Онлайн книга «Привычка умирать»
|
— Когда ты намерен приступить к осуществлению замысла? — спросил он. — Думаю, через сутки, в это же время. Я уже буду вполне готов. Он посмотрел на часы, чуть подумал: — Постараюсь к этому времени быть здесь. Однако… — Твое личное присутствие необязательно, — великодушно сказал я. — Ты же знаешь, я привык к самостоятельной работе. — Учитывая, что большую часть его времени занимали государственные дела, и то, в каком состоянии они сейчас находились, оставалось лишь удивляться, как он вообще ухитрялся выкраивать время для тайных визитов сюда. — Ну что ж… Тогда свяжусь с тобой позже. Если… — В случае моего провала, — понял я его легкую заминку, — на связи будет Жен. Можешь продолжать работать с нею. Жен, все это время молчавшая, судорожно вдохнула, словно собираясь что-то возразить; мы одновременно к ней обернулись, но она только глядела на нас с запрокинутым бледным лицом. — Она справится, — твердо заверил я. Гор подавил вздох: — Будем надеяться, что тамошняя охранная система не чета твоей. — Произнеся это, он встал и подал мне руку в знак прощания, ну и вроде как на удачу. — Будем. Ведь у меня эксклюзив, — без ложной скромности сказал я, отвечая на его крепкое рукопожатие. И добавил совсем тихо, только для него: — Ты… Ну в общем, если что со мной… Береги ее. Он зорко на меня глянул — в этот миг остро, как никогда прежде, стала ощутима связавшая нас неразрывно братская нить — и кивнул, поиграв скулами. Странные штуки выделывает с нами судьба. Мог ли я когда-либо подумать, что мой заклятый враг, мало того, мой антипод — ищейка, станет единственным человеком, кому я смогу доверить самое дорогое, что у меня есть в жизни?.. И не сомневаться ни на йоту, что он оправдает это доверие. * * * Элджи шла по ночной улице быстро, не чуя под собой ног, — огибая легкими шажками расползшиеся по тротуару лужи, грациозно перепрыгивая через грязные потоки, бурлящие у поребриков. Ах, как жаль узких туфелек на золотых ремешках, со сверкающими вставками по мысу и с головокружительной шпилькой! Нет, никак не уберечь их от сырости, несмотря на все старания, теперь она ясно это поняла и досадовала в душе на бестолковый ливень, хлынувший сегодня с самым наступлением вечера и только что отшумевший. Вода была повсюду, она неумолимо просачивалась в “лодочки”, о чем уже вовсю сигнализировали намокшие пальцы. Элджи вспомнила стоптанные кроссы, сброшенные после работы в самый темный угол прихожей. Но ни на миг о них не пожалела — да хоть превратись их улица после дождя в бурную реку, и тогда Элджи, спешившая после смены на свидание, ни за что не стала бы обратно в них влезать! Если бы с Войцехом — оператором из отгрузочного цеха, или с монтажником Кирюшей, тогда пожалуйста, о чем речь — хоть в резиновых сапогах, хоть в валенках с галошами! Но Элджи полюбил (да-да, это у них серьезно!) патрульный при Центральном городском портале сержант Михаил Северин — человек из другого мира, не имеющего ничего общего с их бараком, наймит на, государственной службе! Сюда в Орск-Т16 он прибывал на дежурство раз в неделю, и сегодня была его смена, а значит — долгожданная (так он сам всегда говорил) возможность повидаться с Элджи. Торопясь поскорее предоставить ему эту возможность, она все чаще ступала в лужи, чего по причине окончательно промокших ног уже почти не замечала; выскочила на припортальную площадь и тут на переходе чуть не вляпалась с разбега в настоящее разливанное море — вялотекущее, но с водоворотами. На поиски переправы не стоило даже терять