Книга Вирус хаоса, страница 40 – Мария Симонова

— Согласен. Не сейчас. Но кое-что он все-таки сказал. Хм… «Ткань мироздания нарушена. Вы прошли через Врата…»

Мэри честно ничего этого не помнила, как не помнила своего бегства из квартиры на лестницу. Стерлось немного «до» и немного «после».

— Так это были Врата?.. — она припомнила, как стояла перед открытым холодильником, а потом вдруг увидела Мышку. Она взглянула на Гения, но его рядом не оказалось — он уже ловил машину.

— Ну и куда мы едем?

— На вокзал, — ответил он, распахнув перед ней заднюю дверцу.

До этого Мэри сомневалась, стоит ли ей покидать Москву: здесь была разгадка, здесь оставалась надежда, что некто — некая законспирированная сволочь, поставившая эксперимент, наконец его закончит и приведет после себя все в порядок. Но, увидев размытое лицо Генриха Блума, она вдруг поняла, что эксперимент может и не ограничиться зафутболиванием подопытного кролика Марии Смеляковой по отдаленным мирам и что нет предела фантазии естествоиспытателя. Еще неизвестно, на что бы она сейчас была похожа, если бы сидела на месте Блума.

А уже на вокзале ей по-настоящему захотелось уехать. С телепортацией здесь что-то не клеилось, так что лучше бы улететь, но Мэри не следовало забывать о ФСК и особенно об одном ее сотруднике, который отдыхает день-деньской, но в скором времени проснется. К сожалению, их по сути чужие паспорта не отличались от настоящих ни именем, ни адресом.

Немного покоробило то, что билеты уже оказались у Гения в кармане: то есть приобрел он их не только до своего предложения уехать, но еще прежде, чем заговорил с ней о похищении спутника.

— Есть одно правило, о котором стоит помнить железно, — сказал он, заметив, как Мэри нахмурилась. — Если при подготовке операции у тебя времени в обрез, то, когда ты будешь уносить ноги, его может не быть совсем.

Что касается унесения ног, тут удача их не покинула — у них было время: примерно час до поезда и около получаса до того, как проснется Жнец. Учитывая, что ему еще предстоит соображать, что с ним стряслось, потом разбираться в том, что его именем и с его кредиткой тут за день наворотили и главное, кто наворотил — это еще надо осмыслить, причем нестандартно — шансов застукать самозванцев на одном из московских вокзалов у него не было ни малейших.

Поезд — круглый, остроносый и визуально гибкий, как червь, сразу Мэри не понравился. Когда они подходили к платформе, в последнюю дверь последнего вагона погрузилась неприятная толстая тетка, и создавалось впечатление, что червяк ее слопал.

Хотя их двухместное купе можно было назвать шикарным — красная с золотом обивка, хрустящее белье и даже пара компьютерных терминалов — ощущение уюта почему-то не витало. Хотя его должны создавать заселившиеся пассажиры — утешила себя Мэри. Но… Неуютно ей тут было, хоть тресни.

— Что будем делать в Ялте? — спросила она, когда поезд тронулся — очень плавно, словно по льду, заскользил вдоль платформы.

— А как ты думаешь? — спросил Гений, сидевший на диване рядом.

Она пожала плечами:

— Отдыхать, загорать, ну… Что там еще можно делать?

— Много чего. Сниматься в кино, например, — сказал он и вдруг откинулся к спинке, прижав туда же локтем Мэри.

Вообще-то он мог этого не делать, потому что стекла в вагоне были тонированные. Шарахнуться его заставил инстинкт дичи, увидевшей охотника.

По платформе шел, сверля орлиным взглядом отходящий поезд, Евгений Смеляков. Жнец. В какой-то миг их с Мэри глаза встретились через непроницаемую для него преграду, и ей показалось, что он ее видит. Или чувствует, что видит.

Она опустила ресницы.

