Онлайн книга «Безумный аттракцион»
– Позови управляющего! – тихо сказал Гом. – Господин Ткачев спит… – Разбуди! – Он всего лишь поднял глаза на охранника, как тот уже набирал номер экстренной связи. – Интересно, с Декартом уже «работают»? – спросил Блондин. – Думаю, да… – А это больно? – Хочешь проверить?! – Н-нет! Что ты?! Я просто так спросил… – Они ничего не чувствуют, – деликатно влез в беседу охранник. – Все время хотят спать и часто плачут… Быстро наступает депрессия, они даже не думают о побеге. – Где Ткачев?! – Гом повысил голос. – Будет через несколько секунд! Вот он! К будке бежал запыхавшийся тучный человек. Он на ходу вытирал пот, струящийся по лбу. – Ткачев Михаил Семенович! К вашим услугам, господа! Блондин с отвращением пожал пухлую пятерню с липкой и скользкой, как у сома, кожей. Гом едва заметно кивнул головой, а Дылда отвернулся и внимательно разглядывал массивные ворота. – На завтра планируется выпуск новой партии товара. – Да… Мне сообщили… Но где взять сырье?.. – Толстяк беспомощно развел пухлыми ладонями. – Это не мое дело. Передаю то, что велено. С завтрашнего дня все акции HR corporation будут сосредоточены в одних руках. И вы знаете, Ткачев, чьи это руки. Таким образом, количество производимого сырья должно возрасти минимум вдвое. Это понятно? – Но где мне взять столько сырья?! – Мужчина заломил руки и воздел к черному небу мученические глаза. Он походил на святого с древней фрески. Только чрезмерно отъевшегося. – Изыскивайте резервы, – равнодушно ответил Гом. – Мы только что вам такого красавца привезли… – Ну и что? Это два, ну максимум – три грамма сухого вещества на выходе, а из сухого вещества можно получить три миллиграмма чистой сыворотки. А господин Го Мич требует десять граммов в месяц! Что же мне – свою собственную кожу отдать? – Он готов был разрыдаться. – Это неплохая идея! – усмехнулся Блондин. Он бесцеремонно ткнул пальцем в округлый живот управляющего. – Из тебя недельная доза получится! Михаил Семенович обиженно захлопал глазами. – Я сообщу о вашем беспокойстве господину Го Мичу, – кивнул Гом и зашагал к выходу. – Но я могу быть уверен, что мои слова будут истолкованы правильно? Вы ведь не имеете ничего лично против меня? – Управляющий бежал мелкой собачьей припрыжкой вслед за мужчинами. – Можете! – сухо отрезал человек и вышел на улицу. Ворота неслышно закрылись. Гом поднял лицо к звездному небу. На горизонте полыхало искусственное северное сияние, от дыхания клубились облачка морозного воздуха. – Куда дальше? – спросил Блондин. – В «Иллюзион»! Дылда изумленно вытаращил глаза: – Куда? – А ты – болтливый малый, долговязый! Впервые за вечер открыл рот, и сразу – с претензией… Туда, куда слышал! – А что нам там делать? – Ждать. Скоро оттуда должен выйти тот самый парень… – На кой он нам сдался? – Хозяин велел, чтобы мы выбили из него какие-то коды. – А если он не расскажет? – Отвезти на фабрику. Через пару суток расскажет и то, чего в жизни не знал. Мужчины сели в просторный мини-вэн, автомобиль сорвался с места и скрылся за поворотом. Праздник. Ночь Весенних Каникул Артур едва прикоснулся к кнопке звонка, как настежь распахнулась массивная дверь. На пороге сиял дворецкий. Ольга охнула и закрыла ладошкой рот. Вместо напомаженного вертлявого мужчины в дверях красовался получеловек-полузверь. Он, конечно, был похож на услужливого Рамзеса: те же овал лица, рост, фигура, повадки… Но это был некто совершенно иной! Вертикальные змеиные зрачки, острые уши вепря и две пары желтых клыков, выглядывающих поверх плоских губ. – Бог мой! Вы – блондинка! – Зубастая пасть восторженно оскалилась, будто монстр немедленно хотел испробовать гостью на вкус. – Это так мило, наивно, откровенно и сексапильно! Ольга испуганно попятилась: – Рамзес! Это вы?.. – Я напугал вас, Ольга Владимировна? Сожалею… Внешность обманчива, однако важно не то, что снаружи, а то, что кроется внутри; вы согласны со мной? – Он красноречиво приложил руку к груди. Из-под широких обшлагов расшитого золотом камзола виднелись жилистые запястья, покрытые колючей щетиной. – Не то чтобы напугали… – Девушка продолжала изумленно рассматривать его. – Ваш облик… это так непривычно! – Я полагал, что вас уже ничем не удивить. Впрочем, то ли еще будет! Праздник, маскарад… Вам не приходилось посещать День Всех Святых? В Америке – очень популярное шоу. Представьте себе, там люди надевают на головы тыквы! Артур Николаевич, прошу ваш билет! Такой уж порядок, извините! Погодин достал из кармана черный квадратик. – Благодарю! – Рамзес просунул билет в импровизированную щель подле дверей и вытащил обратно две его половинки. – Это следует вам прищепить на грудь, а это вам, милейшая Ольга Владимировна. Хочу предупредить, что на Празднике вы встретите самых необычных людей, следовало внимательно читать инструкцию на оборотной стороне карточки. Чудачества, Волшебство и Фантазии поощряются. Да! И еще, чуть не забыл! Категорически запрещено пускать в зал клонов! Ольга незаметно сжала мужу руку. – А что здесь написано? – Она прищурилась. – Это персональные бейджи. Прошу их носить, иначе ваша персональная иллюзия не будет материализована. – Что такое «персональная иллюзия»? – Тсс! – Он приложил длинный палец с загнутым черным когтем к губам. – Это – секрет! Кульминация Праздника! Следует только приложить бейджи к груди, и они от вас уже не отстанут, будьте уверены! Люди скинули шубы, дворецкий подхватил их на лету, послал девушке воздушный поцелуй. – Вынужден вас оставить, друзья, сейчас прибудет Анжелика. Ну да вы люди свойские, не тушуйтесь! А у меня еще уйма дел! – Он умчался в сторону зала и скрылся за дверями. Оттуда был слышен его быстрый хлопотливый говорок. – Он босиком! – пискнула Ольга и рассмеялась. Дворецкий и правда скользил по зеркальному полу, шлепая босыми ступнями. Загнутые, как у медведя-гризли, желтые когти помогали ему тормозить на крутых поворотах. – Он так зеркала поцарапает! – Артур прижал к лацкану карточку, которая мгновенно приросла к материи. Мужчина скосил глаза и прочел: «Любопытный Путешественник». – Интересно! У Ольги на бумажке было написано: «Его жена». – Неконкретная надпись какая! – улыбнулась девушка. – Если я отойду от тебя в сторону, то станет неясно, чья именно я жена! |