Книга Брачный антракт, страница 49 – Марина Белкина

Она достала с заднего сиденья коробку с тортом, перевязанную бечевкой, захлопнула дверцу и, боясь поскользнуться, медленно двинулась к подъезду. В пропахшем кошками лифте поднялась на пятый этаж.

Дверь ей открыла Снегурочка, синеглазая, в традиционной шубке, шапочке и с золотой косой, перекинутой на грудь.

– Олеська?! Я тебя не узнала! – расхохоталась Ника. – Ты откуда такая?

– Корпоратив работала, только что прискакала, не успела переодеться, ну, проходи, моя красавица!

Ника вошла в тесную прихожую с кое-где отклеившимися обоями, поставила торт на полку под зеркалом и тяжело опустилась на пуфик, собираясь снять сапоги.

– Слушай, а почему ты не переоделась? Так в костюме Снегурочки по улице и топала?

– Да вот. Создаю народу новогоднее настроение! Просто тут идти недалеко, и потом, я нашему дворнику денег должна. Отдать пока никак не могу, вот и приходится маскироваться.

– Ты в своем репертуаре! – рассмеялась Ника.

Олеська скинула снегурочью шубку и надетый под нее пуховик, а потом помогла Нике раздеться.

– Какая кругленькая стала, красота! – Олеська с умилением разглядывала Никин животик. – И кто там у нас, мальчик?

– Девочка.

– Лучше бы первым пацана.

Ника улыбнулась.

– Мальчик у нас уже есть.

Олеська вздохнула.

– Завидую я тебе, Никуш.

– Так роди! Твой давно наследника ждет. Знаешь, мой муж – спец по всяким приметам. – Ника закатила глаза. – Он говорит, что, если погладишь беременную по животу, тоже забеременеешь. Так что у тебя есть отличная возможность! – Ника выпятила животик. – Давай, вот увидишь, сразу залетишь!

– Типун тебе на язык! – Олеська поменялась в лице и быстро спрятала руки за спину. – Не до того пока. Ты же знаешь, я вся в искусстве.

Они прошли на кухню. Ника водрузила торт на усыпанный крошками стол и присела на табуретку. Олеська поставила чайник, сняла с головы и бросила на подоконник шапочку, к которой была прицеплена коса. По плечам рассыпались буйные кудри кислотно-рыжего цвета.

– Ну, а ты как? – спросила Ника.

– Работаю. В эпизоде недавно снялась, правда, пока не ясно, что с фильмом будет… Ну и корпоративы сейчас пошли, Новый год, сама же знаешь. Деньги зарабатываем, – приосанилась Олеська и убрала со стола пачку «Доширака» с торчащей из нее ложкой. – А ты? Из «Алиби-агентства» ушла. Работать-то собираешься, после того как родишь?

– Собираюсь, когда малышка подрастет. Но немного в другой сфере.

– А как же твоя карьера? – ахнула Олеська.

– Да какая там карьера, я тебя умоляю! – махнула рукой Ника. – Настоящей актрисы из меня, к сожалению, не вышло. Не мое. Хорошо еще, что поняла это к тридцати, а не к пятидесяти. Я сейчас на психолога учусь. Со временем мечтаю завести собственную практику.

– Здорово, – кисло обрадовалась Олеська. У нее была совсем другая мечта. – Уверена, все получится, у тебя все в жизни получается. Ты же умная, как лошадь.

Ника рассмеялась.

– Просто не наступаю на одни и те же грабли.

Закипел чайник, хозяйка разлила по чашкам кипяток и протянула Нике пакетик «Липтона».

– Спасибо. Знаешь, Олесь, я сейчас так счастлива. И очень благодарна за то, что ты для меня сделала тогда, больше года назад. Давно собиралась с тортиком приехать, да все как-то не получалось.

– Да ладно! Мы давно в расчете. И потом, не преувеличивай моих заслуг. Сценарий твой, текст тоже, в соавторстве с Михаилом нашим Булгаковым. Плюс костюм, спасибо запасникам «Мосфильма». Я-то только отыграла.

– Да, но как! – подмигнула Ника. – Клиент до сих пор под впечатлением.

Олеська польщенно шмыгнула носом.

– Спасибо. Это мое призвание. Смех и радость мы приносим людям. Фу, как будто песок в глазах! – Она отвернулась к небольшому круглому зеркалу, стоящему на подоконнике, видимо, для того, чтобы снять цветные линзы. – Ну вот, так-то лучше. Я рада, что ты счастлива, и вдвойне рада, что приложила к этому руку, – улыбнулась она.

Улыбка вышла какой-то зловещей. Вовсе не потому, что подруга держала камень за пазухой, а из-за взгляда. Глаза у Олеськи от природы странные. Один голубой, а другой – карий с золотистыми крапинками.