Книга Эмелис. Путь долга и любви, страница 58 – Анна Гаврилова

Честно говоря, я была готова услышать любую мерзость, но это… Я инстинктивно отшатнулась и едва не вскрикнула.

Горючая трава — растение редкое и практически истреблённое. По крайней мере мы, маги, делаем всё, чтобы эту скверну выжечь. Нет, сама по себе она не опасна, но в случае магического истощения дюжины капель её сока или правильно приготовленной настойки достаточно, чтобы раз и навсегда перекрыть механизм восстановления магических сил.

— Терри в момент допроса и обыска с вами был, — продолжал наследник. — О произошедшем узнал только ночью. Злился ужасно. И мы приняли решение проверять всех. Господин Марр это решение поддержал и обещал содействие.

Я не выдержала — подошла к дивану, села.

— Имя этой женщины?

Крист на мгновение задумался.

— Если не ошибаюсь, её зовут Ларре.

Почему я не удивлена?

— А зачем она принесла эту настойку, она сказала?

Губы наследника дурборского престола дрогнули в улыбке. Я знала причину этой реакции и ничуть не удивилась, услышав:

— Вы сторонница презумпции невиновности, госпожа Эмелис?

— Нет. Просто… госпожа Ларре не маг, она могла не догадываться о свойствах этого зелья.

— Она знала, госпожа Эмелис, — развеял мои надежды Крист. — Более того, она очень хорошо понимала, что собирается лишить магии одну из самых одарённых защитниц.

— И она так легко в этом призналась?

Принц тоже не выдержал, подошёл, сел рядом.

— Нет. Просто на допросе господин Марр присутствовал.

И снова шок, и слова в горле застряли. Менталист? Принимал участие в допросе вопреки воле Ларре? Но это противоречит и светским законам, и, если не ошибаюсь, внутреннему кодексу самих менталистов!

— Почему он это сделал?

— Знаете, госпожа Эмелис, — усмехнулся наследник, — а ведь я тоже этим вопросом поинтересовался. И Марр, как ни странно, ответил. Там, в зале перехода, он вмешался потому, что увидел в ауре Ларре какие-то ало-чёрные всполохи. Менталист стоял достаточно близко, чтобы слышать, о ком мы говорим. Сомнений по поводу того, кто именно вызывает у верилийской гостьи столь бурную внутреннюю реакцию, у Марра не возникло.

— Ало-чёрные всполохи — это ненависть. Но ненависть — не повод для вмешательства менталиста.

— Согласен, — отозвался принц. — Но повод у господина Марра всё-таки был. Как я понял, наш придворный менталист испытывает к вам глубокую симпатию.

— Симпатию? Ко мне? Но мы даже незнакомы.

— Марр упомянул, что видел вас вместе с Терри, когда вы по дворцу гуляли. Я не знаю, что такого особенного было в той прогулке, но…

Я смутилась. Да, смутилась, несмотря на то что разговор в целом не из приятных. Просто догадалась, что именно впечатлило господина Марра.

Менталисты видят ауры и все-все эмоции, которые в ауре отображаются. Причём видят постоянно, без всяких переходов на второе зрение. А это очень трудно — знать правду. Я могу предположить, что в резиденции дурборского монарха не так уж много лицемеров и лизоблюдов, но сути вопроса это не изменит.

Да, менталисты видят больше других! И если то, что рассказывали на лекциях по видовым особенностям магии правда, очень от этих знаний устают. И очень ценят чистые, светлые эмоции. Помнится, профессор Пюрон говорил, что для менталистов чистые, красивые эмоции сродни произведению искусства. Объяснял, правда, шёпотом: это единственное, что маги, наделённые этим даром, ценят. Причём не только в людях, а вообще, в самой жизни.

И если господин Марр видел меня в момент экскурсии по дворцу… полагаю, моя аура не могла не понравиться. Я была очень счастлива в тот момент. Безумно, бесконечно счастлива.

— Ну а после того, как у Ларре нашли настойку горючей травы, — продолжал Кристон, — Марр уже на принцип пошёл. Он сказал, это вопрос чести для любого мага.

Я кивнула. Да, тут не поспоришь. Мало кто из нас смог бы остаться равнодушным в такой ситуации.

— Вы выяснили, почему Ларре пошла на этот шаг?

Крист неопределённо мотнул головой, а я в который раз одарила очень пристальным, очень требовательным взглядом.

— Мой брат не хочет, чтобы вы узнали об этом инциденте, госпожа Эмелис. А в том, что касается конкретно этого момента… Терри придёт в бешенство.

— Я умею держать язык за зубами, ваше высочество.

Наследник устало прикрыл глаза и откинулся на спинку диванчика.

— Видите ли, Эмелис… у Терри временами перебор с благородством. Он запретил даже заикаться об этом моменте, потому что не хочет очернять конкурента. Но по уму вам действительно следует знать…

— Следует знать что? — вновь не выдержала я.

— В ходе допроса мы выяснили, что эта Ларре является любовницей Ридкарда из рода Неран. Женщина убеждена, что после свадьбы с вами Ридкард намеревался порвать с ней. Эта убеждённость была главной движущей силой.

— То есть она мстила? Мстила заранее?

— Не уверен. Есть вероятность, что она действовала по просьбе самого Ридкарда. Насколько мы поняли, Ридкард, как и господин Форан, не в восторге от того, что вы наделены даром защитной магии. Эта часть допроса была самой сложной — слишком много эмоций, причём перекрывающих, как выразился Марр. Поэтому некоторые вопросы остались без ответов. Но мы обязательно выясним, госпожа Эмелис.

Я снова кивнула, хотя причастность Рида интересовала мало. Впрочем, лгу. В этот миг очень хотелось, чтобы Рид оказался невиновен, потому что «горючая трава» это слишком.

— А где графиня сейчас?

В этот раз обошлось без заминок…

— Под стражей, — отозвался Крист. — Строчит доносы в Верилию.

Я изумлённо изогнула бровь, а наследник пояснил:

— Ей поручили ежедневно сообщать о вашем самочувствии и поведении, вот она и пишет. Под присмотром господина Марра и Теридана.

То есть в Верилии обо мне ещё кто-то помнит… Занятно.

— Когда всё закончится и госпожа Ларре получит свободу, будет ужасный скандал, — сказала я тихо.

А будущий король Дурбора одарил широкой улыбкой и ответил:

— Разберёмся. — И столько в его голосе мальчишеской беззаботности было, что я невольно улыбнулась в ответ.

Правда, это не помешало поднять ещё один, принципиально важный вопрос…

— Вы сказали, что приняли решение проверять всех. Но мастера Эросита пустили без проверки.

— Он был слишком настойчив, — пояснил наследник. А напоровшись на полный недоумения взгляд, вздохнул и сказал правду: — Да проверил я его. Эросита тщательно обыскали, и менталист, глядя на возмущения вашего портного, откровенно смеялся.

— А зачем же тогда… — Я не договорила, ошарашенно кивнула на дверь.