Книга Сироты. Удел сироты, страница 54 – Роберт Бюттнер

Доки модулей располагались в центральной части «Эскалибура». Перед ними протянулся пояс полусфер, чья грубая поверхность казалось была покрыта гусиной кожей.

– Меркурий Марк Двадцать, – объяснил Говард. – В каждой такой полусфере размещено самонаводящаяся автоматическая орудийная система. Восемь тысяч выстрелов в минуту.

– Думаете слизни позволят «Эскалибуру» оказаться в пределах досягаемости его орудий?

Говард снова покачал головой.

– Это – оборонительная система. Она призвана уничтожить любой объект, который будет отправлен в нашу сторону. Однако это не повод для того, чтобы мы не смогли поразить цель, находящуюся в полутора тысячах километров от нас, если, конечно, прицелимся должными образом. Снаряды, ничуть не замедляя движения, будут летать сквозь вакуум, пока не наткнуться на какую-нибудь цель.

Я пожал плечами. Все равно, что стрелять солью в несущегося на тебя носорога. Но то, что мы сумеем защитить себя, меня успокоило.

Мы разошлись по каютам, сложили одежду, а потом, в том же виде, как и на посадке, отправились на капитанский мостик, чтобы доложиться капитану, словно старомодные морпехи.

Мы нашли Брэйса в огневой рубке, а не на мостике. Залитая красным светом, как и мостик «Эскалибура», огневая рубка была длинной, похожей на трубу комнатой, где разом размещалось пятьдесят контрольных станций – одна на каждую батарею Меркурия. Но сейчас только одна станция казалась укомплектованной – внутри защитной сетки на шарнирном кресле, больше напоминающем гороскоп, сидел стрелок. Все остальные системы наведения повторяли точно то, что делал один оператор. Если бы у «Эскалибура» на борту находилась нормальная команда, то на каждом кресле сидел бы человек, корректирующий прицел компьютера.

Главный экран, демонстрирующий голографию битвы, стоял посреди комнаты. Сейчас в центре экрана в бледно-зеленом изображении окружающего космоса плыл лишь голографический образ «Эскалибура» – маленький, словно серебристый карандаш. Мухи кружили на некотором расстоянии от карандаша – патрульные «Звезды».

Брэйс приветствовал нас. Выглядел он усталым.

Пластины палубы слегка вибрировали у меня под ногами. Когда корабль класса «Надежды» включал двигатели, вы чувствовали это, находясь в полутора километрах от него. Но, естественно, вы бы не ощутили никакого движения. Во-первых корабль увеличивал скорость не так как обычный городской автобус. Скорее уж это напоминало движение маленькой деревни.

Как Говард и говорил, корабли слизней оказались способны маневрировать так, словно законы нашей физики для них не существовали. Однако, если «Эскалибур» не мог повернуться быстрее, чем транспорт, я не мог представить себе чтобы транспорт «Тролль», размером с Терра-Хот [82] , стал бы двигаться зигзагом, уворачиваясь от наших ракет.

Брэйс кивнул нам, словно прося подождать, так как разговаривал с кем-то другим по внутренней связи.

– Хорошо… Заберите ее, первый помощник…

Потом Брэйс повернулся к офицеру, сидящему за контрольным пультом на «летающем» кресле Меркурия.

– Нижние установки, мистер Дент.

– Конечно, сэр.

Стрелок был опутан ремнями по рукам и ногам.

Я смотрел, как ловко он орудует с пулеметами, и сердце мое довольно билось. В свое время я обнаружил, что есть определенное удовольствие в том, чтобы приложить к щеке приклад М-60 модели 2017, и выпускать в далекую цель пулю за пулей, чувствуя отдачу в плечо. Хотя М-60 давно устарела. Армия могла бы взять себе на вооружение одно из дюжины более современных автоматических винтовок. Но ее выбор остановился на М-60, выполненной из пластстали. Я не был спецом по оружию, но и сам выбрал бы что-то вроде того.

От одной мысли о том, что я мог бы и на Ганимеде иметь пушку, выпускающую восемь тысяч путь в минуту, у меня руки зачесались.

– … но моей первоначальной миссией остается остановить и уничтожить врага.

Это говорил Брэйс. Говард лишь кивал и хмурился.

– Захват и исследования судна псевдоголовоногих – и захват живьем команды, если нам повезет – наша единственная надежда переломить ход войны. Или покончить с ней.

Брэйс кивнул Говарду. Майор знал лишь то, как снять М-20 с предохранителя, но именно ему надлежало вести эти переговоры.

– Вы забираете единственную резервную «Звезду», пилота, боеприпасы и хотите самостоятельно шастать по космосу, – ворчал Брэйс. – И это не смотря на то, что вы знаете, что каждый модуль для меня на вес золота, – произнося все это он смотрел на меня и Брамби так, словно видел нас в первый раз в жизни.

Адмиралу не нравился план, который предложил Говард, план который может лишь ослабить его армию, в то время как сам Брэйс вознамерился выиграть космическое сражение. Но если бы он знал правду, он бы решил, что мы трое сошли с ума.

А может, так оно и было.

Чуть позже в тот же день Говард, Брамби, Мими Озейва и я сгрудились вокруг голоэкране в конференц-зале на корме, где-то за девяностой переборкой – стране пассажиров и десанта, – там, где моряки, занятые выполнением различных распоряжений, не смогут нас побеспокоить.

Побеспокоить нас? Их было всего двадцать пять, а тот корабль, на котором мы находились, легко мог вместить десять тысяч человек. Возможно, они если бы даже постарались, не смогли бы нас найти.

Мы – все собравшиеся – пристально уставились на зеленое, прозрачное, трехмерное изображение «Тролля» слизней, который на экране перед нами был не больше пляжного мяча.

Оказавшись в космосе, мы все опять очутились в «зоне для некурящих», так что Говард вместо того, чтобы курить водил лакричной палочкой по экрану.

– Эта схема – наша лучшая оценка внутренних помещений.

Озейва почесала подбородок. Я не знал, сколько рассказал ей Говард, для того, чтобы уговорить участвовать в нашем плане.

– И на чем она базируется? – спросила Озейва.

В свое время я задал Говарду тот же самый вопрос. В этот раз Озейва была в мешковатой куртке, наброшенной поверх летного костюма. Для меня – разочарование дня.

– Мы экстраполировали расположение помещений согласно тому кораблю, который Джейсон обнаружил на Луне пять лет назад. Плюс те данные, которые получил Джиб, когда пробрался на базу псевдоголовоногих на Ганимеде.