Книга Тайна Дамы в сером, страница 89 – Ольга Строгова

Собравшиеся отвели взгляды от столов и все как один уставились на новый галстук мэра – бело-сине-красный в полоску. Яркая вещица завораживала и притягивала взгляд. Это, впрочем, было хорошо, потому что мэр любил поговорить, а других развлечений во время его речи не предвиделось.

– А что, у вас это принято – носить галстуки в виде государственного флага? – не унимался Карл. Аделаида дернула его за локоть и осторожно огляделась по сторонам. Но никто ничего не заметил. Все внимали речи градоначальника.

На сей раз, однако, градоначальник оказался краток, и всего через двадцать минут поздравлений, пожеланий и призывов повысить качество образовательного процесса защелкали пробки от шампанского и был провозглашен первый тост.

Карл, стоя в сторонке, с наивным интересом наблюдал за толчеей у закусочных столов. Из толчеи, учащенно дыша, вынырнула Аделаида с двумя маленькими тарелочками, на одной из которых горкой высились маленькие и средние бутерброды, а на другой лежала толстая, тяжелая, покрытая сизым налетом гроздь винограда.

– Держи, – сказала она, – а я схожу за тортом.

– А, вот и вы, господин Роджерс, – послышался сзади металлический голос заведующей, – как приятно, что вы пришли. Идемте же, я познакомлю вас с руководителями нашей администрации!

– С вами, Александра, хоть на край света, – галантно ответил Карл, ставя тарелочки на ближайший подоконник и подавая заведующей руку.

Аделаида не удержалась и ущипнула его пониже спины. Сильно. Очень сильно. Так, что он дернулся.

Аделаида ничего такого не сделала. Хотя ей оченьхотелось.

Аделаида взяла с тарелочки бутерброд с икрой и принялась в задумчивости жевать.

– Э-э… здравствуйте.

Аделаида подняла глаза. Перед ней стоял директор музыкальной школы, как всегда тучный, одышливый, с багровым лицом и съехавшим на сторону галстуком.

– Э-э… прекрасно выглядите… то есть, я хотел сказать, вы всегда… э… хорошо выглядите… но сегодня как-то особенно… и… – тут он окончательно сбился и замолчал.

Аделаиде стало его жалко. Она вдруг вспомнила, что он всегда, на всех совещаниях в гороно норовил устроиться рядом с нею, перед уходом подавал ей пальто и даже пару раз увязывался провожать под какими-то смехотворными предлогами.

– Хотите винограду? – предложила она, улыбнувшись.

– Э… да. Очень хочу. Спасибо огромное. Да. Очень… Изумительно вкусно!

Отвернувшись от пожиравшего виноград музыканта, Аделаида поискала глазами Карла. Это оказалось нетрудным – и не только из-за его роста, но еще и потому, что там, где он находился, толпа, как обычно, была гуще всего.

Держа в руке бокал с минеральной водой, Карл оживленно болтал с мэром. Мэр, всегда такой величественный и недоступный, сегодня явно качнулся в сторону демократизма. Судя по его виду, он был близок к тому, чтобы начать рассказывать анекдоты. Приближенные и заместители мэра (мужчины) исполняли роль античного хора. Передовая педагогическая общественность (женщины), выпив и закусив, строила мужчинам глазки и смеялась мелким грудным смехом.

Поймав взгляд Аделаиды, Карл подмигнул ей. Или, возможно, ей так показалось. Во всяком случае, и он, и мэр вдруг замолчали и уставились на нее, а потом мэр сделал знак одному из приближенных.

Приближенный поспешно выбрался из толпы и рысцой подбежал к стоящей у окна Аделаиде.

Выслушав сказанное ей, Аделаида пожала плечами, отложила недоеденный бутерброд и двинулась в указанном направлении. Следом, поспешно заглотав последнюю виноградину, двинулся и директор музыкальной школы, однако был остановлен приближенными и вежливо отведен к закусочным столам, где еще оставалось несколько бутербродов с сыром.

– Что же это вы, Аделаида Максимовна, не осведомили меня о ваших новых обстоятельствах? – с ласковой укоризной спросил мэр.

– О каких обстоятельствах? – поразилась Аделаида. В ее голове вспыхнули, пронеслись и рассыпались искрами несколько самых невероятных предположений.

– Ну как же, – усмехнулся мэр, – или, по-вашему, я не должен знать, что этой осенью господин Роджерс вновь посетит наш город, и, в частности, вашу школу, и привезет с собой всю лицейскую баскетбольную команду? Для соревнований и установления дружеских международных связей?

– Ах, это… ну да, конечно… извините, Иван Семеныч.

Мэр нагнулся к ней и заговорщически прошептал:

– Придется-таки отремонтировать ваш спортзал, Аделаида Максимовна. Поздравляю. Добились своего. А я вас, признаться, недооценивал… Так вот, – произнес мэр вслух, отворачиваясь от Аделаиды, – о чем я? Ах да, приходит, значит, Штирлиц к Мюллеру и говорит…

Аделаида потихоньку отползла за спины и вернулась к своему подоконнику.

Праздник между тем продолжался. В толпе отсмеялись последнему рассказанному мэром анекдоту и налили себе еще по бокалу. Директора музыкальной школы вытащили из-за стола, дали в руки аккордеон и велели грянуть «нашу любимую».

– Огней так много золотых… – высоким, нежным тенором повел музыкант, и могучий, слаженный хор учительских голосов подхватил:

– На улицах Саратова-а-а…

– Хорошо поют, – одобрил Карл, усаживаясь на подоконник рядом с Аделаидой.

Аделаида опустила голову.

– Спасибо тебе… за спортзал, – чуть слышно из-за пения произнесла она.

– Не за что, – сказал Карл, оглядываясь по сторонам, – кажется, где-то здесь был виноград.

Аделаида опустила голову еще ниже.

– Ну, ты же ушел… и я подумала… в общем…

– Так, – сказал Карл некоторое время спустя, – значит, пока я добывал для тебя спортзал, ты скормила мой виноград этому… баянисту?

Аделаида закрыла лицо руками и всхлипнула.

– Никогда больше так не делай, – сказал Карл.

– Не буду, – клятвенно пообещала Аделаида. Она приготовилась всхлипнуть еще раз, но, взглянув на него сквозь раздвинутые пальцы, не выдержала и прыснула.

А потом они стали осторожно пробираться к выходу.

– Зачем вы, девочки, красивых любите… – с искренним, неподдельным чувством выводил им вслед аккордеон.

* * *

… – Карл?

– М-м?

– Карл, а ты в самом деле приедешь к нам осенью?

Карл зевнул и приоткрыл один глаз.

– Если меня пригласят.

Аделаида перекатилась на живот и ткнулась холодным носом ему в щеку.

– Если пригласят… лето без тебя покажется мне вечностью!

– Почему – без меня? – удивился Карл. – Июль мы проведем в Альпах, а в августе поедем в Париж. Хотя, – поправился он, заметив выражение ее лица, – в Париж лучше ехать зимой, в августе там будет слишком многолюдно.