Книга Заложники, страница 48 – Николай Гуданец

- Оружие.

- Я не совсем вас понял. Извольте объяснить, причем тут оружие.

- То, чем владеют ваши ящеры. Это супероружие. Это абсолютная власть.

Ничего этого Букстен не помнил. Уставившись неподвижным взглядом на красный прыщик диктофон-ного индикатора питания, он стиснул кулаки так, что холеные ногти впились в ладони.

- Почему ваша психика оставляет впечатление надтреснутой? Вы ведете двойную жизнь?

-Да.

У Букстена отвалилась челюсть. Он подался вперед, ловя каждое слово, доносящееся из динамика.

- Расскажите о ней.

- Я не могу... Это невозможно...

- Вы будете отвечать. Вы обязаны отвечать. Не так ли?

-Да...

- Говорите.

Резким движением, точно прихлопнув насекомое, Букстен выключил диктофон и вскочил с кресла. Ему вовремя пришло в голову, что контрразведчики линкора вполне могли прослушивать его каюту, просто так, на всякий случай. Раздвоенный проводок с парой миниатюрных наушников нашелся в меньшем из двух чемоданов. Пересев к столу, контр-адмирал надел наушники, затем включил диктофон.

- Говорите же, Букстен.

- Я работаю на РОБ, это военная разведка Конфедерации. Мой агентурный номер ДБ-700.

- Хорошо, продолжайте.

- Я глубоко засекречен, никаких личных контактов. Использую только спецсредства связи. Думаю, РОБ не имеет на Демионе агента крупнее, чем я.

- Так. Дальше.

- Вы не должны это слышать. Я убью вас.

- Это уж как получится. Спокойнее, Букстен. Спокойнее. Вот так. Теперь говорите.

- Они завербовали меня давно, очень давно, я был еще совсем юнцом...

- Почему вы пошли на это сотрудничество? Дурной сон продолжался. Ненавистный жесткий голос продолжал допрос, и сомнамбулический голос покорно отвечал:

- Я ненавижу Империю. Она прогнила насквозь. Произвол, казнокрадство. Трескотня официозной пропаганды... На верхушке власти сплошные дегенераты и хапуги. Противно.

- Вы считаете, в Конфедерации дело обстоит иначе?

- У них нет деспотии. Они сами выбирают своих правителей. Это громадная разница.

- Достаточно, Букстен. Вы свободны. Сейчас вы очнетесь и забудете о моих вопросах и своих ответах.

Прежде чем самообладание вернулось к нему полностью, Букстен оцепенело сидел над выключившимся диктофоном, как будто прослушивание записи снова погрузило его в гипнотический транс.

Нечеловеческие способности этого лохматого выродка превзошли всяческие ожидания. С ужасающей, оскорбительной легкостью он подверг контр-адмирала гипнозу и выведал все, что хотел. Даже то, в чем Букстен не признался бы и под пыткой. То, чего не должен знать никто.

Резким движением Букстен сорвал наушники, встал из-за стола. Нервно прохаживаясь по кабинету, контр-адмирал мельком подумал, что не зря приказал Горштальцу снять прослушивание палаты Джандара на время допроса. Иначе сидел бы он сейчас в наручниках под арестом. Хотя бы в этом ему повезло.

Всего лишь несколько секунд ушло у него на то, чтобы полностью овладеть собой и выработать план действий. Усевшись боком на край стола, контр-адмирал соединился с Горштальцем по интеркому.

- Капитан, мне нужен тот офицер, который командовал группой захвата, небрежным тоном сказал он. - Кстати, напомните, как его фамилия?

-Лу-Нгева, ваше превосходительство.

- Да, верно. Пришлите его ко мне.

Снова раскрыв меньший из двух чемоданов, Букстен перебрал стопку разных документов, припасенных на всякий случай, и извлек из нее свое настоящее служебное удостоверение. Он едва успел захлопнуть чемоданчик и переложить удостоверение в карман костюма, как в дверь каюты кто-то позвонил. Букстен порыскал взглядом по кабинету в поисках переносного пульта, управлявшего электроникой апартаментов, и вспомнил, что оставил его валяться на диване в холле. Добравшись до пульта и переключив квазиокно на видеокамеру у входа, он узрел физиономию бравого Лу-Нгевы.

- Войдите, лейтенант, - отозвался контр-адмирал и нажал кнопку, отпирающую входной замок.

- По вашему приказанию прибыл, - доложил Лу-Нгева, войдя в холл и элегантно салютуя.

- Вольно, присядьте, - молвил контр-адмирал и, указывая гостю его место, ткнул пультом в дальний конец холла, где располагался ультрамодернистский, бессовестно дорогой гостевой уголок.

Лейтенант выждал, пока Букстен усядется на вычурный асимметричный диван, и только затем опустился на краешек причудливого кресла, парившего на тонкой ножке, словно одинокий лепесток тропического цветка. Снятую пилотку он аккуратно сложил вдоль и повесил на подлокотник.

- Я вас вызвал по чрезвычайно важному поводу, - без экивоков приступил к делу Букстен. - Вот мое служебное удостоверение, ознакомьтесь.

Едва Лу-Нгева бросил взгляд на предъявленный ему документ, как на его лице изобразилось почтительное изумление. Как видно, командира охранного взвода впервые удостоила вниманием персона такого ранга.

- Я вызвал вас потому, что мне нужен человек надежный и смелый, - сообщил Букстен, сунув удостоверение в карман.

- Рад быть полезным вашему превосходительству, - с энтузиазмом заверил лейтенант.

- Речь пойдет о парне, которого вы сегодня арестовали в шлюзе, - произнес контр-адмирал. - Прежде всего меня интересует, какое впечатление вы о нем составили.

Лу-Нгева ненадолго задумался, теребя кокарду на пилотке.

- Странный тип, ваше превосходительство, - сказал он. - Очень странный, другого слова не подберешь...

- Что именно вам показалось странным?

- С вашего позволения, трудно сказать вот так сразу, ваше превосходительство. Он словно бы не от мира сего. Да, пожалуй, так.

Помявшись, Лу-Нгева выжидательно уставился на контр-адмирала влажными карими глазами, явно гадая, к чему тот клонит.

- Я назвал этого Джандара человеком, - с расстановкой произнес Букстен. Хотя это не совсем так. Он вовсе не человек, лейтенант.

- Неужели, ваше превосходительство?

- Представьте себе. Он действительно из другого мира. И это чрезвычайно опасно.

Сделав небольшую ораторскую паузу, Букстен вспомнил разговор с доктором Тайдером об инопланетянине в шкуре человека и внутренне усмехнулся.

- Скажу больше: внутри него скрывается еще одно существо, - продолжил он.

- Два сердца?.. - сообразил Лу-Нгева.

- Совершенно верно. И если тот, кто прячется в нем, вырвется наружу, нам всем несдобровать.

Лейтенант еле заметно вздрогнул и подобрался в кресле, как будто изготовился немедля вскочить и ринуться в схватку.