Онлайн книга «Особый отдел»
|
– А разве его не убили? – глазищи пресс-секретаря, и без того огромные, стали по блюдцу. – Побойтесь бога! Это непроверенные слухи! – воскликнула Людочка и тут же перевела разговор на другую тему. – Кстати, нам нужны дикторы с яркой, запоминающейся внешностью. Дикция особого значения не имеет. Могу составить протекцию. – Я бы рада, только от добра добра не ищут. – В знак благодарности пресс-секретарь погладила Людочку по колену. – Мой муж – главный консультант этой конторы. Специально пристроил меня сюда, чтобы всё время была на глазах. Боюсь, он не одобрит… – Как хотите. Моё дело предложить… Но я, собственно говоря, вот по какому делу. Наша компания планирует создать цикл передач об охране материнства и детства. Осветить всё это, так сказать, с положительной точки зрения. Показать достижения, но и, конечно, упомянуть о проблемах. А главное, пусть люди побольше узнают о роддомах, имеющих давние славные традиции. – Прекрасная тема! – пресс-секретарь, чьё раскованное поведение невольно наводило на мысль о нетрадиционной сексуальной ориентации, чуть в ладоши не захлопала. – Честно признаться, мы уже и сами думали о чём-то подобном. Пора ознакомить широкие массы с героическим и самоотверженным трудом нашего медперсонала. Если понадобится, я готова сама выступить в роли роженицы, – не вставая с кресла, она попыталась принять соответствующую позу. – Нет-нет! – Людочке пришлось чуть ли не силой вернуть пресс-секретаря в прежнее положение, а заодно одёрнуть её чересчур задравшуюся юбку. – Рожениц мы касаться не будем. В данный момент нас интересуют медицинские работники, как вы верно заметили, демонстрирующие чудеса героизма и самоотверженности. Их труд, быт, личная жизнь, круг интересов и так далее. – Нет проблем! Мы немедленно свяжемся с нашим головным институтом. Там квалифицированный, заслуженный, прекрасно зарекомендовавший себя коллектив. Одних докторов медицинских наук чуть ли не десять штук. – Увы, это не подойдёт. Аудитория у нас самая широкая, а провинциалы, сами знаете, недолюбливают столичных жителей. Мы сами наметили несколько периферийных роддомов, имеющих самые благоприятные отзывы от населения. Например, Ставропольский роддом, где в своё время на свет появился генерал Селезень, впоследствии прославившийся как на военном, так и на политическом поприще. – А разве его можно упоминать в положительном смысле? – пресс-секретарь понизила голос. – Ведь ходят слухи, что с некоторых пор он впал в немилость. – Теперь можно. И даже нужно. Ничто так не возвышает человека, как своевременная смерть. Кто бы сейчас помнил Джона Кеннеди, если бы не тот трагический случай в Далласе? – Тогда прошу зайти в наш переговорный пункт. Не прошло и пяти минут, как Людочка получила возможность пообщаться с заведующей Ставропольского родильного дома, уже проинформированной свыше о цели этого разговора. – А что вы, позвольте узнать, собираетесь снимать? – осторожно осведомилась главная тамошняя акушерка. – Мы, между прочим, находимся в ожидании планового ремонта. Сами понимаете, что это такое. Тут и не захочешь, а сама родишь. – Нас в общем-то интересует не столько роддом, сколько знаменитые люди, появившиеся на свет в его стенах. Герои войны, передовики производства, писатели, артисты, учёные. – Да откуда им взяться в нашем захолустье? – с недоумением произнесла врачиха. – А как же генерал Селезень? – Разве его у нас принимали? От вас впервые слышу. – Я-то надеялась, что об этом факте знают все ваши коллеги. – Они, может, и знают, только я здесь всего год работаю. Во всё сразу не вникнешь. – Но ведь в штате роддома должны быть сотрудники, заставшие эту пору. – Какую примерно? – Начало пятидесятых годов, – сказала Людочка, внимательно проштудировавшая биографию интересующих её персон. – Ничего себе! Полвека прошло. Все уж, наверное, давно на пенсии… Ой нет, тут мне подсказывают, что баба Муся ещё работает. То есть Мария Богдановна Зуйко. Она здесь с самого первого дня. Ветеран. Говорят, семерых заведующих пережила. – Можно позвать её к телефону? – Сейчас поищем… – пообещала врачиха и после короткой паузы, ушедшей на шушуканье, добавила: – Только глуховата она. И на язык невоздержанна. Вы уж нас заранее извините. – Ничего страшного. Я буду погромче говорить. – Людочка деликатно отстранила руку пресс-секретаря, перебиравшую её русалочьи локоны. Некоторое время трубка хранила тишину, наполненную загадочными шорохами пространства, безжалостно пронзённого тысячекилометровой электрической стрелой, а потом в ней раздалось вопросительное: – Ась? – Доброго здоровья, Мария Богдановна, – Людочка придала своему голосу умильные интонации, так располагающие к себе пожилых людей. – Говорят, вы живая история роддома, в котором продолжаете работать до сих пор. – Говорят, что кур доят, – охотно ответила баба Муся. – А чего ты орёшь, как оглашенная? – Чтобы вы лучше слышали, – от такой бесцеремонности Людочка немного опешила (а тут ещё смуглолицая пресс-секретарь липла как банный лист). – Я, чай, не глухая. Только пёрни – сразу услышу, – на том конце провода возникла заминка, видимо, начальство пыталось отобрать у бабы Муси телефонную трубку. Исход тщательно спланированной операции оказался под большим вопросом, и Людочка заторопилась: – Алло! Мария Богдановна, а вы не помните рождение генерала Селезня? – Помню, как же. Сама ему пуповину перерезала. Только в ту пору он был не генералом, а рядовым засранцем. – Роды прошли успешно? – Вестимо. Мамаша у него ядрёная была, как кобылица. Родила, будто выстрелила. – Вы не припоминаете каких-либо необыкновенных событий, связанных с его рождением? – Похолодало сильно. Морозы такие ударили, что у меня даже куры околели. – И всё? – Всё. Кабанчика и тёлку я в дом взяла. Слава богу, отогрелись. – Я про людей спрашиваю, а не про животных. Может, кто-то интересовался ребёнком или в роддом наведывался? – Наведывались, – подтвердила баба Муся. – Краснопогонники наведывались. Как раз в оную пору заведующего нашего Вахтанга Мирзояна забрали. – Куда забрали? – не поняла Людочка. – В Сибирь, у медведей роды принимать. Так и не вернулся, бедолага. – Почему его забрали? – Мне почём знать? Время такое было, всех брали. Но бабы на базаре баяли, что он хотел водопровод холерой отравить. На пару с главврачом. – Постарайтесь вспомнить ещё что-нибудь особенное. Очень вас прошу! – Поссорилась я тогда с Дуськой Селезень. – По какой причине? |