Онлайн книга «Воины тьмы»
|
Сработало! Я замер на месте, от души надеясь, что от меня сейчас не требуется никаких ответных ритуальных действий. Ильес поднялась с колена. — Я заждалась и решила вас встретить, — сказала она. — Матушка, вы больше на меня не сердитесь?.. Значит, я — ее матушка. О сколько нам открытий чудных… — Сержусь… дитя мое… — свистяще прошептал я. — Ты подвергала себя такой опасности, и я… Она стояла напротив, очень внимательно глядя на меня и ожидая продолжения. У них тут, как видно, было не принято перебивать старших. Но я-то вовсе не собирался разговаривать, стоя в дверях. — …а что же это мы здесь стоим?.. — Ах, простите, матушка! Пойдемте в зал, — спохватилась она. В зал я идти не хотел — туда могли нагрянуть лишние свидетели. — Я что-то неважно себя чувствую, — просипел я. — Понимаю, вам необходимо отдохнуть… — Нет-нет, — торопливо зашептал я. — Я спешу, заехала вот на минутку, чтобы поговорить с тобой… — Да, да, я знаю. Пойдемте ко мне, там вы сможете ненадолго прилечь за разговором. Я кивнул, и мы пошли к ней. В этой части Лейрма господствовал все тот же средневековый сюр, немного приправленный современным дизайном. Ее «комната» оказалась помещением неопределенных размеров пещерно-лабиринтного типа, начисто лишенным какой бы то ни было мебели, за исключением неимоверного изобилия разнокалиберных шинтов; но к понятию «мебель» я все-таки привык относить что-то более отвечающее простым хозяйственным нуждам, чем перпетуумы-мобиле. Наши гостевые «покои» в Лейрме смахивали на гостиничные номера типа «люкс», покои же хозяев, как выяснилось, представляли собой нечто вроде мини-Лейрма, с той только разницей, что полы здесь были покрыты, словно ковром густой травяной порослью светло-серого цвета. Поросль шевелилась и пружинила под ногами, и ступать по ней было даже приятно, хоть и непривычно. Прикрыв дверь, Ильес провела меня направо, в небольшую уютную арочку — то есть в понимании легр, конечно, «уютную», — именно здесь, видимо, мне и предстояло «прилечь», и, судя по всему, прямо на поросль. Я на мгновение затосковал — надоумили ж меня черти отказаться идти в зал! Попирать живую поросль ногами — это одно, а обниматься с ней — совсем другое… Но ради Ли я был готов и не на такое. В следующее мгновение я уже с больным видом пристраивался на шевелящемся ковре, очень надеясь, что вид у меня — кошки был при этом не очень брезгливый. Ильес как ни в чем не бывало улеглась рядышком и, удобно опершись на локоть, участливо воззрилась на меня, очевидно, пока еще ничего не заподозрив. Повисла пауза. Начинать разговор, видимо, следовало мне. И я зашептал: — Ты очень рисковала… детка. И теперь, когда все уже позади, продолжаешь подвергать себя опасности! Почему ты не отдала приказа запереть Эйвов? По дороге сюда я видела, что они разгуливают по Лейрму, словно у себя дома! Она оживилась. — Ты их видела?.. — Она положила свою руку на мою. — Я тебя уверяю, они совершенно безопасны! К тому же я обещала им свободу… — Об этом не может быть и речи! — зашипел я, изо всех сил изображая возмущение и осторожно освобождая свою руку. — Как ты не понимаешь — им нужен их собрат, и неизвестно, что они могут предпринять, чтобы выяснить, где он находится! Она улыбнулась. — А что они могут предпринять в их теперешнем положении? Так я тебе и рассказала (рассказал). Я осторожно поворочался, слегка отодвигаясь от нее. Лежать на живом ковре оказалось дьявольски удобно — поросль не подминалась подо мной, а мягко поддерживала, принимая форму лежащего на ней тела. — Пойми — мы не знаем, на что они способны! Короче — хватит сумасбродств! Я уже немного свыкся со своей ролью матери-кошки и теперь ощущал прилив вдохновения. — Во-первых — тех Эйвов, что ты привела в Лейрм, необходимо запереть и держать под стражей. И второе… Настало время рискнуть. Ее настоящая мать сказала, что Эйва нет в Лейрме. Если бы Ли вовсе не было на планете, она бы так и сказала: «Его нет на Сигоше»… Наверное… В любом случае это было моей единственной ставкой. — …и второе — пока первый Эйв находится здесь же, на Сигоше, и существует вероятность их встречи, мы не можем быть спокойны. Я прилетела специально, чтобы забрать его… Он сейчас все там же? Она пожала плечами. — А куда ему деваться? Так и сидит в лесу со своими хепами, с тех пор как сбежал; Pay докладывает мне о нем каждый день. Я обрадованно приподнялся, а она продолжала: — Но, матушка, вы должны знать, что забрать его будет вовсе не так легко! — Почему же это? — Потому что Эйвы — непревзойденные воины! Поверьте, я видела их в бою — они способны сражаться в одиночку против армий! В Лейрме сейчас недостаточно сил для его захвата, вам придется вызывать войска с Ярика! — Не преувеличивай, детка. Я понимаю, ты не хочешь выпускать Эйва из своих рук, но пойми, что это необходимо в интересах империи! Что твой Эйв сделает против «Диктатора»? Каким бы он ни был хорошим воином, но когда он останется безоружным… — Но у него ведь тоже есть «Диктатор». — Как? — опешил я. — Разве вам не докладывали, матушка, что при побеге он завладел единственным в Лейрме «Диктатором»? Во дает Ли! Раздобыл для нас «Диктатор»! Тут я окончательно поднялся — на живой подстилке не осталось после меня ни единой вмятинки, не говоря уже о складочках. — Вот что, детка… Я беру это на себя. Ни о чем не беспокойся, ты уже достаточно повозилась с этими Эйвами и без того многое сделала. Теперь проводи меня. Она посмотрела на меня недоуменно, должно быть, удивленная моей неожиданной прытью. Потом, легко вскочив на ноги, спросила: — Вам уже лучше, матушка? Я кивнул. — Да, гораздо лучше. Пойдем. Мы вышли из ее «комнаты» и дошли до двери на нашу территорию, так никого и не встретив по пути. Когда дверь открылась перед Ильес, я положил руку на ее плечо. Это было с моей стороны неосмотрительно: она вздрогнула, взглянула на мою руку, перевела взгляд на меня, и вид у нее при этом был недоумевающий. Я быстро убрал руку и просипел: — Дальше не провожай. Я сама распоряжусь, чтобы Эйвов изолировали. — Но, матушка… — Исти! Когда ты перестанешь быть ребенком?! Чисто земной родительский штамп сработал — вероятно, предки всех времен и народов были закодированы на одни и те же воспитательные формулы. Ильес смолчала. Я тоже никогда не мог подобрать достойного ответа на этот их коронный вопрос. Она вновь опустилась передо мной на колено и приложила мою руку к своему лбу. Во мне неожиданно пробудилось чисто материнское желание погладить ее по голове или даже почесать за ухом — вошел, что называется, в роль, — но я вовремя сдержался. Как только она отпустила мою руку, я быстро обошел ее и вышел за дверь. Обернувшись на всякий случай назад, я убедился, что дверь за моей спиной стала закрываться. |