Онлайн книга «Последний рубеж»
|
И все трое направились туда. Поверхность куба представляла собой поле, поделенное на девять (три на три) квадратных гнезд, в каждое из которых была вставлена пластина с вырезанными знаками. Знаки напоминали причудливо переплетенные стебли, цветы и листья диковинных растений. – Ты знаешь этот алфавит? – спросил Влад у Тыяхши. – Нет, – сказала девушка. – Вижу в первый раз. А это что? – Судя по всему, пульт управления Сердцем Мира, – пояснил Харднетт и взялся за центральную пластину. – Что делать будем? – спросил у него Влад. – А что должен был сделать добравшийся сюда Зверь? – в свой черед спросила Тыяхша. – Изменить расположение вот этих плоских каменюк, – пояснил ей Харднетт и с трудом вырвал пластину из гнезда. – При новом сочетании шары из амальгамы должны бежать живее. Ну а, выходит, наша задача: найти комбинацию, которая этот прибор вырубит. – Ты, начальник, представляешь, сколько тут этих самых комбинаций? – покачал головой Влад. – Много, – спокойно сказал Харднетт. – Если точно – девять факториалов минус две нам уже известные. – До фигища! А времени мало. – И что ты предлагаешь? – Разломать эту штуковину. – Дурное дело нехитрое. Но – нельзя. Влад не понял: – Почему? Харднетт пропустил вопрос мимо ушей, зато показал оборотную сторону пластины. Из нее торчало с десяток шипов. – Перемычка, – определил Влад. – Перемычка, – согласился Харднетт и стал одну за другой выдергивать пластины из пазов. Когда вырвал последнюю, оглянулся на сферу. Шары катились с той же скоростью. Полковник был вынужден признать: – Факир был пьян, и фокус не удался. – Эта штука будет выполнять последнюю команду до тех пор, пока не будет правильно набрана следующая, – предположил Влад. Харднетт кивнул и стал набирать новую комбинацию. Влад с минуту молчал, глядя на то, как перемещаются пластины, потом нахмурился и заявил: – Все. Я понял, начальник, почему ты не хочешь эту штуку развалить. Полковник промолчал. Он уже вставил все пластины в пазы и всматривался в сферу, оценивая результат. Результат оказался таким же. Нулевым. Харднетт не стал сдаваться, упрямо мотнул головой и принялся вновь переставлять пластины. – Ты меня слышишь, начальник? – повысил голос Влад и схватил полковника за плечо. – Я тебя раскусил. Скинув его руку с плеча, Харднетт с олимпийским спокойствием продолжил перемещать элементы таинственного кода. – Тебе приказали новое оружие раскопать. Да, начальник? У Влада получился не вопрос, а скорее обвинение. Полковник вновь не удостоил его ответом. – Тебе приказали, ты уперся, а туземцы пусть дохнут?! – Влад сорвался на крик. – Ну а мне никто ничего не приказывал! Я сам себе командир! Прокричал, выхватил пистолет и трижды саданул по сфере. Пули застряли в оболочке и не причинили устройству никакого вреда. – Ты что, сука, творишь?! – взревел Харднетт и выхватил свой «Глоззган-112». Глаза в глаза. Ствол в ствол. И два выстрела одновременно. Пули, не обнаружив в стрелках «Чужих», умерли на стенах зала. Гул еще не затих, а полковник и солдат, одновременно вернув пистолеты в кобуры, уже сцепились в рукопашной. Влад ушел вниз от встречного и хуком справа пощупал печень Харднетта. Тот охнул, но устоял. И даже усмехнулся: – Для белого – неплохо. И тут же получил ботинком в пах. А когда согнулся – коленом в лицо. Это был нокдаун, но отнюдь не нокаут. На счет «четыре» полковник поднялся на ноги, тряхнул головой, стер кровь с губы и признал: – Неплохо-неплохо для белого. А для белого филолога – совсем неплохо. – Я тебя предупреждал, что за «филолога» – в бубен? – часто дыша, спросил Влад. – Было дело. – Ну так лови. Удар в челюсть не прошел: Харднетт поставил правой рукой блок, левой – врезал в грудь и свалил задохнувшегося Влада задней подсечкой. Хотел накинуться и добить, но солдат успел изловчиться и врезал ему правой ногой под левое колено. И с такой силой, что там что-то хрустнуло. Полковник заорал: – Сука ты, солдат! О-о-о, сссу-у-ука! И повалился набок. Влад поднялся, повернулся к Тыяхше и, восстановив дыхание, спросил: – Почему не помогала? – Зачем? – не поняла девушка. – Затем. Не видела, как туго было? – Видела. А что – ты потерял браслет? Влад хлопнул себя по лбу: – Браслет! После чего секунду-другую молчал, глядя, как корчится от боли Харднетт, а затем кивнул на сферу и объявил, какая замечательная мысль пришла ему в голову: – Надо эту штуку браслетом развалить. – Попробуй, – поддержала его идею Тыяхша. Влад попробовал. Ничего не вышло. – Браслет для защиты Сердца сделан, а не для атаки на него, – морщась от боли, злорадно прохрипел Харднетт. – Тыяхша, тогда ты, – сказал Влад. – Ты ведь можешь без браслета. Девушка кивнула – могу, но сделать ничего не успела. Харднетт проорал: – Не сметь! И выстрелил ей в спину. Тыяхшу отбросило в сторону. Когда Влад подбежал, она уже была мертва. На груди расплылось алое пятно. Глаза остекленели. Пульс отсутствовал. Солдат завыл. Гладил ее мягкие волосы с нежностью и отчаянием и выл. Когда выть устал, подбежал к Харднетту и пинал его ногами, пока тот не потерял сознание. Только потом вспомнил о дестрониде. Кляня себя последними словами за бестолковость, прилепил последнюю пластинку к тугой поверхности, саданул по взрывчатке кулаком и вернулся к Тыяхше. Склоняясь над телом девушки, солдат не видел, как сфера дрожит и светится. Но знал, что это происходит. И только тогда оглянулся, когда Сердце Мира с шуршанием стало осыпаться на пол. «И мое вот так же сгорело», – подумал он, глядя на горку трухи. И в этот миг девушка спросила: – Получилось? – Получилось, – машинально ответил он и только потом вздрогнул. |