Онлайн книга «Сны замедленного действия»
– Постараюсь. Господи, как же все-таки неуютно быть в шкуре свидетеля, да не просто свидетеля, а такого, из-за которого все эти люди были вытащены из теплых постелей и теперь копошатся в маленькой квартирке! Хотя я понимаю местных оперативников. Если бы это хоть было полноценное убийство с морем крови и явными уликами, а то, кроме скончавшейся от внезапного сердечного приступа женщины бальзаковского возраста и незапертой входной двери, больше никаких признаков насильственной смерти не имеется. – И впредь воздержитесь, пожалуйста, от язвительных замечаний… Вы детективы любите читать? – Только в качестве снотворного. – Так вот хотя бы по книгам могли бы обратить внимание: в момент обнаружения трупа сыщик никогда никого конкретно не подозревает. Скорее он подозревает всех, не считая себя. – По-моему, в мировой детективной литературе были и такие детективы, которые и самих себя не прочь взять под подозрение… Капитан тяжко вздыхает и отворачивается: мол, что с тебя возьмешь, дилетант несчастный? Задумчиво изучает телефонный аппарат, на жидкокристаллическом табло которого до сих пор запечатлен многозначный номер моего «мобила». – Это ваш номер телефона, Владлен Алексеевич? – Мой. – И как вы этот факт объясняете? – Очень просто. За несколько часов до смерти Кругловой я был у нее и сообщил ей номер своего мобильного телефона, а она, вместо того чтобы записать его, ввела в память аппарата. Сказала, что не доверяет бумажкам – они, мол, теряются… Судя по всему, когда ей стало плохо, она сумела дотянуться до телефона и нажать кнопку «Автодозвон». А в этом случае аппарат начинает сам набирать тот номер, который был введен в базу данных последним… Слушает меня так, будто не слышит, о чем я ему толкую. Вообще, какой-то странный субъект. И совсем не похож на матерого оперативника. Среднего роста, держится как-то смущенно, передвигается по комнатам боком, словно опасается, что ненароком смахнет какую-нибудь хрупкую вещицу. И тем не менее это старший оперуполномоченный городского отдела внутренних дел. А люди, что суетятся в квартире, – его помощники, эксперты, есть даже кинолог с огромной овчаркой, которая учащенно дышит за моей спиной. – Что же она вам сказала по телефону? А этот вопрос, который меня лично занимает больше, чем незакрытая входная дверь, он задает всего лишь в третий раз. – Всего три слова: «Не верьте ему»… – Почему же три? Насколько я помню со школьных времен, частица «не» к словам не относится. – По-вашему, она пишется вместе с глаголом? Усмехается смущенно: – Ну ладно, неважно… Круглова обратилась к вам по имени или как-то иначе? – В том-то и дело, что нет! – Тогда с чего вы взяли, что она звонила именно вам? Ну вот, приехали! – Послушайте, Евгений Петрович… Я, конечно, в ваших делах ни черта не смыслю, но если среди ночи у вас звонит телефон и вы слышите встревоженный голос знакомой вам женщины, то что бы вы подумали? – Лично я бы подумал, что она проявляет ко мне здоровый женский интерес. Да он, оказывается, еще и шутить умеет! – Евгений Петрович, можно вас на минуточку? Это кто-то из состава опергруппы отзывает моего собеседника в другую комнату. Наверное, чтобы доложить результаты осмотра помещений. Слух у меня хороший, не жалуюсь, и потому я различаю отдельные реплики: «…Ты уверен?..» – «…Пока не покажет вскрытие…» – «Отпечатки?..» – «…нечеткие…» Интересно, долго мне еще здесь придется проторчать? Сам виноват, что примчался сюда среди ночи. А теперь доказывай, что ты – не подлый киллер, обманом вторгшийся в квартиру под покровом ночи и доведший хозяйку до сердечного приступа исключительно ради садистского удовольствия. Лицо покойной Анны Павловны спокойно и умиротворенно. Словно не она кричала мне в трубку за секунду до смерти: «Не верьте ему!..» Нагорнов возвращается все с той же смущенной улыбкой на лице. Наверное, сейчас заставит повторить еще раз, кто я такой и какое отношение имею к покойной. – Что еще вы можете мне сообщить, Владлен Алексеевич? – Гм… Да, пожалуй, ничего. А вы? Смотрит исподлобья, словно решает, стоит ли открывать мне тайны следствия… или дознания – как там у них теперь эта процедура называется?.. – По предварительному заключению медэксперта, смерть наступила в результате острой сердечной недостаточности примерно полтора-два часа тому назад. Отпечатков пальцев посторонних в квартире не обнаружено. Следы взлома на двери отсутствуют. Соседи показывают, что Анна Павловна не имела обыкновения открывать дверь чужим людям. – Значит, криминала нет? – А у вас другое мнение на этот счет? –Да нет… В самом деле, какие у меня основания подозревать, что Круглову убили? Только то, что здоровяк Юрка Колесников за несколько тысяч километров отсюда тоже погиб от сердечного приступа? И то, что за несколько часов до своей кончины хозяйка квартиры не была похожа на обладательницу порока сердца? Следствию нужны веские аргументы. Лен. Поэтому оставь свои подозрения при себе. До лучших времен. – Значит, я могу быть свободен? – Не торопитесь, Владлен Алексеевич. Вы вообще надолго приехали в Мапряльск? – Не знаю, это – как получится. – Что ж, когда соберетесь уезжать, поставьте меня в известность. Вот мой номер телефона, звоните. И дайте ваш телефончик на всякий случай… – Записывайте. В дверь снова просовывается чья-то голова. – Евгений Петрович, там санитары уже притомились. Может, отпустим их? – Хорошо, пусть забирают… –А с мальчишкой что будем делать? Нагорнов вопросительно смотрит на меня. Делаю вид, что не понял его немого вопроса. Он сейчас здесь главный, пусть и решает. – Ну, раз родственников у него в городе нет, придется отправить в больницу… – Его отец скоро должен приехать, – замечаю я. – Круглова говорила, что без него не решалась доверить парня врачам… – Ничего поделать не могу, – пожимает плечами опер. – У меня нет возможности назначить кого-то из своих людей на должность сиделки. Кстати, что за болезнь у него? Летаргия? – Именно для выяснения этого я и приехал. Вы знаете, что, кроме него, в вашей больнице еще двое спят и не могут проснуться? – Да, что-то такое читал в городской многотиражке… – Значит, милиция этим делом не занималась? – У нас и без того забот хватает. Если бы кто-то из этих засонь коньки отбросил, тогда – другое дело. Тут вам, ученым, карты в руки. |