Книга История Икс, страница 4 – А. Дж. Моллой

ДА. О боже, да! Определенно ДА. За мою короткую жизнь еще ни один мужчина так меня не волновал, не поднимал с глубин сокрытую во мне сексуальную энергию. У него же это получилось: вот так просто, не обращая на меня внимания в течение нескольких часов, может бросив разок в мою сторону хмурый взгляд, а затем исчезнув — и заплатив за наши напитки. И все. Но этого оказалось более чем достаточно.

ДА. Очень хочу. ДА, ДА, ДА, ДА, ДА!

— Возможно, — отвечаю я.

— Я и не сомневалась. Да ты на нем готова рубашку в клочья разорвать при малейшей возможности, шлюшка!

— Ты про его дизайнерскую рубашку из египетского хлопка, купленную на Джермин-стрит?

— Именно, — хохочет Джесс. — Сшитую вручную сиротками в Антверпене.

— Ну и…

— Если тебе действительно интересно… Он живет в известном палаццо в Кьяйя.

— Где?

— В Кьяйя. Это очень фешенебельный район. Всего в десяти минутах ходьбы от Санта-Лючии. Палаццо Роскаррик, глянь в «Гугле». Вы чуть ли не соседи, черт побери! Можешь наведаться туда после обеда, взять интервью у нашего лорда и часам к пяти утопать в посткоитальной неге. Если, конечно, тебя не пристрелят парни из его банды. Ну все, я побежала. Будь осторожнее!

Телефон разъединился. Сердце мое забилось чаще. Я смотрю на лазурное море и мерцающий силуэт острова вдалеке. Значит, Роскаррик живет совсем рядом. В палаццо. Конечно, в палаццо, глупая! Где же еще?

Так, стоя на балконе, я предаюсь грезам. Воображаю, как он — Маркус Роскаррик, молодой лорд Роскаррик, привлекательный синьор — входит в огромную комнату с огромными окнами, сквозь которые льется свет Кампании. Снаружи в саду шелестят пальмовые ветви, с улицы доносится приглушенный шум машин, будто ласкающий слух шепот. Может, в этот момент внутрь заходит дворецкий и, минуя старинные портреты, подает завтрак. Я буквально вижу серебряный кофейник и тарелочки с лаймовым пралине, лимонные дольки на фарфоровом блюдце и свежевыжатый сок из красного апельсина, пролитый на безукоризненно белые простыни. Алая кровь на исключительной белизне.

А еще обнаженная девушка. Есть ли она в моей воображаемой сцене? Да, вот она — нагая, мечтательная и прекрасная — стоит возле окна, окутанная прозрачными занавесками из брюггского кружева. Марк Роскаррик поднимается с кровати — тоже обнаженный, стройный, возбужденный, его мускулистое тело словно вырезано из твердого и темного дерева лесов Амазонии. Ступая по паркетному полу, он подходит к девушке и обнимает за тонкую талию, целует бледную кожу на ее шее, прелестное создание в ответ томно вздыхает и поворачивается. И это я, именно я стою у окна спальни, обнаженная. Я его любовница, крепкие руки обхватывают мою талию, я поворачиваюсь, улыбаюсь и целую красивое лицо Роскаррика, затем в благоговении опускаюсь на колени и тянусь к его вожделеющему мужскому началу и…

И прямо под моим балконом, на виа Санта-Лючия, малолетка на мотороллере «Веспа» внаглую пялится на меня — босоногую, в шортах и с приоткрытым ртом, витающую в эротических фантазиях. Подростку где-то лет шестнадцать. Я вижу, как он ухмыляется, а потом уносится в сторону Кастель-дель-Ово, к горной дороге и пленительно-синему Тирренскому морю.

Нелепость какая! Что со мной? Эротические фантазии днем? Совсем не как в Нью-Гэмпшире. Совершенно не так.