время, и Элджи — а, была не была! — скинула туфельки, привлекая внимание редких прохожих — измотанных работяг, бредущих с работы в трактир или домой из трактира. Иного здесь не дано. Нет, она такой не станет, это не ее удел! Подумаешь, мокрые ноги, это даже весело, и простуда ее не возьмет, ведь скоро она окажется в уютной комнатке при дежурке, в его сильных, ласковых руках… Какая там простуда! Ну а потом… Потом можно будет обуться и пофорсить. Она вышла к зданию портала сбоку, где оно было обсажено деревьями — настоящее тут чудо и редкость, но это же портал! — и пошла в их тени, невольно замедляя шаг, впитывая, кажется, всем существом непривычный дурманящий запах мокрой коры и свежих молодых листьев, омытых первой майской грозой. Весна… Вот она какая… должна быть… Впереди раздались голоса, и Элджи остановилась, вглядываясь в силуэты двух мужчин, вышедших покурить на площадку перед порталом. Они стояли на свету и не замечали ее, укрытую тенью, но она видела их прекрасно: это были патрульные, и один из них, высокий темноволосый — сердце радостно дрогнуло, — был ее Михаил! Второй что-то говорил ему — достаточно громко, чтобы заставить Элджи, готовую уже выбежать к ним на свет, остановиться, прислушиваясь: — …Она меня с тех пор иначе, как друга, не воспринимает. Как я ни стараюсь, что ни делаю — так и хожу у нее в друзьях… — Не в свой ты флаер хочешь сесть, Егор, — сказал Михаил, выпуская дым. — В каком это смысле? — обиженно спросил Егор. — Зря ты к Ольге клеишься, вот в каком. Не про тебя эта баба. — А про кого же? Уж не про тебя ли? — взъерепенился Егор. Элджи в темноте тихо улыбнулась: да, незавидный парень был этот Егор, как не ерепенься — невысокий, веснушчатый, молодой, а уже с залысинами. Не то что ее Миша. — Может, и про меня… — сказал Михаил, спокойно прищурившись на Егора. — Да ты никак меня ударить хочешь? — он усмехнулся. Егор глядел напряженно и в то же время растерянно: во-первых, они были на службе. Да если бы и нет — где ему, признаться честно, было тягаться с Михаилом… — Зачем тебе Оля? — угрюмо спросил Егор. — У тебя ж их полно, на каждом объекте по телке, и все как на подбор — молодые, нежные… — Достали эти нежные, — объяснил Михаил. — Хочется строптивую. Одна из “доставших” находилась от них всего в нескольких шагах; она медленно попятилась, ноги отчего-то подкашивались: земля подернулась слезной пеленой и все норовила куда-то уплыть, Элджи пришлось опереться о мокрый древесный ствол, на счастье оказавшийся рядом. — Дай-ка монету, — сказал Михаил Егору. Взял и подкинул ее со словами: — Если орел — мне Ольгу ломать, решка — тебе, тогда я без мазы. Банальный, в общем-то, мужской треп, пошлые разборки, помогающие коротать время на ночных дежурствах, абсолютно не предназначенные для ушей юных дев. К тому же влюбленных в тебя по эти самые уши. — Жениться я на ней хотел… — тихо сказал Егор, поглядев на упавшую монету. Михаил тоже глянул и молча усмехнулся, затягиваясь. Элджи бежала, давя судорожные всхлипы; из-под босых ног разлетались фонтаны брызг, вскоре ее лучшее платье украсилось грязными потеками. Удар был потрясающ. Она для него не любимая и не единственная. У него такие на каждом “объекте” — молодые, нежные… телки. Они ему уже опостылели, он их разыгрывает в орлянку… Ну не их и не ее, податливую дурочку Элджи, а какую-то лучшую — строптивую, гордую… Как ни странно, если бы они разыгрывали Элджи, она была бы менее потрясена и раздавлена — выходит, что она не стоит даже этого. Она для них просто ничтожество, кукла, ноль… |