Онлайн книга «Ганимед-6»
|
При переделке «Икара-12» один иллюминатор достался вновь оборудованному камбузу на четвертой палубе. «Удивительное ощущение. Стоишь, режешь овощи, занимаешься таким натурально-земным делом, а за стеклом бесконечные звезды. Чувства движения нет. Кажется, что дом и кухня, на которой ты занимаешься этим простым делом, торчат где-то в центре Вселенной и вокруг только пустота и колючие, голубоватые искры. С одной стороны, жутковато, а с другой – горка нарезанных томатов на доске чертовски успокаивает душу…» На камбуз вкатился Скотч. – Что сегодня на ужин, Фрэнк? – Салат. – У-у-у. Салат… – Скотч схватил кубик огурца и, отправив его в рот, укатился. В кают-компании раздались голоса: – Если бы я пошел тогда на е-4-4… – Мистер Саффони, мой ферзь прикрывал эту позицию. «Ясно. Серджио опять проиграл». Фрэнк открыл дверцу с надписью «баранина». Не размораживая мясо, нарезал вырезку тонкими полосками. Включил разогреваться фритюрницу и поставил нарезанное мясо в камеру разморозки. Через десять секунд посолил баранину, посыпал черным перцем. Фритюрница нагрелась. Фрэнк положил мясо в мелкоячеистую корзинку и, установив таймер на сорок секунд, принялся нарезать хлеб. – Дэн! Скотч! Кто сегодня дежурный? Тащите тарелки, приборы! Умопомрачительный аромат жареной баранины переполз через перегородку и устремился в кают-компанию. Раздались крики голодных: – Фрэнк! Ну, долго еще?! – Накормите нас, Фрэнк! Через минуту вся команда сидела за овальным столом в центре кают-компании. Воцарилась напряженная тишина. Ее разбавляло лишь позвякивание вилок и невнятное бормотание, похожее на «О боже, как вкусно». За большими прямоугольными иллюминаторами светили звезды, Джонс, мяуча, клянчил подачки и агрессивно терся о ноги экипажа. Наконец Гинз довольно вздохнул и отложил вилку. Он вытер губы салфеткой и сказал: – Мистер Скотч. Что с нашим сейфом? Сейф нашли на вторые сутки полета. Он был вмонтирован в стену каюты Пресса, и отпереть его пока не удавалось. Скотч поморщился: – Там биометрический замок. – И? – Гинз многозначительно приподнял бровь. – Только взрывать… – Это не наш метод, мистер Скотч. – А больше никак. Такой замок открывается только при касании владельца. И то, если тот не напуган и не возбужден чрезмерно. – А-а-а… Инженерный пароль? – Тут такие штуки не проходят. Гинз нахмурился. – Ну, а если наследники захотят получить причитающееся? – Тогда представитель фирмы приезжает со специальным прибором. – Значит, взрывать. Обязанность убирать и ставить посуду в посудомоечную машину делили между собой остальные три члена экипажа. Фрэнк и Саффони были освобождены от этого. После ужина Фрэнк направился к бассейну. За ним, как всегда, увязался Джонс. Погрузившись в воду, наполненную щекочущими кожу пузырьками воздуха, Фрэнк блаженно потянулся. Рядом на бортике растянулся Джонс. Он с первого знакомства признал в Фрэнке надежного парня. И теперь неотступно следовал за ним. Харвестмастер раскинул руки, расслабился. Пять метров длиной и два шириной – бассейн представлял собой необъяснимую, почти запредельную роскошь на космическом корабле. Это было сродни лыжной трассе посреди Сахары или аквапарку в центре ледяной пустыни Антарктиды. За тонким бортом был вакуум и смертельный холод. А здесь булькала, лопаясь пузырьками, теплая вода, обволакивая тело блаженной истомой. Фрэнк закрыл глаза. В этот момент бабахнуло так, что содрогнулся весь корабль. Выработанная годами привычка реагировать на опасность за секунду вынесла его из бассейна. Осознал себя Фрэнк, уже натягивая комбинезон на мокрое тело. «Взорвали-таки», – пробормотал он и направился на третью палубу. Дым в каюте Пресса потихоньку рассеивался. В центре стоял довольный Скотч. Дверца сейфа валялась у противоположной стены. – Есть что-нибудь интересное? – спросил Фрэнк. – Пока не знаем, остывает, – ухмыльнулся Скотч и пожал плечами. Еще через минуту они доставали из сейфа папки, диски и тугие пачки банкнот. – Здесь пятьдесят тысяч! Этого хватит на несколько месяцев! – воскликнул Скотч. Гинз взял папки и направился к огромному столу в углу каюты. – Надо изучить содержимое этих папок. Возможно, мы найдем здесь что-нибудь интересное… – Гинз замялся, – для общественности. Снова положив деньги в сейф без дверцы, остальные побрели в кают-компанию на четвертой палубе. – Я хочу горячего кофе. С коньяком, – бормотал озябший Фрэнк. Система жизнеобеспечения, сбитая с толку взрывом, снизила температуру на третьей палубе до шестнадцати градусов по Цельсию. Все четверо направились к лифту, расположенному в центре корабля. Палубы были соединены двумя транспортными пандусами и двумя лестницами для экипажа. В центре находился цилиндрический скоростной лифт. Через несколько минут по кают-компании поплыл аромат свежемолотого кофе. После первого же глотка Фрэнку стало тепло и уютно. Варил кофе всегда Саффони – у него это получалось великолепно. Зашипели дверцы лифта, вошел Гинз. В руке у него была папка с бумагами. – Дэн, не могли бы вы сделать что-нибудь с системой жизнеобеспечения? На третьей палубе уже пятнадцать градусов! А нам там еще спать. – Я попробую, мистер Гинз. – Дэн поставил чашку, затушил сигарету и пошел в рубку. Тем временем Гинз встал посреди кают-компании, раскрыл папку и сказал: – Они знали о разумности мобиллиума еще пять лет назад. Эта папка набита отчетами очевидцев. Такой же шар видели в «Мистрале», Ганимеде-8, в «Королёве». Зафиксировано более десяти наблюдений. Два настоящих контакта. Но все настолько засекречено, что смахивает на международный заговор. – А еще слитки были? – спросил Скотч. – Нет. Слиток подарили только вам. Почему, мистер Бэрри, как вы думаете? – Когда я столкнулся с ним во второй раз, в мозгу возникло чувство, похожее на узнавание. Как будто меня рады были снова встретить. Возможно, мобиллиум принял меня за старого знакомого? Во всяком случае, именно так мне показалось. – Ну ладно. Это, в общем-то, не так уж и важно. Проблема в том, что, если мы попытаемся раскрыть информацию о разумности мобиллиума, на нас накинется целая свора. Я предлагаю пока не торопиться с разоблачением и попробовать разобраться в этом самим. В кают-компанию вернулся Дэн. – Готово. Восемнадцать градусов, как положено. Что я пропустил? – Гинз рассказывал о разумности мобиллиума и о том, что шишки на Земле об этом давно знают. |