Книга Полигон, страница 86 – Николай Гуданец

— Войдите, — донесся голос Тарпица.

Непонятно почему Тарпиц ограничился сменой таблички и продолжал восседать в своей продолговатой тесной комнатушке вместо того, чтобы перебраться в гораздо более комфортабельный кабинет Наримана. Впрочем, судя по вороху компьютерных распечаток на столе, он усердно перенимал дела своего безвременно почившего начальника. При появлении Кина свежеиспеченный шеф отдела контрразведки поспешно вскочил и старательно отдал честь по всей форме, лихо прищелкнув каблуками.

«Кажется, этот стервец в курсе моих пунктиков и пытается на них играть», — с отвращением подумал Кин.

— Вольно, садитесь, — пробурчал он, снимая бронекостюм и вешая его на крючок возле двери.

— По вашему указанию я подготовил в письменном виде полный рапорт о текущих следственных мероприятиях, — почтительно доложил Тарпиц.

— Оставьте его на своем компьютере в отдельном каталоге, я войду по сети сегодня после обеда и ознакомлюсь.

— Слушаюсь. Каталог я так и назову: «рапорт». Для вашего удобства там же будут все оперативные материалы по упомянутым в рапорте делам.

— Хорошо. — Кин закончил причесываться перед маленьким стенным зеркалом, продул расческу и сунул ее в нагрудный карман. — Главным образом меня интересует маленькая неувязка, случившаяся вчера утром.

— Что конкретно вы имеете в виду? — Тарпиц попытался изобразить недоумение, однако глаза у него беспокойно забегали.

— Помнится, вы прилюдно заявили, что на обойме из икстера Гронски были найдены его отпечатки пальцев.

— Так точно, и еще отпечатки кладовщика Магинбо.

— Между тем вы позавчера при мне делали дактилоскопическую экспертизу обоймы, и она оказалась совершенно чистой. Здесь, в этом самом кабинете. Ну и как прикажете вас понимать?

— Да что же вы стоите, присаживайтесь, сделайте такую милость, — спохватился Тарпиц.

— Ничего, я постою. Не волнуйтесь. — Кин с интересом ожидал, как этот вьюн будет выкручиваться из своего незавидного положения.

Из вежливости тот вскочил с кресла, и теперь оба собеседника стояли лицом к лицу.

— Вы правы, действительно вышло недоразумение. Я всегда держу в сейфе запасную обойму, и вышло так, что она лежала на одной полке с икстером Гронски… Вот и получилась путаница. Уже после вашего ухода я сообразил, в чем дело, — вдохновенно врал Тарпиц.

— Каким же образом на вашей обойме не оказалось отпечатков?

— Она долго там лежала, иногда я ее протирал от пыли.

— Вот как? Очень интересно.

Подойдя к стоящему в углу сейфу, Кин заметил, что привядшая трава в керамической вазе поникла, ее султаны свисали бурыми сосульками. Потом он бросил быстрый взгляд на Тарпица.

— Откройте-ка ваш сейф, — небрежно велел Кин.

— Это… обыск? — насторожился тот.

— Это мой приказ. Позвольте напомнить, что мы вами на службе, а не у вас дома.

Категорическое требование открыть сейф оказалось для Тарпица малоприятной неожиданностью, и он чуть помешкал в растерянности, затем подчинился, встал из-за стола и набрал на цифровом замке необходимую комбинацию.

Кин присел на корточки перед раскрытым сейфом, довольно-таки смутно представляя себе, что именно следует там искать. Во всяком случае, не поддельный пломбер, изготовленный в лаборатории концерна. Вряд ли Тарпиц настолько глуп, чтобы держать у себя такую улику. Однако на полочках внутри наверняка хранилось нечто важное, компрометирующее, отчего этот холеный субчик еще пуще занервничал. Старый как мир способ обыска, похожий на детскую игру в «холодно — горячо», состоит в том, чтобы обследовать помещение наугад, но при этом внимательно следить за реакцией подозреваемого. Когда оперативник приближается наконец к месту, где что-то спрятано, редкий человек способен не выдать себя либо прорывающимся наружу помимо воли волнением, либо напускным подчеркнутым равнодушием.

— Значит, свою запасную обойму вы держите на этой полочке? — спросил Кин, внимательно разглядывая содержимое сейфа.

— Так точно, вот она.

— Что на этой кристалетке?

— Шифрограммы из Центра и коды, — объяснил Тарпиц и поспешно добавил: — А на нижней полке оригиналы донесений, с которыми я сейчас работаю.

Теплее, уже теплее, подумал Кин. Рядом с кристалеткой лежал разукрашенный слащавыми цветочками конверт из толстого пластика, который выглядел бы гораздо уместнее в секретере девицы на выданье, чем в сейфе контрразведчика. Тарпиц обошел столь заметный предмет своими комментариями, допустив тем самым редкостно красноречивую оплошность.

— Ясно. А что вот в этом конверте? — ткнул пальцем Кин и, взглянув искоса на Тарпица, понял: горячо.

— Это мои личные записи, — потупившись, пробормотал тот.

Взяв конверт, Кин отогнул клапан и обнаружил внутри две кристалетки с ненадписанными наклейками.

— Повторяю вам, это личное, — с неожиданной ноткой протеста выдохнул зардевшийся Тарпиц.

— Неужто? В служебном сейфе? Ну-ну, совсем интересно…

С конвертом в руках Кин без всяких церемоний уселся за стол Тарпица, выложил кристалетки рядом с интерфейсной панелью компьютера, вставил одну из них в разъем и начал просматривать ее содержимое. Судя по именам и расширению, файлы представляли собой записи прослушивания, сделанные гарнизонным отделением контрразведки.

— Так это личная или рабочая документация? — сурово спросил он.

— Они не представляют оперативного интереса… Умоляю вас, не надо их прослушивать… — весь пунцовый, пролепетал Тарпиц, прижав к груди пухлые кулачки.

Нисколько не растроганный его мольбами, Кин запустил наобум один из файлов.

— Сладко… сладко… хорошая девочка… — послышался из динамиков компьютера умильно сюсюкающий голос. — Давай-давай, ты делаешь очень, очень сладко…

Высоко вскинув брови от неожиданности, Кин развернулся к Тарпицу, который опустился на стул, съежился и мелодраматично уткнул лицо в сложенные ковшиком ладони. Оставалось непонятным, действительно ли он сгорал от стыда или прикидывался.

Доносящийся из компьютера монолог начал захлебываться в преддверии оргазма, потом раздался хриплый рык. Файл окончился.

Снова повернувшись к компьютеру, Кин вызвал следующий файл. Послышалось частое, с прихлюпом дыхание, перемежавшееся отрывистыми восклицаниями:

— Ну, ну… вот так… да… о, да…

— Так это вы коллекционируете свои постельные подвиги? — презрительно спросил Кин, остановив прокрутку файла.

Скрючившийся на стуле Тарпиц вскинул голову, из его булавочных зрачков внезапно полыхнул заряд бессильной жгучей ненависти.

— По-моему, это не воспрещается. Наоборот, вы же знаете, встречи с косвенными сотрудницами обязательно должны контролироваться спецсредствами…