Онлайн книга «Особый отдел»
|
Райотдел размещался в тщательно отремонтированном и надстроенном на два этажа здании бывшего детского сада, закрывшегося по причине демографического кризиса. Там, где прежде размещались грибки и песочницы, рядком стояли служебные автомобили, в кухонном блоке находился изолятор временного содержания, а дежурка заняла место гардеробной, о чём свидетельствовали проступающие сквозь побелку зайчата и чебурашки. По случаю раннего часа посетителей в ментовской конторе было немного, да и в кабинетах работа ещё только-только заваривалась. Цимбаларь, одетый в гражданское платье, попытался мышкой-норушкой проскочить внутрь и застать стражей правопорядка врасплох, но его коварным планам не суждено было сбыться. – Вы, гражданин, куда? – дорогу ему загородил внушительного вида амбал, судя по большим звёздам на погонах, угодивший в дежурку за какое-нибудь должностное упущение. – Вызывали вас или по собственной потребности? – По собственной, – смиренно ответил Цимбаларь. – Тогда попрошу в стороночку. Вот столик и все письменные принадлежности. Составьте заявление по имеющемуся образцу и опять подходите ко мне. – А устно нельзя? – поинтересовался Цимбаларь. – Устно принимаются заявления только о чрезвычайных происшествиях. Вас ограбили, убили, изнасиловали? – Да вроде нет. – Цимбаларь машинально ощупал себя. – Тогда в чём же дело? – У меня знакомый пропал. – Давно? – Неделю назад. – А кто он вам? – Говорю же, знакомый. – Разве у него родственников нет? – Откуда я знаю! – Хорошо, пишите. Потом кто-нибудь из дознавателей вас примет. – А когда искать начнут? – В сроки, установленные законом. – Эта туманная фраза могла означать всё, что угодно, в том числе и после дождика в четверг. Не получив никакого удовольствия от этой мелкой мистификации, Цимбаларь попытался вызвать дежурного на грубость: – Почему у вас верхняя пуговица на рубашке не застёгнута? Дородный подполковник уже раскрыл было рот, чтобы отчитать зарвавшегося наглеца, но, нутром почуяв неладное (вот она, знаменитая милицейская интуиция), сдержался и пальцами-сосисками неловко устранил непорядок в своей экипировке. Уже не таясь больше, Цимбаларь предъявил своё удостоверение, в которое было вложено предписание о проведении инспекторской проверки. – Здравия желаю, – дежурный немедленно взял под козырёк. – Не признал вас сразу… Раньше нас всё больше майор Котельников проверял. – Вот и допроверялся. – Цимбаларь старательно сохранял каменное выражение лица. – Сейчас в солнечной Воркуте полосатиков проверяет. Дежурный, не далее как позавчера угощавшийся в компании майора Котельникова пивом, счёл за лучшее промолчать. Территориальные органы везде крайнее звено, даже в Африке. Дослужись ты хоть до полковничьих погон, а любой лейтенантишка из министерства или главка всё равно будет о тебя ноги вытирать. Исконно русская истина: я начальник – ты дурак, ты начальник – я дурак. Единственное, на что решился дежурный, так это вкрадчиво осведомиться: – А где же остальные члены комиссии? – Попозже подъедут, – обронил Цимбаларь. – Вы пока готовьтесь, готовьтесь… – Мы всегда готовы, – по-пионерски отрапортовал дежурный. – Да ну? Предъявите табельное оружие к осмотру. Едва заглянув в девственно-чистый ствол, Цимбаларь брезгливо скривился и задал сакраментальный вопрос, который сам слышал почти на каждой проверке: – Когда в последний раз чистили? – После прошлых стрельб, – занервничал дежурный. – Три недели тому. – Свиным салом, наверное, чистили. Тараканы в стволе завелись. Чтобы через час оружие сверкало, как котиные яйца! – Это был некий общепризнанный эталон чистоты, на который год от году ссылались все проверяющие, хотя вышеупомянутые кошачьи органы по причине своей косматости сверкать никак не могут. – Будет сделано, – с готовностью пообещал дежурный и повел взором по сторонам, высматривая сержанта, которому можно было бы перепоручить это ответственное дело. – Начальник отдела у себя? – продолжал выспрашивать лжеинспектор. – Никак нет. Выехал в префектуру с отчётом. – А заместитель по оперативной работе? – Вызвали в прокуратуру… Заместитель по работе с личным составом вас не устроит? Цимбаларь только пренебрежительно махнул рукой и молвил, забирая свои документы: – Пройдусь пока по кабинетам. Гляну, как и что у вас. Дежурный, конечно же, успел предупредить сотрудников о нежданном визитёре, и когда Цимбаларь, миновав целую череду кабинетов, вошёл в помещение уголовного розыска, там спешно выгребали из письменных столов и сейфов всё лишнее. Сообразив, что Цимбаларь и есть тот самый проверяющий, сыскари не растерялись и сделали вид, что занимаются обычной утренней уборкой. Один даже принялся поливать комнатные растения из недопитой водочной бутылки. Скорее всего, вчера здесь бурно отмечали канувший в небытие праздник весны и труда, он же День международной солидарности трудящихся, сиречь ежегодный шабаш нечистой силы. – Кончай цветочки сивухой травить, – сказал Цимбаларь, сразу почувствовавший себя, как дома. – Я не мордовать вас прибыл, а практическую помощь оказывать. Сыскари, сразу угадавшие родственную душу, предложили отметить начало рабочего дня соответствующим образом, но Цимбаларь скрепя сердце отказался. Он хоть и хаял свою профессию последними словами, сравнивая её с собачьей долей, но дело тем не менее ставил превыше всего. – Ну как раскрываемость? – первым делом поинтересовался он. – Как когда, – ответили ему. – В первом квартале ещё более-менее. А сейчас, когда подснежники оттаяли, сразу висяков добавилось. – Перспективы раскрытия есть? – Почти никаких. Пташки в основном залётные. – Серийность не просматривается? – Да вряд ли. Контингент самый разнообразный. Да и методы убийства тоже. Есть зарезанные, есть застреленные, есть удушенные. Двое, похоже, сами замёрзли. А один вообще без головы. – Как без головы? – делано удивился Цимбаларь. – Куда же она подевалась? – Хрен его знает, – честно признались сыскари. – Ищем… – Давно ищете? – Да уж с неделю. – Ничего себе! Её, наверное, давно собаки съели или вороны расклевали. – А вы предлагаете бросить все силы на поиск неизвестно чьей мёртвой головы, махнув рукой на четыре свеженькие мокрухи, дюжину разбоев и столько же изнасилований? – осведомился старший из оперативников, один глаз которого был как мутное стекло, а другой горел, словно сердце Данко. – Между прочим, матери этих изнасилованных сидят сейчас в нашем коридоре. Не желаете с ними побеседовать? |