Онлайн книга «Эра Отмены»
|
Посидел немного, послушал… Звуки «пароконной упряжки» стихли где-то вдали. ННХ (Неведомая Необъяснимая… далее по смыслу, а то «чудище» – это как-то совсем сказочно) уползла куда-то зализывать раны или умирать. Интересно, что бы тут случилось, если бы Семён поддался панике и удрал с места происшествия? Хотя чего там интересного: всё было бы вполне предсказуемо и очень, очень скверно. – Все живы, Витя, – зачем-то пробормотал Семён, словно бы заочно отчитываясь перед безруким поваром. – Я справился. Я не балласт… * * * Возмужавший в бою с ННХ Семён покинул свой сторожевой пост, приблизился к наиболее перспективному очагу истерики и, влепив ему (очагу) солидную пощёчину, зло рявкнул: – Встать, б…!!! («б…» – это, видимо, «боярин», «богатырь» или «батенька», выбирайте, что больше нравится). – Хорош причитать, у нас тут война идёт!!! От мощной оплеухи Богдан покатился по полу, крепко ударился головой об стену и выпал из транса. Обведя тоннель затуманенным взором, Богдан остановился поочерёдно на каждом отдельно взятом очаге истерики, отметил кровавое пятно на стене, посторонний труп посреди прохода, автомат в руках Семёна и замороженным голосом уточнил: – Мы с кем-то сражаемся? – Уже сразились! Семён в двух словах объяснил, что произошло. Зря старался, Богдан, похоже, ничего не понял. Однако неправильность своего состояния и странное поведение группы он оценил верно и сказал Семёну, чтобы тот достал из аптечки нашатырь, дал всем как следует нюхнуть и влепил каждому по паре хороших затрещин. Семён немедля исполнил предписание. Помогло. Так же, как и в случае с Богданом, публика нехотя выломилась из транса и стала потихоньку возвращаться в адекватное состояние. Реанимированные соратники вели себя по-разному. Девчата молча встали и принялись отряхиваться, глядя прямо перед собой стеклянными глазами. Иван привалился спиной к стене, помотал головой и тихо спросил: – Не понял… Я спал, что ли? Чья сейчас смена? Спутникам Семёна понадобилось не менее десяти минут, чтобы окончательно прийти в себя. Момент ультразвуковой атаки никто из них не помнил. Поделились впечатлениями, и выяснилось, что у всех складывалась примерно такая картина: стояли на развилке, решали, куда идти, затем как будто бы нырнули в «омут», бездонный, чёрный, без малейших проблесков. А когда «всплыли» – тут уже невесть откуда взявшийся труп и нора, которой раньше не было. Сбивчивый рассказ Семёна о происшествии мало что исправил: последовательность была понятна, но воспринималась как некая абстракция без привязки к обстановке. Публике с трудом верилось, что это произошло с ними, здесь и сейчас. Получился коллективный провал в памяти. Вот эти минуты истерики, от беззвучного вопля рукокрылого реликта до реанимации, как будто кто-то безжалостно выстриг из жизни без права на восстановление. – Это просто какая-то мистика, – растерянно заметил Богдан. – Никакого рационального объяснения этому я не вижу… При осмотре трупа выяснилось, что это юная женщина, 15–18 лет, худенькая, но жилистая, с прекрасно развитой мускулатурой и, по-видимому, достаточно сильная. Одним словом, боец. В дополнение к страшному кривому ножу, которым запросто можно отрезать голову, в заплечной сумке покойной обнаружили моток двойной верёвки с острыми крючьями, разборную духовую трубку для отстрела дротиков и сами дротики в герметичном контейнере, в количестве двенадцати штук. Наконечники дротиков были обильно смазаны вязкой желтоватой субстанцией, предположительно ядом или психоактивным веществом. Ещё в сумке был… противогаз. Помимо того свистка, в который девица успела дунуть перед смертью, у неё на шее висели ещё три свистка разной формы. Итого, четыре свистка кряду. Всё снаряжение забрали и спрятали в мешок. Затем осмотрели нору. У выхода из норы была видна основательная лужица голубой жидкости. – Не понял… – удивился Семён. – Это что, чужой или киборг какой-то?! – Расскажи-ка ещё разок о своём «приятеле», – попросил Богдан. – А то я «спросонья» не всё понял. Семён не без эмоций рассказал: огромная тварь, вся утыкана глазами, их (глаз), наверно, штук двадцать у неё; куча ног, топотало оно, как эскадрон гусар летучих, и чем-то сильно било через дырку. Вот такое оно ННХ. – Если существо бегало по этой норе, то не такое уж оно и огромное, – Богдан воспринял информацию и приступил к коррекции данных. – Не больше овчарки средних размеров. Двадцать глаз – это многовато, конечно, но если от двух до восьми, то это, в общем, нормально. «Куча ног» – если не более восьми, то это тоже норма. Плюс голубая кровь… Скорее всего, это было некое паукообразное. А описываемый характер атаки вполне присущ для скорпионов. – Ты хочешь сказать, что там был скорпион размером с овчарку?! А это нормально, нет? – Нет, разумеется, это аномалия. В природе Земли нет таких крупных скорпионов. Но всё остальное вполне совпадает. – То есть это реликтовая фауна? – Вне всякого сомнения. И хотелось бы в дальнейшем обойтись без встреч с такой фауной. Скорпионы, даже в их нормальных размерах, ещё та проблема, особенно когда они не в духе… А если они размером с овчарку – это практически неразрешимая и летальная проблема. Версий по поводу чудесного появления в тоннеле посторонней девицы было две: 1) Некий тайный ход, который закрылся после того, как она по нему прошла. 2) Собственно нора. Мужчины в нору помещались с трудом, даже худосочный Богдан. Зато Ку(Ки) легко влезла, проползла немного по норе и вернулась назад. Поучаствовать в эксперименте на тему «куда ведёт нора» девчата наотрез отказались. Очевидно, лужица голубой крови, в которой ловкая Ку(Ки) ухитрилась не испачкаться, отнюдь не способствовала научно-исследовательскому энтузиазму. При анализе поведения безвременно усопшей девы ситуационная логика безвольно опускала руки и уступала место фантастическим домыслам. Семён дважды повторил, как всё было, и даже воспроизвёл всю сцену, вплоть до удара топором. Получился этакий импровизированный следственный эксперимент, который, впрочем, никакой пользы не принёс: мотивы девицы остались за кадром. – И что же у нас получается? – Богдан растерянно почесал затылок. – Она вылезла из норы, чтобы поговорить с тобой, поклониться и спросить, не против ли ты, чтобы она нас всех прирезала своим страшным ножиком? – Получается так, – подтвердил Семён. – Бред, да? – Судя по тому, что я вижу, она могла легко убить тебя, – хрипло произнёс обильно потеющий Иван. – Но она почему-то не стала этого делать. |