Онлайн книга «Последний рубеж»
|
– Пока, – уточнил Харднетт. – Пока не можем. – Вы думаете, что только пока? – Я оптимист. – Завидую, завидую, завидую, – пропел Седой таким тоном, что стало понятно – ничего подобного, не завидует. Предпочитает быть реалистом. Помолчав какое-то время, он вдруг улыбнулся и сказал: – А знаете, по одной старинной мистической легенде, все альтернативно-одаренные в прошлой жизни страдали грехом гордыни, за что, собственно, и дан им в этой жизни такой странный облик. Не слышали такую легенду? Харднетт ничего подобного не слышал, покачал головой – нет. А по сути заметил: – Чушь это все. Я же говорю, появление этих парней закономерно. За-ко-но-мер-но. Понимаете? Так же, как закономерна была подверженность евреев-ашкенази наследственным генетическим изменениям, известным под названием «болезнь Тея-Сакса». Наверное, слышали о такой? Седой задумался, поиграл бровями и удрученно покачал головой: – К сожалению, не в теме. – Эта болезнь приводила к увеличению количества дендритов, – пояснил полковник. – Хотя лично я вовсе не склонен считать эти генетические изменения болезнью. Глупо считать подобные изменения болезнью. Ей-богу, глупо. Как и синдром Дауна считать… – Извините, – прервал его Седой, – я не расслышал, к увеличению чего это болезнь, которая не болезнь, приводила? – К увеличению дендритов, – повторил Харднетт. – Это такие древообразно разветвленные отростки нервных клеток. Их увеличение приводит к значительному повышению интеллектуальных способностей. – Вы это серьезно? – не поверил Седой. – Более чем. Вы знаете, что абсолютно все открытия, положенные в основу теории Над-Пространства, сделали ашкенази, страдающие синдромом Тея-Сакса? – Не может быть?! – Точно, – кивнул Харднетт. – Так уж и все? – Абсолютно. – А откуда, уважаемый, вы это знаете? – все еще не верил Седой. – Откуда? – Полковник задумался. – Ну, скажем так, обобщил и проанализировал некоторые данные. – Закрытые? – Почему закрытые? Все эти сведения свободно публиковались в различных монографиях. А что, вас что-то смущает? – Нет-нет. Просто… Просто ничего подобного слышать не доводилось. – Не удивительно. За всем не уследишь и все не переваришь. Никакой памяти не хватит. – Харднетт постучал по голове в районе Д-зоны. – Даже этой. – Согласен, – кивнул Седой. – Так вот, послушайте. Когда все необходимые открытия по Над-Пространству были сделаны, ашкенази перестали… В общем, болезнь Тея-Сакса больше не наблюдается. Восемьдесят лет уже как не наблюдается. Думаете, все это случайно? – По-вашему, Предтечи так задумали? – Именно. Функция полностью реализована – функция отключена. Вот и Проводники тоже заточены под определенную функцию. И, слава Богу, что настали такие времена, когда они могут исполнить свое предназначение. – Вы это с таким придыханием говорите, будто завидуете им, – улыбнулся Седой. – Да, завидую, – признался Харднетт. – А как тут не позавидовать? – Чему именно вы, уважаемый, завидуете? Полковник не стал спешить с ответом. Сначала подлил вина в бокал, пригубил и дал возможность горячему жирному осьминогу расползтись по нутру. Только потом, видя, что неугомонный сосед все еще ждет ответа, сказал: – У меня вызывает зависть то обстоятельство, что они теперь знают, зачем существуют. – Даже так?! – удивленно воскликнул Седой. – А зачем они, на ваш взгляд, существуют? Харднетт пожал плечами: – Разве не понятно? – Если честно – как-то не очень. – Полагаю, смысл их существования именно в том, чтобы дать возможность разбросанному по Вселенной человечеству собраться в кучу. Утилитарная, конечно, задачка, но все же привносящая в их жизни хоть какой-то смысл. – Да уж, есть чему завидовать, – разочарованно протянул Седой и спросил: – А мы, люди, надо понимать, не знаем, зачем существуем? – Думаю, что нет, – посетовал Харднетт. – Я, например, не знаю. По большому счету, конечно. Вы знаете? Седой не ответил, и полковник продолжил: – Не считать же, ей-богу, смыслом существования человека две эти наши извечные забавы – инфантильное созерцание звездного неба над головой и бесперспективное деление всего подряд на Добро и Зло. Чушь! Тогда уж лучше думать, что человек рождается единственно для того, чтобы выпить энное количество замзам-колы, потом энное ее количество, извините, отлить и тут же помереть. Так честнее… Мускус. – Что «мускус»? – не понял Седой. Харднетт шумно втянул ноздрями воздух: – Никак не мог вспомнить запах. Чувствуете – мускус? Седой поводил носом: – Нет. Повисла пауза. Первым ее нарушил Седой. Постукивая пальцами по обложке книги, он вдруг заявил: – А я, пожалуй, скажу вам, уважаемый, зачем мы существуем. – С интересом выслушаю, – откликнулся полковник, вновь потянувшись к бокалу. – Если исходить из вашей же логики, то существуем мы единственно для того, чтобы дать жизнь Проводникам. – Занятно… – Харднетт поднял бокал и поднес к свече. – Они для нас, а мы для них. Правда, занятно. Я с такой стороны никогда на это дело не смотрел. Только… Полковник замер: пламя, которое он наблюдал сквозь гранатовый фильтр, завораживало. – Что вас, уважаемый, в этом смущает? – не выдержал его молчания Седой. Харднетт вздрогнул, поставил бокал на скатерть и, не без усилия вспомнив, в чем состоит суть их философской беседы, включился: – Если мы для них, а они для нас, то тогда напрашивается и встает в полный рост новый вопрос. – Какой же? – Очевидный. Зачем существует этот симбиоз – мы и они? Ведь зачем-то он существует. Седой пожал плечами и вдобавок развел руками: мол, тут надо подумать и подумать основательно. – Быть может, просто для экспансии? – предположил Харднетт. – Чем не цель? – Возможно, что и для экспансии, – поддержал было версию Седой, но тут же ее и опроверг: – Только экспансия – это все же, согласитесь, инструмент достижения цели, а никакая не цель. И уж тем более не Цель с большой буквы. – Ну да, наверное, – лениво признал полковник очевидное. – Тогда где ответ? – Я так скажу. – Седой зачем-то переложил книгу с места на место. – Вопрос этот – болото. И лучше туда не лезть. Попадете в омут темы Спасения и сгинете. |