Онлайн книга «Особый отдел и пепел ковчега»
|
– Джинны созданы аллахом почти одновременно с этим миром и умрут вместе с ним. На их глазах сменились тысячи поколений, возвысились и обратились в прах великие державы. Смертный человек не располагает ничем таким, что может привлечь интерес джинна. Одно правильно сказанное заклятие – и эта комната наполнится золотом, а в твоей постели окажется красивейшая из женщин Востока. – По-вашему, я обречён? – В голосе Обухова прозвучало горькое разочарование. – Говорить об этом ещё рано. Всё будет зависеть от того, какой именно джинн вселился в ваше тело. – А они разные? – удивился Обухов. – Мне известно девятьсот девяносто девять видов джиннов, гулов, ифритов и силатов. Но на самом деле их гораздо больше. Просвещённые улемы называют цифру, превышающую количество звёзд небесных. – И когда же вы… кхе-кхе… приступите к сеансу? – так и не подобрав нужного термина, поинтересовался Обухов. – Если вы ничего не имеете против, хоть сейчас. – Вот это мне нравится, – оживился Обухов. – Ещё один вопрос. Джинн – существо, так сказать, абстрактное. Вам придётся присутствовать на суде в качестве посредника и переводчика. Сможете ли вы подтвердить свою компетентность документально? – Разве честного слова порядочного человека уже недостаточно? – Увы… – Обухов развёл руками. – Наш суд привык верить бумажкам, а не словам. – По этому поводу можете не беспокоиться. В своё время я закончил Казанский университет, аспирантуру ленинградского Института востоковедения, мусульманское отделение Сорбонны и медресе короля Сауда в Эр-Рияде. Соответствующие дипломы имеются. Кроме того, я являюсь официальным консультантом федерального комитета по связям с религиозными объединениями. – Сколько же вам лет? – воскликнул Обухов. – Вполне достаточно для того, чтобы заслужить уважение правоверных… Если все вопросы исчерпаны, займёмся тем, ради чего меня выкрали из родного дома. – Ещё раз прошу прощения! Я в долгу не останусь. – Человеческие страсти и человеческие страдания оставляют джинна равнодушным, – говорил гость, смешивая в фарфоровой вазе какие-то снадобья, с экзотическими ароматами которых не могла справиться даже сверхмощная система принудительной вентиляции. – Но мне известны минеральные и растительные средства, способные вывести его из состояния отрешён– ности. Он вылил в вазу бутылку минеральной воды и принялся энергично взбалтывать получившееся пойло. У Обухова, предусмотрительно пересевшего подальше, запершило в носу. – Это надо выпить? – с дрожью в голосе произнёс он. – Обязательно, причём всё до последней капли. – А меня не стошнит? – Непременно стошнит. Средневековые арабы поили этим снадобьем боевых верблюдов, дабы те не ощущали боли, страха, усталости и полового влечения… Пейте! – Гость протянул вазу Обухову. Тот пригубил отвратительное пойло, содрогнулся, зажал левой рукой нос, сделал несколько глотков и бросился в туалет, находившийся буквально в пяти шагах. Даже через толстенную дубовую дверь было слышно, как его там выворачивает наизнанку. Гость тем временем быстро и сноровисто осмотрел комнату – проверил содержимое ящиков письменного стола, заглянул под ковёр, обстучал стены и пол, взял пробу пепла из камина. Когда Обухов вернулся назад – бледный, растрё– панный, с висящей под носом соплёй, – гость уже находился на прежнем месте и как ни в чём не бывало потряхивал вазу. Пытка возобновилась. Обухову удалось допить верблюжье снадобье только с пятого захода. Его вырвало ещё пару раз, но уже не столь интенсивно. Сделав небольшую передышку, он невнятным голосом поинтересовался: – Ну как там ощущает себя мой джинн? – Зашевелился, – ответил гость. – Разве вы сами это не ощущаете? – Я ощущаю себя так, словно выпил полведра денатурата, смешанного с коровьим помётом… Вам бы не джиннов вразумлять, а алкашей от запоя лечить… Безотказное средство. Язык Обухова заплетался, а в глазах появилось бессмысленное выражение, свойственное душевнобольным, пропойцам и людям творческих профессий. Гость затянул заунывный мотивчик и, сидя на пятках, принялся раскачиваться в завораживающем, постепенно нарастающем ритме. Когда Обухов окончательно впал в транс, восточный гость, под личиной которого скрывался оперативный сотрудник особого отдела майор Цимбаларь, приступил к допросу: – Как тебя зовут? – Костя, – замогильным голосом ответил Обухов, судя по всему, утративший власть над своими словами и поступками. – Фамилия? – Обухов. – Воинское звание есть? – Было… – Какое? – Капитан. – Твой любимый цвет? – Зелёный. – Ты служил в Афгане? – Служил. – Где? – Везде. – Сколько будет дважды два? – Семь. Отвесив собеседнику оплеуху, Цимбаларь повторил предыдущий вопрос и добился-таки приемлемого ответа. С отрешённым видом Обухов доложил: – Сначала в провинции Каттаган… Потом в Шиндане и Кабуле… – Ты участвовал в специальных акциях? – Да. – В том числе и в устранении полевого командира Хушаба Наджи? – Да. – Какова на вкус морская вода? – Солёная. – Как закончилась операция? – Успешно. – Кто добил Наджи? – Я. – Что он обещал тебе за своё спасение? – Сто тысяч долларов. – Сколько ног у кошки? – Четыре. – Почему ты отказался от денег? – Я не мог нарушить присягу. – Какой сегодня день? – Вторник. – Как твоя фамилия? – Обухов. – Как Наджи отреагировал на твой отказ? – Он проклял меня. – В чём это конкретно выразилось? – В меня вселился джинн, заставляющий совершать неблаговидные поступки. – Но ведь благодаря этому ты стал очень известным и богатым человеком. – Меня вознесли вверх только для того, чтобы сбросить в бездну… Конец близок… Позорный конец… – Какой месяц следует за июлем? – Август. – Кто похитил деньги детского фонда «Забота»? – Джинн… В моем облике, естественно… – Откуда это известно тебе? |