Книга Эмелис. Путь магии и сердца, страница 55 – Анна Гаврилова

— Как давно ты об этом знаешь?

— С первого дня.

Новая пауза была заполнена возмущённым сопением. Причём это не Крист сопел, а я.

— Я не мог не поинтересоваться девушкой, которая целых семь минут против меня держалась. Причём я не на минимуме бил.

— Почему ты не сказал нам? — Крист не злился, но был возмущён до крайности.

— А зачем? Эмелис не виновата, что её отец на королевский трон позарился. К тому же она маг, а мы своих не выдаём.

— Врёшь, — фыркнул собеседник. — Просто признайся, что сразу глаз на неё положил.

— Нет, не сразу. Недели через полторы. И вообще… не думал я, что всё так получится.

— Не думал он… — фыркнул Крист.

Новая порция тишины уже не раздражает — бесит! И хотя прекрасно понимаю, что сон, что не взаправду, но… так хочется отвесить одному синеглазому брюнету пощёчину — аж рука чешется!

Глаз положил! Всё знал! За нос меня водил!

«Эмелис, нам нужно объединиться, — мысленно передразнила я. — Это единственный вариант, и он, на мой взгляд, неплох. Ты помолвлена, я тоже связан обязательствами. Эмелис, нам обоим не до романов. Притвориться парой труда не составит!»

Ведь так он говорил? Так?!

Лгун!

— Действительно не думал, — сказала темнота голосом Кирстена. — Но когда она оказалась в моих объятиях… Крист, ты не представляешь. Она такая тёплая, такая необыкновенная.

— Избавь меня от этих подробностей, — сказал визитёр ровно. — Я уже догадался, что тебе совсем башню снесло. Жениться на дочери Форана из рода Бьен! Да отец тебя…

— Переживу, — ответил Кир.

— Не сомневаюсь, — отозвался тот, второй, чьё имя… дохлый тролль, это ведь Кристон. Наследный принц Дурбора!

— Значит, отцу пока не говорим, — резюмировал Кристон. — Форан тоже ещё не в курсе дел, верно?

— Морвен докладывает лишь о том, о чём разрешаю я.

— Как тебе удалось? — изумился наследник. — Что ты наобещал?

— Ничего не обещал. Сначала просто за горло взял, потом перед архимагом защитил. Убедил Лауна, что Морвен не за взятку, а из идеалистических соображений Эмелис в нашей академии прячет. Теперь ректор совсем ручной.

— А Лаун?

— Что Лаун?

— Только не говори, будто наш архимаг не хотел девчонку твою заграбастать. Она же… как ты сказал? Защитница хорошая?

— На данный момент она лучший маг-защитник в королевстве, — подсказал Кир. — Но Лаун руки не тянул.

— Почему?

— Ну как тебе сказать… Когда Лаун появился в академии, я был несколько расстроен. И очень зол.

Опять пауза и тихий, но очень выразительный смешок в довершение.

— Растёшь, брат.

Боевик на реплику не среагировал. Он заговорил о другом:

— Крист, я вызвал тебя не только потому, что ты единственный, кто не донесёт отцу. Мне помощь твоя нужна.

— Ага, и я даже догадываюсь какая. А ещё подозреваю, что на семейном совете мы тебя нескоро увидим. И на заседаниях по Верилии — тоже.

— Нет, на заседаниях по Верилии как раз буду. А семейные советы — это да, это без меня.

— Боишься, что украдут? — усмехнулся наследник.

— Боюсь, что обидят, — пояснил Кир. Причём интонация была… пугающей.

А я по-прежнему злилась.

Как он мог? Как он посмел так со мной поступить? Он же врал! За нос водил! Лицемерил! Нарочно целовал так, что мурашки по телу и мир перед глазами кружится! Заманивал! Завлекал в хитро расставленные сети!

И все эти «любимая», это… это… по-настоящему? О Всевышний!

— Ладно, я всё понял, — сказал наследник. — Но давить надо осторожно. В прошлый раз ты слишком рьяно Форана защищал, перегнул. Отец до сих пор бесится.

— Да, знаю, — выдохнул Кир.

— Знать — мало, — отозвался визитёр. — Знанием нужно уметь пользоваться…

Кирстен фыркнул. Сказал, помедлив:

— Крист, ещё одна просьба.

— Слушаю.

— С газетчиками побеседуй.

Послышался лёгкий шелест бумажных страниц. Кажется, кто-то кому-то вчерашнюю прессу показывает.

— Хорошо, сделаю, — ответил Кристон.

И снова пауза! И шаги. И тихий щелчок дверного замка. Наследник нас покидает, не иначе. Вот только прежде чем уйти…

— Кир, кстати, а девчонка-то согласится?

— Не знаю, — ответил гад синеглазый. — Но отказа не приму.

Визитёр усмехнулся и… и всё.

Едва слышный стук — это Кирстен дверь прикрыл. Ещё один щелчок — это он замок запер. Шаги, пауза, лёгкий скрип казённого матраса, и горячее дыхание на моей шее.

И шёпот!

— Эмелис, любимая, ты спишь?

О Всевышний… да! Но я… я уже не уверена, что это только сон. Совсем не уверена!

— Ты спишь, и тебе снятся странные сны, — словно подслушав мысли, выдохнул боевик. И это не вопрос был — утверждение, почти приказ.

В следующий миг я почувствовала прикосновение к виску. Подушечки пальцев Кира стали очень горячими, но этот жар не принёс боли. Зато в голове начал нарастать гул — точь-в-точь как при применении заклятия сна. Ну и заклятия усиления наведённого сна, соответственно. Злость, которая бушевала в сердце, медленно гасла, веки наливались свинцом, реальность уплывала.

— Любимая, прости… Знаю, что неправильно, и клянусь — это в первый и последний раз.

Да, в первый и последний раз…

Стоп. Что он сказал?

Я попыталась сосредоточиться, но не смогла. Так бывает — кажется, вот-вот поймаешь суть, а она невероятным образом ускользает, а тебя накрывает тёплым пушистым одеялом и утягивает либо в беспамятство, либо в другой сон…

— Прости, но так надо. Я бы тебе всё рассказал, но ты неугомонная. Ты же… истолкуешь всё по-своему. Опять шарахаться начнёшь или вообще сбежишь. А я этого не перенесу.

Его пальцы скользнули вниз, ласково пробежались по щеке и шее. Кир коснулся моего ушка губами, сказал совсем тихо:

— Я сам решу эти проблемы, слышишь?

Слышу, но ответить не могу. И проснуться не могу… Преодолеть туман, который заволакивает сознание, — тоже.

— Всё сон, любимая… — продолжал нашептывать брюнет. — Всего лишь сон… К утру он забудется, а ты перестанешь хмуриться и снова начнёшь улыбаться. И всё будет хорошо. Слово принца.

Да, всё будет хорошо. Всё непременно будет хорошо. Слово… слово кого? Нет, нет, мне чудится. Мне снится…

Я проснулась в очень дурном расположении духа. Ещё до того, как распахнула глаза, осознала — я зла! Зла невероятно! Ладони сжались в кулаки, ногти болезненно впились в кожу. Дыхание сбилось.