Книга Мастерица провокаций, или Одной ночью перечеркнуть все в жизни мужчины, страница 20 – Юлия Шилова

— Получается, что выходить замуж за иностранца тоже нет смысла…

— Редко кому везет. Один случай на миллион.

Этой ночью я никак не могла уснуть. Да и о каком сне можно было говорить, если я буквально не находила себе места. Несколько раз подряд приняла душ, надеясь смыть с себя запах чужого тела. И мне казалось, что этот запах никак не смывается… Я курила одну сигарету за другой, мысленно нахваливая себя за то, что взяла с собой так много блоков про запас, словно чувствовала, что денег за работу мне не видать, как своих собственных ушей.

Меня охватывало очень странное чувство. Я смотрела на дымящуюся сигарету, а затем на свое отражение в зеркале и видела усталую, замотанную женщину, в глазах у меня читалось страшное потрясение: из добропорядочной жены и матери я превратилась в самую настоящую проститутку, принимающую всех, кто желает отведать русской экзотики. Мне показалось, что самая важная часть моей жизни исчезла. Просто исчезла, и все… В этой части остались мои дети, моя мама и мой сбежавший муж. А самое главное, что с этой частью исчезла и я. У меня теперь нет ни паспорта, ни адреса, ни телефона. Со мной нельзя связаться, мне нельзя написать письмо и уж тем более поговорить. Меня нет нигде… И если я буду услужливо и терпеливо принимать турок по несколько человек в день, то меня надолго не хватит, а это значит, что меня уже больше нигде и никогда не будет.

Я заглянула в Ленкину комнату и включила ночник.

— Лен, ты спишь?

— Нет. Просто лежу.

— Я тоже. Сна нет. Как подумаешь, что завтра все то же самое, что сегодня, так жить вообще не хочется.

Сев на низкий подоконник, я сложила руки на коленях и нервно заговорила:

— Я, собственно, вот зачем пришла…

— Что?

— Хотела спросить — ты в бога веришь?

— А тебе зачем? — насторожилась Ленка и тут же села на своей кровати, по-турецки скрестив ноги.

— Да так просто. Ты крещеная?

— Да.

— Значит, ты должна в бога верить.

— Конечно, верю. Я дома иногда Библию по вечерам читала. Знаешь, как ее почитаешь, сразу легче становится. Я даже рассуждать по-другому начинаю. Вообще, когда Библию читают, мудрее и чище становятся. Люди будто рождаются заново. А к чему ты это спрашиваешь? Сама-то ты веришь?

— Верю. Только не в того бога, который стоит между людьми и церковью, а в своего бога. Я вот что думаю: почему же бог нас не уберег и мы так жестоко вляпались?

— А бог и не должен никого беречь. Человек сам отвечает за свои поступки. За то, что мы с тобой в Турцию приехали бог никакой ответственности не несет.

— Возможно, но хотя бы предостеречь мог бы.

— Человек должен сам себя беречь. Свет, я что-то не пойму, к чему ты этот разговор завела?

— К тому, что, если я сейчас убью Экрама, бог меня простит или нет?

— Как это ты его убьешь?

— Да хоть как. Убью, и все. Скажи мне, а за убийство бог наказывает?

— Ты что, забыла про заповеди? В одной из них так прямо и говорится: «Не убий».

— Ну, а если я покаюсь? Ведь люди же приходят в церковь и замаливают все грехи. Это нормально. Говорят же, что бог все прощает.

— Если бы бог все прощал, тогда все бы начали убивать. А хотя кто его знает. Каяться тоже можно по-разному. Одни просто в церковь придут, свечку поставят и вроде как гора с плеч. А другие искренне каются. Нужно покаяться с душой, чтобы ты сама пожалела о том, что ты совершила преступление. Бог сможет простить только искреннее раскаяние.

— Но ведь я не смогу это сделать. Ты же прекрасно знаешь, что я не буду раскаиваться в том, что убью Экрама. Просто я не знаю, тяжело жить с этим грехом или нет. В книгах пишут, что убийцы затем не могут спокойно жить. Мол, они по ночам очень сильно страдают. Им снятся те, кого они отправили на тот свет. От этого они иногда сходят с ума, а бывает, не выдерживают и являются с повинной.

— Свет, ты что надумала-то? — Глаза у Ленки забегали, а губы слегка задрожали.

— Ничего. Просто больше я так не могу. Завтра будет то же самое, что было сегодня, и так каждый день… Тебе проще, а у меня дома двое маленьких детей, которые зачеркивают дни в календаре и ждут, что их мама принесет им денежки в клювике… — Встав с подоконника, я направилась к выходу.

— Свет, ты куда?! — крикнула мне вслед перепуганная подруга.

— Иду брать грех на душу.

Пройдя по тускло освещенному коридору, я посмотрела на часы и отметила про себя, что уже ровно три часа ночи. Время так называемого глубокого сна. Дернув входную дверь за ручку, я убедилась, что она закрыта, и пошла в противоположную сторону. Впрочем, я и не рассчитывала на то, что входная дверь может быть открыта. Наверное, так думать было по меньшей мере очень даже глупо. Подойдя к комнате Экрама, я тяжело вздохнула и прислушалась.

За дверью была гробовая тишина. Тихонько толкнув дверь, я заглянула в комнату и увидела дрыхнувшего без задних ног Экрама. То, что турок был мертвецки пьян, не вызывало никакого сомнения. Рядом с ним, на кровати, лежала совершенно пустая бутылка из-под турецкой водки. Увидев на прикроватной тумбочке мобильный телефон, я быстро схватила трубку и пулей выскочила в коридор.

На пороге своей комнаты стояла Ленка. Я подбежала к ней, с трудом переводя дыхание от волнения.

— Откуда у тебя телефон? — спросила подруга.

— Экрам подарил… — съязвила я и зло посмотрела на подругу. Меня взбесили ее бездействие, апатия и нежелание бороться с суровой действительностью.

— Как это «подарил»?

— Молча! — прошипела я и захлопнула дверь в свою комнату прямо перед Ленкиным носом. Правда, через несколько секунд я снова ее открыла.

— Свет, ты чего дверьми хлопаешь?

— А ну скажи-ка мне код России. Хочу домой позвонить.

Ленка зашла в комнату и плотно прикрыла за собой дверь.

— Давай телефон, я сама наберу.

— Набирай. — Я протянула подруге трубку.

В тот момент, когда Ленка набирала мой домашний номер, она боялась взглянуть мне в лицо. Увидев, что по ее щеке потекли слезы, я удивилась.

— Лен, ты чего ревешь-то?

— Господи, Светуля, что ж теперь будет-то?

— А что должно быть?

— Ты Экрама убила?

— Да не убивала я его. Он дрыхнет в стельку пьяный.

— А как же ты тогда у него телефон взяла?

— Очень просто. Сама подумай, как можно взять телефон у совершенно пьяного человека? Элементарно. Тем более что он ему сейчас без надобности. Он, видимо, сегодня что-то со своими дружками отмечал… И перебрал.

Светка протянула мне мобильник:

— Твоя мама на проводе.