Онлайн книга «Пленных не брать!»
– Воспаление легких давно не ловила? Тут вода из-под земли идет. – Ну и что, мы же не долго... – Не сейчас, зайчик. Завтра. – Юлька огорченно опустила плечи. – Не расстраивайся. Успеем. – Ну, хорошо. А куда идем? Я посмотрел на компас. Приблизительно прикинул направление и махнул рукой в лес. – Вон туда! – Ничего себе! Это ж чаща настоящая! Там, наверное, комары... – По странному стечению обстоятельств комары в Финляндии в этом году не уродились. – А... – Юлька посмотрела на свои голые ноги. – Учел. – Я бросил на траву еще одну сумку. – Переодевайся. Юлька расстегнула «молнию» и вытянула из нее несколько пакетов. Ее глаза удивленно расширились, когда на свет показались черно-белая тельняшка и ботинки с высокими берцами. – Что это? – Одежда, – ответил я, пользуясь железобетонной мужской логикой. – Как раз то, что тебе необходимо в данный момент. Там еще ремень должен быть. Она покопалась в сумке и вытянула широкий солдатский ремень с двумя рядами дырок. – Надевай, – скомандовал я. – У нас времени мало. Лучше добраться до места до наступления темноты. – Мы там еще и ночевать будем?! – Не дрейфь, всё учтено. – Я встряхнул рюкзак. – Поторопись. Сначала тельняшку... Юлька непонимающе хмыкнула, но с решительностью бывалого эксгибициониста ухватилась за края своего сарафанчика. Передо мной мелькнули ноги, узкие черные трусики, упруго качнулась грудь. Скомканный сарафанчик полетел в машину. Тельняшка была ей немного длинна. Получилось полосатое платьице в стиле милитари. – Тебе идет. Хоть сейчас на разворот журнала «Тебе, моряк». – Разве такой есть? – Если бы там фотографировались такие девушки, как ты, то его стоило бы создать. У солдата тяжелая служба, как нужна ему девичья дружба... А уж такие веселые картинки и подавно. Особенно если солдат не дурак и кисель в столовой выливает в раковину. Юлька фыркнула и развернула пакет. – Костюм «Бекас», цвет черный. Водонепроницаемая пропитка. Усиливающие подкладки на локтях и коленях. – А почему черный? – Юлькин взгляд был критичен. – Ты даже не представляешь, зайчик, как идет девушке, особенно красивой, черный цвет. Вамп-гирла, натурально. А какой же мужчина устоит?.. Рекомендую начать со штанов. В ответ прозвучало неопределенное «Хм», но тем не менее юный женский организм был упакован в черный новенький «Бекас» и подтянут ремнем, Юлька огладила форму, посмотрела на меня, крутанулась на месте. – Чего-то не хватает. – Я почесал лоб. – Пожалуй, этого... И я кинул ей берет. – Вот теперь всё. Твои фотографии, безусловно, можно забрасывать в тыл к врагу. Для достижения полного и окончательного морального разложения армии противника. – Ладно ерунду городить. Мне вот ботинки чуть-чуть велики. – Юлька неуверенно потыкала носком в землю. – Натрут. – Оп, извини, забыл. Снимай. – Я вытащил две стельки. – Запихаешь это хозяйство внутрь, будет полегче. Уж прости, но не пускать же тебя в лес в туфельках. Очень негармонично смотрится. – Трепло ты всё-таки, болтун – находка для шпиона. Птица-говорун. – Угу. Я и есть. Программа «Говорун» – это первое оружие каждого бешеного кобеля. – Я так и подумала. Ну ладно. Готова, – Юлька помахала руками. – Может, понести чего? – Вот еще, взваливать на женские плечи... – Я сделал вид, что задумался. – Но раз уж ты просишь, то захвати в багажнике второй рюкзак. – Ну ты и нахал! – топнула она ножкой. Но рюкзак все же взяла. – За это ты меня и любишь, – резюмировали. – Кстати, знаешь, чем отличается натовский спецназовец от нашего? – Нет. – В снаряжение натовского входит шлем, бронежилет, разгрузочный жилет, масса прибамбасов для выживания, закрученная штурмовая винтовка. GPSы всякие. И выглядит он, в своем походном варианте, как Колобок, вышедший на тропу войны. Наш же спецназовец имеет в своем распоряжении только автомат Калашникова, костюм типа «Бекаса», разгрузку, нож и бандану. И не приведи господи увидеть его в действии. – Почему? – Потому что он понимает, что каждую минуту, каждую секунду рискует своей жизнью. И надеяться, в случае ошибки или оплошности, ему не на что. Значит, единственный путь – это ошибок и оплошностей не совершать. Бить – наверняка. Стрелять – максимум два раза. Его деятельность держится на идейных соображениях. Он выполняет свою работу, потому что ее должен кто-то выполнять. Натовец – он другой. Совсем другая психология. Так-то. Пошли. Я повязал вокруг головы косынку, и мы вошли в лес. Где-то там к востоку лежал, постепенно разрушаясь, дот № 167. Юлька в очередной раз споткнулась, и я решил остановиться. – Привал! Идти по лесу было не так трудно. Но Юлька, как женщина городская, не была на сто процентов готова к такому путешествию. Ее удивляло слишком многое, чтобы внимательно смотреть под ноги. Где-то она увидела дятла, настороженно глядевшего на нее одним глазом. Где-то дорогу перебежал перепуганный заяц, вызвавший визг и следом бурю восторга. Куковала в глубине леса кукушка, Юлька слушала ее, как зачарованная, даже пыталась считать, пока не сбилась и не хлопнулась носом в мох. Вокруг был незнакомый мир, живущий по своим законам, спокойно воспринимающий любое вторжение, дружелюбный, но вместе с тем равнодушный, абсолютно незнакомый. Сначала я даже раздражался, вынимая девушку из очередных кустов, в которых она ухитрилась запутаться, а потом сообразил, что всё это только от общей восторженности, охватывавшей ее при каждом новом знакомстве с дикой природой. Это было очень мило. Но отнимало массу сил. Прежде всего у нее самой. По моим расчетам, мы должны были выйти на дот уже час назад. – Японский какой-то пейзаж, – выдохнула Юлька. – Почему? – Мне стало смешно. – То-яма-то-канава. Она как раз сидела на краю огромной ямы, сплошь поросшей земляникой. Я огляделся, и смеяться расхотелось. Мне даже стало удивительно, как же я раньше этого не заметил. Дот был где-то близко. – Это не ямы. Это воронки. 152-миллиметровые бетонобойные болванки часто рикошетили и уходили в сторону. Орудия надо было пристреливать... Видишь, длинная яма? – Да. – Окоп. Точнее, то, что от него осталось. Юлька встала, вытянулась, озираясь. Вокруг, насколько хватало глаз, земля была разворочена, перекручена. Десятки лет, пронесшиеся над этими местами, не смогли полностью скрыть разрушения. Огромные воронки превратились в овраги, окопы осыпались и превратились в глубокие борозды, отовсюду торчали осколки гранита, выбитого из-под земли. Даже деревья вокруг нас были низкими, слабыми, словно изуродованными. |