Книга Святая грешница, страница 24 – Изабелла Розенталь

— Молчите. Я жду такси. Мне не хочется говорить, — она сжала губы так сильно, что ей стало больно и она тяжело выдохнула. — Да где же этот таксист?!

— Вы знаете, что Ваши ожидания никогда не оправдываются. Не желайте, и все будет так, как надо. — Он закрыл зонт и хотел удалиться от Марии, но она резко дернула его за рукав и сильным рывком притянула его к себе. После поцеловала. Нежно и долго, не закрывая глаз, которые заблестели от удовольствия.

— Вы знаете, мне отец всегда говорил о том, что у меня безумно красивее губы. И однажды я не сдержалась и поцеловала его. Так же, как и Вас сейчас. — Она отвернулась и тихо добавила. — Уходите, мне кажется, я больше не могу выносить этих мучений и пора расстаться со своими мыслями, а Вы теперь тоже стали частью моих мыслей. Кажется, все люди, что меня окружают — иллюзия, часть меня, моих фантазий. Кажется, я во всем себе вру, но не могу понять — почему так происходит. Именно так.

— Простите меня.

— За что Вас прощать?

— Что сказал Вам про губы. Простите за это. И спасибо.

— Спасибо за что? И про губы — зря просите прощения, не виноваты Вы ни в чем.

— Спасибо за поцелуй. Меня никто так не целовал, с такой любовью.

— Я же не думала о Вас.

— О ком тогда Вы думали?

— Ну, вот что Вы пристали?

— Простите еще много-много раз. И здоровья Вашему отцу, он счастливый человек.

— Да, спасибо, на том свете ему очень пригодится здоровье.

— Простите… Как Вас зовут?

— До свидания. Больше поцелуев не будет. Идите-идите, — Мария удивлялась сама, как, ей казалось, она спокойно сама признается себе в том, что открывается перед ней. — И будьте счастливы, вы слышите? Обязательно будьте счастливы. Вы — удивительный человек! Знаете что? Спасибо за Ваш зонт, возьмите мои перчатки!

— Зачем же перчатки?

— Я так хочу, пусть будут у Вас! Во мне есть частица Вас теперь, заберите мои перчатки, я так хочу!

— Возьмите тогда зонт.

Таксист вырулил из-за угла так неожиданно, что Мария снова забыла о смятой в руке бумажке. Ей откровенно не хотелось расправлять этот клочок. Раньше она бы просто выкинула его, но теперь временно защитила себя от неизвестного послания.

— Добрый вечер. Меня зовут Мария. Я хочу поехать в пустоту.

— Знаете, пустота разная бывает, — водитель не повернулся и говорил очень тихо.

— Вы опоздали, Вам и решать — в какую именно пустоту мне надо. — Она легла на свою руку, опираясь на переднее сиденье автомобиля. — У Вас есть диски с классической музыкой?

— Нет, у меня вообще нет музыки, — таксист хитро оглянулся, но Мария не заметила.

Он ехал нервно, будто впервые сел за руль сегодня. Он останавливался через каждые несколько шагов и оборачивался.

— Вы же не против, если мы не будем торопиться? Ей было безразлично, что он говорит.

— В общем, девушка, нам с Вами повезло. Вы меня слышать не желаете, а мне поговорить хочется, поэтому музыки не будет. — Человек лет сорока с выбритыми висками и пирсингом на правой щеке не очень располагал к себе, но ей было безразлично кто ее везет и куда.

— Вы не очень похожи на таксиста. И машина у Вас странная.

— Для Вас это имеет значение?

— Не особо. Давайте разгонимся, может быть, это заменит отсутствие музыки?

— Мария, дорогая Мария! — неожиданно он стал любезничать и даже попытался погладить ее по голове, но она отшвырнула его руку. — Я желаю вам только добра, не бойтесь меня!

— Я и не боюсь. Вы — водитель такси… Я… я Вам за это плачу. Вот и все, никаких обязательств. Он молчал пару минут. Остановился возле кафе.

— Держите, это Ваш кофе, Вам просто необходимо взбодриться! Посмотрите, эта ночь хороша для приключений.

— Ой, не хочу я больше приключений, я хочу покоя, — она взяла кофе, так как забыла о существовании еды. Видимо, таксист это заметил.

— Пожалуйста, у меня есть и шоколад, — водитель достал огромную коробку с конфетами в хрустящих обертках и медленно стал открывать одну из конфет.

— Скажите, Мария, правда приятный звук издает обертка?

— Не знаю, не думаю, что мне нравится.

— А точнее? Нравится или нет?

— А должно нравиться?

— Пейте кофе, ваши глаза должны блестеть от радости, а не от слез и отчаянья. Я везу Вас… Впрочем, хотите устрою сюрприз! — Мария стала сомневаться, что это таксист, она стала подозревать, что это маньяк, поджидающий другую жертву, и она случайно к нему подсела, а таксист так и не приехал. Но она согласилась.

— Вы сделали правильный шаг. — Он резко повернул обратно и помчался по улице вперед. На одном из перекрестков их поджидала девушка в блестящем платье с рваными краями. Ее накладные ресницы отражали свет, как и ногти, на которых были наклеены флуоресцентные стразы.

— О, какая милашка в твоей карете сегодня, Эдвард!

— Эдвард? — Мария встрепенулась и не подпускала незнакомую девушку к себе.

— Да, его зовут Эдвард! — девушка неподдельно удивилась. — Эдвард — таксист, все его так зовут в клубе, потому что он любит…

— Ну что ты говоришь? — Эдвард рассмеялся в голос так, что обе девушки подхватили его смех.

— Меня зовут Жюстин, Люция, Кристина — как хочешь, мне все равно, я свободна от имени! Эй, Эдвард, есть баночка кофе? Очень хочется взбодриться!

— Спроси у Марии, может у нее осталось.

Мария была шокирована свободным поведением этих незнакомых людей, которые также, как и все, с кем она столкнулась за последние дни, становились частичкой ее самой.

— Прошу меня извинить, но я все выпила. Я не ожидала, что кто-то к нам подсядет…

— Ага, и захочет выпить твой кофе! — Эдвард и свободная от имени девушка снова рассмеялись в голос. — Ну ладно, тогда гони на мост!

Эдвард кивнул и сосредоточенно поехал в сторону Vasterbron — тот самый мост, где Мария встретила кукловода.

— Почему мы едем именно туда? — возмутилась Мария.

— Ты же согласилась на сюрприз, больше ничего не имеешь права говорить, — таксист быстро ее остановил, она замолчала. Ее внутреннее состояние напоминало сморщенное яблоко, которое упало с верхней ветки и запуталось в крепкой паутине. Она не могла понять, как так вышло, что она попала в эту паутину, из которой ей не позволяет выбраться этот паук Эдвард.

На мосту было пусто, Кристи выскочила босиком под дождь и начала танцевать так, словно это был последний танец в ее жизни. Мария стояла в стороне.

— Эй, недотрога! Иди сюда, что ты там встала? Ты мне должна свой танец!

— Что? — Мария не решалась выйти на мост и отправиться в безумный пляс под дождем вместе с этой девушкой.