Он шагал по ходу движения, но поезд набирал скорость, и скоро Жнец остался позади.

— Черт, мы прям, как Шерлок Холмс и доктор Ватсон, — Мэри оттолкнула локоть Гения и выпрямилась: — Виртуозно ускользаем из-под носа у Мориарти. Это, случаем, не съемки нового блокбастера? Скажи уж сразу.

— С Ватсоном-дамой? — Гений усмехнулся. — Исключено.

— Почему?

— Шерлок Холмс — по крайней мере, наш Шерлок Холмс — ненавидел женщин.

Мэри вздохнула:

— Ватсон, вы тупица. Холмс это я. Если помнишь, во время бегства с вокзала Ватерлоо он был переодет в женское платье. Ладно, дорогой доктор, не тушуйтесь, скажите мне лучше вот что: как этот Мориарти… Кстати, кого-то он мне напоминает… Так вот: как он сумел нас так оперативно вычислить?

— Не знаю… — Гений пересел на противоположный диван, закурил. — У меня есть два предположения. Даже три. I am very sorry, mr. Holms, что седлаю вашего конька. Первое и самое вероятное — он очнулся значительно раньше, чем мы планировали.

— Часа эдак на два, на три? Но ведь ты специально поставил заряд…

— Расчет заряда может быть среднестатистическим, без учета телосложения, возбудимости и прочих индивидуальных параметров. Или в парализаторе садилась батарея. В конце концов, не исключен человеческий фактор: например, приходящая домработница, которая вызвала врача.

— Все, принято, — сказала Мэри, убежденная теперь, что действительно имело место раннее пробуждение. Никаких других вариантов, почему Жнец успел докопаться до истины и даже подобраться к ней на расстояние взгляда, она не видела. Но у него-то они были! — А второе предположение? — спросила она.

— Второе — это, как ни странно, Андрей Валентинович. Он рассчитывал уволочь спутник, а потом прикинуться невинной овечкой — я, мол, как и все, был обманут, считал, что это съемки, даже любителей пригласил посмотреть, заодно укомплектовал зрительскую массовку. Он был уверен в успехе, и все же, не сомневаюсь, проложил себе тропинку к отступлению скорее всего в южном направлении. То есть — в этом же. Так вот. Наш Жнец, едва продрав глаза и узнав последние новости — что Фил убит, что его самого чуть не взорвали вместе с машиной…

— И со мной, — мрачно напомнила Мэри.

— …и со спутницей, а преступник скрылся, мог подключиться к его поимке.

— То есть на вокзале он высматривал не нас, а…

— Не тебя, — поправил Гений, — а толстую задницу.

— А ты его, по-твоему, совсем не интересуешь?

Гений дернул насмешливо углом рта:

— Мориарти нужен Холмс. А я остаюсь человеком, которого нет.

— Интересно девки пляшут! Человек, которого нет, проворачивает его именем грандиозную авантюру и без зазрения совести тратит денежки с его счета. Но на нет и суда нет, а виноват во всем крайний, то есть я, так, что ли, получается?

— Почти. Не совсем. Давай посмотрим: консультант приводит вечером к себе домой девушку-загадку. Они ложатся спать — заметь, отдельно! — а просыпается он вечером… Следующего дня! Девушки-загадки и след простыл вместе с его документами и кредиткой. Он обзванивает места, в которые не явился, с оправданиями, и с удивлением узнает о своей бурной деятельности на протяжении дня в компании беглянки. Разумеется, он подозревает, что она работала в паре — видимо, с человеком, очень похожим на него. Но почему подмену не учуяло энное количество хорошо знающих его людей? В том числе непосредственное начальство? Вывод очевиден: красавица его чем-то опоила, или обкурила, или обколола — экспертиза покажет — и зомбировала. Сделала из него куклу-шмуклу и использовала противозаконным образом, естественно, в самых низменных целях. Все, — Гений кивнул четко, как прокурор, закончивший обвинительную речь.