Нужно сосредоточиться. Мне осталось распаковать одежду и ноутбук. Сперва одежду.

Как оказалось, довольно унылый процесс. Я привезла с собой кучу вещей от «Зары», обновила почти весь гардероб — в прошлом месяце отоварилась в их магазине на Юнион-сквер в Сан-Франциско. Тогда это показалось мне отличной идеей. В Калифорнии одежда выглядела очень европейской, элегантной и уместной, чуть ли не perfetto [10] . А еще обошлась недорого.

Но теперь я с содроганием достаю платья и брючные костюмы. Знаю, что «Зара» — испанская марка, но почему-то вся одежда выглядит очень… по-американски. Скорее даже провинциально и массово. На самом деле вещички симпатичные: черные хлопковые юбки-карандаш, коротенькие легкие платья с принтами, жаккардовая мини-юбка, забавная кружевная кофточка. Все очень милое и летнее, хлопковое и новое, но здесь, в Италии, оно кажется совершенно неизысканным, даже безвкусным. Такой гардероб неспособен произвести впечатление. Одеть мне нечего. Я здесь всего сутки, но уже знаю одно: на виа Толедо носят как минимум «Прада». Шелк, кашемир, дорогой лен. Даже регулировщики выглядят так, будто идут не по тротуару, а по подиуму.

Но выбора нет, буду носить то, что есть. У меня нет денег на обновки. Придется положиться на природные преимущества.

Коими являются…

Подхожу к высокому старинному зеркалу, что висит на стене напротив моей кованой кровати. От окна наискось ложится свет. Я внимательно смотрю на себя. Стою в шортах, босая. Лицо перепачкано пылью от коробок.

Волосы почти в порядке, лежат мягкими волнами. Бульшую часть времени. Мой рост — пять футов и пять дюймов, а вес — 120 фунтов. Некоторые даже считают меня хорошенькой. И лишь однажды мужчина назвал меня красивой.

Всего один раз.

Я подхожу к зеркалу ближе, разглядывая себя, будто рабыню на невольничьем рынке. Римская рабыня на пьяцца Меркато. Не зря я много читала из истории Неаполя.

У меня симпатичный вздернутый носик. А может, слегка кривой? И слишком много конопушек. Зубы почти идеальные. Уши предательски маленькие. От устриц меня воротит. И переспала я лишь с тремя парнями.

Всего трое!

Мое зеркало вибрирует — это мимо проехал грузовик, громыхая на черных булыжниках переулка. Трое! У меня было три любовника, и ни с одним я не достигла оргазма. Видит бог, я хочу это изменить. Мне надоело быть хорошей, прилежной девочкой, которая только и делает, что учится. Пожалуйста, Господи, я прошу всего одно лето наслаждений. И секса. Много-много классного секса!

Может, я действительно распутная девица, может, Джесс права. Может, шлюха внутри меня только и ждала подходящего момента, словно блистательная бабочка, вырвавшаяся из девственно-белой куколки «порядочной дочери». Ночная бабочка Борджетто, блудница, балансирующая на туфлях «Прада», и бесстыжая молодая любовница очень богатого мужчины. Всего на одно лето я согласна стать любой из них. После этого и состариться не страшно: будет что рассказать ошарашенным внукам о летних похождениях их бабушки в греховном и чувственном Неаполе.

Ох, бабуля, ты такая выдумщица!

Наконец вся одежда аккуратно висит в большом и старом платяном шкафу. Осталось распаковать и подключить ноутбук. Это угнетает меньше, чем разбор вещей. В моей комнате нашелся даже немного расшатанный раскладной деревянный столик. Если приставить к стене, будет что надо.

Ноутбук уже работает, подключенный к общей с Джесс сети. Я приступаю к исследованиям. Изучаю историю организованной преступности на юге Италии. Этому посвящена первая треть моей диссертации, я почти ее закончила. Пора переходить к полевым работам. Интервью. Вылазки в город.