Книга Любовь тебя настигнет, страница 14 – Сьюзен Элизабет Филлипс

Панда срезал путь, сбежав на другую сторону дороги.

— Но остается открытым следующий вопрос, — добавила она. — Зачем так мучиться со всеми этими плевками и почесыванием? Должна признать, меня это удивляет. Но ведь у тебя все равно это получается неестественно.

Она думала, что он проигнорирует вопрос, но нет.

— И что? Я заскучал, когда понял, что ты совершенно не в своем уме и тебя не запугаешь и не заставишь поступать как следует.

Никто никогда не говорил, что она не в своем уме, но поскольку оскорбление прозвучало из его уст, Люси не восприняла его серьезно.

— Ты надеялся, что, когда я увижу, как сильно ты отличаешься от Теда, то пойму, от чего отказалась и вернусь в Уайнет.

— Что-то вроде того. Тед — хороший парень, и он явно любил тебя. Я пытался оказать ему услугу. Я остановился, когда понял, что лучшая услуга, которую могу ему оказать, — это не дать тебе вернуться.

От такой правды ей стало больно, и дальше они бежали молча.

Когда они вернулись в дом, он стащил намокшую от пота футболку, схватил шланг и полил себя водой. Его волосы прилипли к шее и плечам длинными черными лентами; солнце залило лицо, когда он поднял голову, подставив ее под желтые лучи.

Наконец Панда отложил шланг и вытер грудь ладонью. Смуглая кожа, прямой нос и большие мокрые кулаки поразительно контрастировали с идеальной мужской красотой Теда. Возможно, Панда был не так брутален, как хотел показаться, но все же он совершенно не вписывался в рамки ее привычной жизни.

Люси осознала, что слишком долго разглядывает его, и отвернулась. Ее женское естество явно тянулось к нему. К счастью, ее женский мозг был немного умнее.

Один день сменялся другим, и вот уже прошла неделя с тех пор, как они приехали на озеро. Она плавала, читала или пекла хлеб — одно из немногих блюд, которые нравились ей на вкус. Она не делала лишь одного — не звонила Теду и своим родственникам.

Каждое утро после пробежки Панда появлялся на кухне с мокрыми после душа волосами, разглаженными на какое-то время кудрями, хотя она знала, что вскоре они возьмут свое. Вот он взял со стола пару первых теплых булочек, которые она только что достала из духовки, аккуратно разделил их пополам и намазал каждую половинку апельсиновым джемом.

— Тед знал, как ты хорошо печешь, когда позволил тебе уйти? — произнес он, проглотив второй кусок.

Люси отставила тарелку со своей булочкой, почувствовав, что уже сыта.

— Тед почти не ест углеводов. — Это была ложь, но ей не хотелось признавать, что так и не нашла времени испечь что-нибудь для жениха.

Она научилась готовить, будучи уже взрослой, под воронкообразными лампами, которые висели на кухне в Белом Доме: именно там она спасалась, когда ссоры братьев и сестер начинали действовать на нервы. Там она брала уроки мастерства у лучших поваров страны, а теперь плоды этого обучения вместо Теда пожинал Панда.

Он закрыл банку с джемом.

— Тед из тех парней, что родились под счастливой звездой. Мозги, деньги, шик. — Он закинул банку в холодильник и захлопнул дверцу. — Пока весь остальной мир летит в тартарары, Тед Бодин находится в свободном плавании.

— Да, что ж, он попал в большую переделку в прошлые выходные, — произнесла она.

— Он уже это пережил.

Люси молилась, чтобы это было правдой.

У дома озеро Каддо было мелким, а его берег — болотистым, так что она не плавала там, но когда они были на озере, спускалась в воду с маленькой лодки, которая досталась им вместе с домом. Панда никогда не заходил в воду вместе с ней, и через восемь дней после приезда, то есть через одиннадцать дней после побега, она спросила его об этом, плавая около дрейфующей лодки.

— Странно, что такой суровый парень, как ты, боится заходить в воду.

— Я не умею плавать, — сказал он, поставив босую ногу на растрескавшийся борт лодки. — Я никогда этому не учился.

Она видела, как сильно ему нравится быть на воде, и подумала, что это странно. И почему он всегда в джинсах? Она перевернулась на спину и сделала еще один подход.

— Ты не хочешь, чтобы я видела твои худые ноги. Боишься, что я буду смеяться? — Как будто хоть какая-то часть его тела могла быть менее мускулистой…

— Мне нравятся джинсы, — сказал он.

Она села на край лодки и принялась болтать ногами в воде.

— Я не понимаю. Здесь безумно жарко, и ты постоянно снимаешь футболку, так почему бы не ходить в шортах?

— У меня шрамы. И хватит об этом.

Возможно, он говорил правду. Но Люси в этом сомневалась. Когда Панда откинулся на корму, солнце золотом заиграло на его смуглой, как у пирата, коже, а в прикрытых глазах виделась скорее апатия, чем угроза. Она с недовольством отметила, что к ней подступает очередная волна чего-то непонятного. Хотелось думать, что это лишь интерес, но в действительности это было нечто большее. Невольное возбуждение.

И что? Минуло почти четыре месяца, с тех пор как они с Тедом занимались любовью, а ведь она всего лишь человек. Поскольку Люси не собиралась поддаваться своим преступным желаниям, что тут плохого? И все же ей хотелось наказать его за то, что по его вине она думала о том, о чем не следовало.

— Странно, что у тебя нет татуировок. — Она спрыгнула в воду и теперь барахталась у кормы. — Никаких танцующих обнаженных женщин на бицепсах, никаких неприличных слов на костяшках пальцев. И даже никакого омерзительного железного креста. Не боишься, что тебя выгонят из клуба байкеров?

Мерцающий свет, отражавшийся от воды, смягчил очертания его острых скул.

— Ненавижу иголки.

— Ты не плаваешь. Ты ненавидишь иголки. Ты боишься показывать ноги. Ты просто ужасен, да?

— Не тебе называть кого-то ужасным.

— Точно. Прими мои извинения. — Люси удалось изобразить нечто почти похожее на одну из его ухмылок.

— Когда ты собираешься позвонить родителям? — ни с того ни с сего спросил Панда.

Она нырнула и оставалась под водой, сколько могла.

— Мег дала им знать, что я в порядке, — произнесла она, хотя и знала, что это не то же самое, что позвонить домой самой.

Она скучала по перебранкам Шарлотт и Холли, по вечным драмам Трейси, бессвязным пересказам Андре последних фантастических романов, которые он прочитал. Она скучала по Нили и Мэтту, но мысль о том, чтобы позвонить им, парализовала ее. Что она могла сказать?

Панда не очень ласково помог ей забраться обратно в лодку. Ее дешевый закрытый купальник задрался, но он, похоже, не заметил этого. Он поднял откидной борт, и они поплыли назад, к причалу. Пока он глушил мотор, она собирала шлепанцы, но прежде чем успела вылезти из лодки, он сказал:

— Мне нужно возвращаться на работу. Завтра мы уезжаем.