всему, погас давно. – Заснул? – переспросил Малыш. – Но мы же могли больше не проснуться! – Здесь нет ничего опасного, – попытался оправдаться Буйвол. – Ты говорил, что связанная ведьма утопила десяток Ночных Охотников! А теперь утверждаешь, что тут нет ничего опасного! – Она их не утопила… наверное… Они просто пропали. – Вот и мы бы… Просто пропали. – Я видел ее, – вдруг признался Буйвол, хотя сперва ничего не хотел говорить другу, поскольку не был уверен, что именно ему привиделось ночью. – Она объяснила, как нам выйти из леса. А потом я заснул. Словно провалился. – Она была здесь? – Не знаю… Не знаю… Но я ее видел. – И что же именно она тебе сказала? – Валуны покажут нам дорогу… Товарищи допили воду – Буйвол, запрокинув голову, долго дожидался, пока вызреет на краю фляги последняя капля и отвалится в подставленный рот. Смолкла птичья песня, вернулись бестелесные звуки, ставшие уже привычными, – шорохи, шепотки и далекая музыка. Разбросав ногами остывшие угли и в последний раз окинув взглядом свое пристанище, друзья тронулись в путь. Они шли, ориентируясь по старым зарубкам, узнавая приметные места: два дерева, сплетшиеся стволами; круг поганок, в центре которого ком плесени, похожий на череп; замшелая коряга, напоминающая вставшего на дыбы медведя. Как назло камней не было видно. Вроде бы раньше они то и дело попадались на пути – макушки огромных, вросших в землю валунов. Теперь же они словно специально попрятались. – Вроде бы здесь был один, – бормотал Буйвол. – Не знаю, – Малыш осматривался. – Не помню. – Где-то рядом должен быть. – Я как-то не обращал на них внимания. – Это морок. – Ведьма над тобой посмеялась… Зарубки кончились. А потом вдруг Малыш увидел их снова, по правую от себя сторону. Он остановился, огляделся, пока еще не понимая, откуда взялись тут их метки. А потом словно что-то сдвинулось в его восприятии, всё встало на свои места, и он сразу опознал место, куда они вышли – два дерева, сплетшиеся стволами, рядом упавший переломившийся ствол, пласты отслоившейся коры, клок мха, похожий на меховую шапку. – Мы пришли назад, – сказал Малыш. Он был раздосадован настолько, что в голосе его слышалось лишь равнодушие. Теперь и Буйвол заметил старые зарубки. Выругался устало. Прикрикнул на Малыша, привалившегося к дереву: – Нечего стоять! Пошли в другую сторону! И они направились в другую сторону. Но вскоре опять оказались на этом же месте. Пять раз они возвращались к обнявшимся деревьям. И снова шли вперед, еще чуть отклоняясь в сторону. Но все было бесполезно. Уже ноги гудели от усталости, и судорога сводила икры. Вся амуниция сбилась, оружие сильно мешало. Периодически накатывали приступы дикого голода, и тогда кружилась голова, и тошнота подступала к горлу. Постоянно хотелось пить, вязкая слюна забивала горло. Буйвол чувствовал, что в сапогах опять сыро, то ли от пота, то ли от крови. Остановиться? Отдохнуть? Переждать? Невозможно. Надо идти вперед! Завтра уже совсем не будет сил… – Вот что, – сказал Малыш, махнув рукой и опускаясь на землю, когда Буйвол в очередной раз выругался, увидев знакомые скрученные стволы. – Я не помню, есть ли там впереди где-нибудь валуны. Не знаю. Но я отлично помню, что они были позади. Думаю, нам надо повернуть. Надо идти назад. |