Книга Покинуть Париж и уцелеть, страница 27 – Алена Белозерская

– Может, – обронил Глеб. – Но любому действию предшествует повод.

– Намекаете на то, что нужно найти лицо, больше всех заинтересованное в смерти Марины и Шемеса?

– Вы собираетесь вести расследование?

Глеб бросил на Полину удивленный взгляд, в котором недвусмысленно читалась ирония, отчего она испытала желание взять его за длинный нос и с яростью потаскать по тихому коридору, в котором кроме них никого не было.

– Нет, я не намерена брать на себя роль полицейских и выполнять их работу. Но я хочу знать, кто на самом деле виновен в смерти Марины и ее мужа.

– Они не были женаты, – усмехнулся Глеб с заговорщицким видом и замолчал, так как двери лифта открылись и в коридоре показался Роман Сафонов в сопровождении высокого и неуклюжего капитана Аркадьева. – Если не возражаете, мы после поговорим об этом. Сейчас, как мне кажется, вы будете заняты.

Он поднялся и протянул руку. Полина встала следом и, ответив на прощальное рукопожатие, прошептала:

– Нам обязательно нужно встретиться.

– Когда?

– Если вам что-либо станет известно о… – Полина замолчала, так как Роман и рыжеволосый Аркадьев уже были близко.

– Я тотчас позвоню вам, – Глеб мгновенно догадался, о чем хотела сказать Полина, и, бросив на капитана неприязненный взгляд, который, к счастью, никто не заметил, направился к лифту.

– Аркадьев, – полицейский протянул мясистую розовую руку и ткнул удостоверением в лицо Полины, будто у нее была близорукость. – Капитан.

– Полина Матуа.

– Француженка?

– Афроамериканка, – не удержалась от подобного ответа Полина и тут же, извиняясь, улыбнулась. – Простите.

– И вы меня, – Аркадьев присел на скамью и положил кожаную папку себе на колени. – Приступим.

Он вытащил листок, сложил его вдвое и подготовил карандаш, намереваясь делать пометки, но ему помешал доктор, окликнувший Полину. По лицу этого болтуна, расплывшегося в улыбке, было видно, что новости он принес хорошие.

– Кровь чистая. Причин задерживать вас в этих стенах, – доктор театрально развел руками, – нет. Можете ехать домой.

– Чуть позже, доктор, – вздохнул капитан Аркадьев. – Итак, госпожа Матуа, похоже, вы были последней, кто видел живым Шемеса Андрея Адамовича. Не считая Глеба Тюльпанова.

Он замолчал, и Полина с недоумением посмотрела на стоящего рядом Романа, который, прикрыв лицо ладошкой, усмехнулся.

– Это вопрос? – вежливо поинтересовалась она, не понимая, какой ответ ждет от нее Аркадьев.

– Какие вас связывали отношения?

– Дружеские.

Целых двадцать минут Полина отвечала на пустые, по ее мнению, вопросы. Иногда густо краснела, глядя на то, как Роман, находящийся вне зоны видимости капитана, едва сдерживает смех. Дело было в том, что Аркадьев то погружался в дремоту, то вздрагивал, начиная резко моргать глазами, но веки не слушались его и прилипали друг другу, будто смазанные клеем. Создавалось впечатление, что капитан не слышит ответов Полины, да и сам не понимает, о чем спрашивает. Наконец, допрос закончился, Аркадьев поднялся, перед этим зажмурился и потряс головой, отчего веснушчатые щеки комично задрожали, как холодец на тарелке.

– Мы вызовем вас в отделение в случае необходимости, – важно пообещал он и осмотрелся, забыв, в какой стороне находится лифт.

– Тормоз, – нелестно охарактеризовала его Полина. – Никогда еще не встречала такую амебу.

– Три часа ночи. Все нормальные люди спят в такое время.

– Он не нормальный человек, а полицейский, который должен всегда быть бодрым.

– Он устал, – Роман обнял Полину за плечи, – как и мы. Едем домой.

Внизу в холле Полина остановилась, заметив Ингу, дочь Шемеса, вышедшую из лифта в сопровождении мужчины в белом халате. Девушка плакала, но в ее слезах было больше ярости, чем сожаления. Щеки покраснели, пальцы сжались в кулаки, взгляд был сердитым, колючим – не похоже на то, что барышня находится в глубокой печали из-за смерти отца. Скорее злилась, оттого что ее выдернули из теплой постели ночью и заставили приехать в больницу. Неизвестно, откуда рядом с Ингой оказалась Алла, взмахнула рукой и нанесла молодой женщине громкую пощечину, следом за ней еще одну.

– Прости, – четкий, полный удовлетворения голос разнесся по тихому пространству. – Когда Андрей был жив, мне не хватало смелости.

– А теперь, значит, хватает?

Инга приложила руку к горящей щеке и в бешенстве посмотрела на спокойную Аллу, приготовившись нанести ответный удар.

– Прекратите, – умоляюще произнес доктор, встав между дамами. – Впрочем, ругайтесь, но не здесь.

К разочарованию всех, кто наблюдал за этой сценой, драки не случилось. Дамы молча вышли из здания больницы и разошлись каждая к своей машине.

– Ненависть ничем не скроешь, – обронил Роман. – Восхитительное чувство! Оно стольких погубило.

– Считаешь, кто-то из них отравил Шемеса?

– Мне нет дела до их семейной трагедии. – Роман вышел на улицу и зябко поежился. – Чертова осень! Нужно срочно уезжать из Москвы.

* * *

Спустя четыре дня Полина ожидала Глеба в уютном кафе на Никитском бульваре, с раздражением вспоминая утреннюю ссору с Романом. Началось все с милого разговора о переезде в Испанию, закончилось криками Полины, в который раз обвинившей Романа в наигранности чувств и безразличии. Ей не давало покоя нежное внимание с его стороны, поскольку она привыкла добиваться расположения, а теперь, когда получила то, чего желала больше всего в жизни, растерялась, начала придираться и капризничать.

– Если не успокоишься, – не выдержал Роман, – я уеду в Испанию один.

Чтобы не продолжать ссору, которая грозила превратиться в серьезную размолвку, он ушел не только из спальни, но и покинул квартиру, оставив Полину в одиночестве.

Оставшись в пустых комнатах наедине со своими мыслями, она присела на кровать и прислушалась к тревоге внутри себя. Уже несколько дней дрожь в душе не давала расслабиться. Напряжение душило, мучило, заставляло со страхом оглядываться вокруг себя и искать причины столь острого беспокойства. Конечно, первой и главной из них была трагическая гибель друзей. Не менее волновали отношения с Романом, давшие серьезную трещину. К тому же приближалось судебное слушание, касающееся развода. Полина боялась как его, так и встречи с Люком. Похоже, страх стал единственной эмоцией, которая жила и управляла ею последние дни. Боязнь чего-то необъяснимого настолько подчинила Полину, что она уже не знала, как справиться с собой, чтобы не натворить глупостей. Своим нервным и агрессивным поведением она рисковала потерять Романа и работу, о которой вовсе забыла, перестав отвечать на звонки клиентов. Наконец Полине позвонил старший брат. Майкл не ругался и не угрожал, как это сделал бы Алекс, а просто сообщил, что нашел Полине замену. Подобная новость отрезвила мгновенно. Уже через час она перезвонила всем клиентам, которых до этого игнорировала. Кашляя и извиняясь в трубку, рассказывала слезную историю о сорокоградусной температуре и жуткой ломоте в теле, а после помечала в ежедневнике время предстоящих встреч.