Онлайн книга «Уйти вместе с ветром»
|
— Тина умеет, а про Аллу я ничего не знаю, — свела брови Марина. — Даже не поняла толком, откуда она взялась… — Алла — дочка Сандриной старшей подруги, — объяснил Барон. — Когда-то они вместе работали, потом та ушла из науки. По семейным обстоятельствам. Алла поздний ребёнок, с детства много болела, а сейчас круглыми сутками в Интернете. В реальном мире почти ни с кем не общается. Вот её мать и воспользовалась Сандриным предложением… — И как они с твоим Кириллом? — заинтересовалась Марина. — В одной машине как-никак едут? — По моим наблюдениям, в среднем три предложения за день, — вздохнул Барон. — Надеюсь, это только пока… — Тебя тоже предки сюда насильно впихнули? — спросила Тина, вытянувшись во весь рост на спальном мешке и закинув руки за голову. Алла, довольно громко сопя и шурша полиэтиленовыми мешочками с вещами, укладывалась со своей стороны палатки. — Н-не знаю… — Чего не знаешь? — удивилась Тина и усмехнулась. — А может, ты сирота? И тётя Сандра тебя из приюта погулять взяла? В рамках благотворительной программы «Физики — детям»? Алла испуганно взглянула из хрустальной палаточной темноты… Она раздражала Кристину буквально всем. Очками. Дурацкой манерой говорить — запинаясь, испуганно приседая и оглядываясь по сторонам. Широкой талией, на которой туго застёгивались бесформенные чёрные брюки фасона семидесятых годов. Перхотью в гладко причёсанных тёмных волосах… Тина честно старалась терпеть. Получалось не особенно хорошо. А чего вы хотели? Вместо того чтобы веселиться с подругами и друзьями, ходить в кино, в клубы, просто гулять по городу, наслаждаясь радостью, полнотой и единством жизни, она торчала на обочине Мурманского шоссе в полутысяче километров от Питера, среди комаров, мошки и густого леса, по которому шагу нельзя пройти, не рискуя подвернуть ногу. Горячего душа, чипсов и кока-колы нет и в помине, рисовая каша пригорела, чай пахнет опилками… И она должна ещё изображать, будто ей всё это нравится?! Впрочем, Тина была отнюдь не принцесса на горошине и легко вытерпела бы ещё не такое, если бы не общество! Рехнувшиеся пэрентсы, ненавистный Подлиза, сумрачный Кирилл и эта неотождествлённая Алла, с которой приходилось мотать срок в одной палатке… «Единственный клёвый чувак здесь — это Барон, — лениво подумала Тина. — Но он старый, и потом, если я попытаюсь его зафрендить, мама, чего доброго, ещё рехнётся от переживаний…» Алла уронила какой-то мешочек и с хрустом села на него, задев Тину коленкой. Тина попыталась воззвать к своей терпимости. Получилось опять-таки не очень. «Но уж шампунь от перхоти могла бы и купить!» — Я не сирота, — сказала Алла, разобрав наконец свои пакетики, но почему-то не ложась. — У меня есть родители. Моя мама когда-то работала с Александрой Васильевной. — Ну и от чего тебя лечат? Пошевельнувшись, Тина принялась яростно чесаться. Комары и мокрец успели наесть лицо, руки, ступни — всё, что не прикрывала одежда. — Н-не понимаю… Зачем меня лечить? Я здорова… В детстве, правда, много болела… — И это на тебе отразилось, — с сердцем сказала Тина, энергично растирая ладонями горящее лицо. — Я спрашиваю: почему твои родители тебя Сандре подсунули? Только не грузи мне, что ты без ума от походной жизни и главная твоя радость — это посидеть вечерком в дыму и пожрать жжёной кашки… — Н-не знаю… — Алла, сидящая подтянув колени к груди, пожала плечами. Тине её силуэт на фоне палатки напомнил огромную жабу. — Просто так вышло… Тина, а вот я хотела тебя спросить… — Аюшки? — Тина навострила уши. В конце концов, в любом человеке должно быть что-то интересное, все так говорят — и ведь не врут же, наверное… — Тина, а ты разве зубы чистить и умываться не пойдёшь? — Не пойду! — отрезала Тина и отвернулась к стенке палатки. — Иди сама, если охота. Алла ничего не ответила, но продолжала сидеть не двигаясь. Тина чувствовала её спиной. — Чего же ты не идёшь? — не выдержала она спустя пять минут. — Я б-боюсь, — тихо ответила Алла. — Господи! Да чего?! — Н-не знаю… Тина тяжело вздохнула, нащупала и потянула замочек молнии. — Пошли! — А тебе разве… зубную щётку, пасту?.. — Пошли, я сказала! — сквозь зубы процедила Тина и, справившись с собой (ну уж в том, что боится, девчонка точно не виновата!), добавила мягче: — Заодно искупаемся. — Да? А там, ты думаешь, можно купаться? — оживилась Алла. — Тогда я купальник возьму. И опять зашуршала мешочками. — Ты чего, больная, что ли! Зачем тебе ночью в лесу купальник?! — Н-ну как-то… — Ты идёшь вообще или я спать ложусь?!! — рявкнула Тина. Алла молча зажужжала молнией со своей стороны. Не то закат, не то уже рассвет маячил сквозь деревья розово-лиловой полосой, похожей на повисшую в небесах многозначительную улыбку. Из леса на тёмную заводь языками сползал туман. — Смотри, прикольно! — воскликнула Тина. — Как живой! Шевелится, ползёт… Она на ходу скинула тапки и через голову стянула длинную майку. Нетерпеливо переступила ногами, вылезая из крошечных трусиков. — Давай же! — крикнула Алле. — А то зажрут! О-о-о! Оступилась на первом же шаге и плюхнулась в воду плашмя, веером рассыпав брызги, заколотила ладонями по воде: — Давай, Алка, вода — супер! Алла между тем не торопилась раздеваться. Расширившимися глазами она смотрела в туман и постепенно отступала от берега в темноту, судорожно сжимая в руках пластиковую сумочку с мылом, пастой и зубной щёткой. Тина плавала вдоль берега, переворачиваясь со спины на живот и громко ухая от удовольствия. Внизу, в глубине, вода была намного холоднее и смешно щекотала ноги. Назойливых комаров Тина с плеском топила ладошкой. Листья и закрывшиеся на ночь цветы кувшинок чуть светились в темноте. Склонившаяся над лесом и заводью Большая Медведица весело повиливала хвостом… — Тина-а-а!!! Истошный визг Аллы разорвал тишину и, оттолкнувшись от поверхности заводи, взвился к тихому небу. На миг оглохшая, Кристина с трудом нащупала дно, утопая в чём-то скользком и путаясь в водорослях, на четвереньках выползла на берег. Выпрямилась, вглядываясь в колдовскую хрустальную изморозь белой северной ночи. — Алка! Ты где?! Что случилось?! Алла возникла в тумане, как привидение из мультфильма. Тина, округлив глаза, протянула к ней руку, и тут девочка как будто выпала из тумана к её ногам. Присела, скрючившись, на мокрую кочку и беззвучно зарыдала, вздрагивая покатыми, мясистыми плечами. |