Онлайн книга «Король просторов»
|
Старик — так же как и почти все в этом зале — потягивал пиво. К удивлению Раладана, лежавшую на кувшине руку украшал большой перстень, стоивший на первый взгляд целого состояния. У нищих, сказителей, бродячих музыкантов порой бывали деньги, и притом не столь малые, как обычно считалось. Но они никогда не выставляли свое богатство напоказ. Раладан наклонился к соседу, размахивавшему руками перед носом приятеля, словно и без жестов рассказ об акуле-людоеде не был достаточно красочен. — Почему он не поет? — спросил лоцман, показывая на музыканта. Сбитый с ритма повествования, тот на мгновение застыл. — Что? А, этот… Сам его спроси, сто тысяч молний! Но у него тут, — он показал на лоб, — явно не хватает, так что имей в виду… — Всякие бредни поет, что ли? — Бредни, говоришь? — Сосед внезапно опустил руки и помрачнел. — Нет, не бредни… Чудеса всякие… Раладан кивнул. Чудеса… Что человек, рассказывающий о громадной, как остров, акуле, мог счесть „чудесами“? Раладан услышал о необычном музыканте два дня назад, совершенно случайно. Кто-то сказал — „странный старик“, и Раладан внезапно вспомнил обращенные к нему последние слова Демона: „Есть один странный старик, Раладан. Он скажет тебе больше“. С тех пор прошло немало лет, но Раладан так и не встретил „странного старика“. Теперь, глядя на горбуна в лохмотьях, с большим камнем на пальце и необычным инструментом в руках, он подумал, что если этот старик не странный — это значит, что странных стариков вообще не бывает. Он встал. Сразу же встал и старик, выжидающе глядя на него. „Ради Шерни, — подумал лоцман, — пусть это будет именно тот, о ком я думаю“. В голове у него тут же пронеслась сотня вопросов, которые стоило задать человеку, рекомендованному ему самим Демоном. Он направился к музыканту, который крепче сжал свой инструмент, явно ожидая его. Раладан встал перед ним и сказал: — Старик, кое-кто много лет назад посоветовал мне обратиться к тебе… как к источнику необыкновенных знаний. Скажи, не ошибаюсь ли я? — Кто-то посоветовал обратиться ко мне? — голос музыканта был тихим и чуть дрожал. — Кто, господин? Раладан немного помолчал, затем ответил: — Великий пират… Король Просторов. Бесстрашный Демон, старик. Горбун медленно опустил веки, словно размышляя. — У меня здесь комната, — негромко проговорил он. — Идем, господин. Раладан внезапно ощутил комок в горле. Он был у цели. В далеком громбелардском Лонде существует древний обычай, в соответствии с которым на каждом постоялом дворе есть комната, даже скорее каморка в каком-нибудь углу, часто на чердаке, которую бесплатно предоставляют на ночь нищим и разным бродягам. Обычай этот распространился почти по всем краям империи, — может быть, потому, что недорогой ценой позволял проявить щедрость и благородство по отношению к неимущим… Вскоре они оказались именно в такой комнатке на чердаке. — Итак? — спросил старик, заботливо ставя инструмент у стены. Раладан молча стоял на пороге. — Итак? — повторил горбун, садясь на колченогий табурет, единственный предмет мебели, стоявший возле кучи влажного сена. — У меня есть время, господин, много времени, значительно больше, чем ты думаешь. Но разве тебе так же повезло? — Нет, во имя Шерни, — ответил лоцман. Он поставил принесенную снизу свечу на прогнивший пол и сел у стены, вытянув ноги в черных от влаги сапогах. — Однако я не могу поверить… Он замолчал, приложив ладонь ко лбу. — Скажи, господин, — нарушил тишину старик, — неужели ты в самом деле видел за свою жизнь столь мало странного, что не веришь в нашу встречу? Лоцман кивнул: — Ты прав, старик. Мне многое довелось повидать. Но из всего, что я видел, я понимаю столь мало… что именно потому боюсь поверить, что сегодня наконец получу объяснение. — Попробуй, господин. — Много лет назад я служил на пиратском корабле. Им командовал человек, о котором до сих пор слагают песни… Музыкант кивнул. — Их все больше, — сказал он. — И будут появляться новые, пока тень этого человека будет скользить по морям. А может быть, и после Бесстрашный Демон останется вечной, бессмертной легендой. — Тени Демона уже нет. Ее поглотило море. Старик чуть улыбнулся: — В самом деле? Раладан пристально посмотрел в глубоко посаженные глаза: — Я видел, старик. — Что ты видел, моряк? — Остов „Морского Змея“, который шел ко дну. — Его пробили скалы и внутрь набралась вода? Послушай, господин, почему ты веришь своим глазам, вместо того чтобы верить собственному разуму? Раладан насторожился. — Черный Корабль, — продолжал старик, — принадлежит проклятым Полосам Шерни. Именно они позволили ему вернуться в наш мир. И они же стали причиной того, что он исчез, поскольку, судя по всему, воспротивился их воле. Ах, ты думаешь, это из-за девушки? Нет, господин. Нет такой силы, которая сорвала бы Полосы с небесного купола. Это тень Демона призвала их своими деяниями, которые, похоже, противоречили замыслам Полос. Темные Полосы явились затем, чтобы покарать Тень за предательство. Тень Демона еще появится на Просторах, а если этого и не случится, то не по причине могущества твоей подруги. Странным, могучим человеком, должно быть, был Демон… — Старик задумался. — Раз даже после смерти он преследует какие-то свои цели, способный противостоять силе, благодаря которой сам же и существует… У Раладана перехватило горло. — Ты все знаешь… — Нет, моряк. Я знаю ровно столько же, сколько и ты. Я — понимаю… Наступило молчание — время, чтобы понять. Старик поднял руку: — Не спрашивай. Думай. Вспоминай. Я буду объяснять. Итак, имя? Как? Риолата? Лоцман хотел его остановить, но не успел. — Это имя проклято… Ты навлек несчастье на свою голову. Моя вина… Значит, Риолата? — спокойно повторил старик. Раладан внезапно понял, что воздух все так же неподвижен, тени — лишь обычные тени, а огонь свечи даже не дрогнул. — Ради всех морей, господин… Когда я впервые произнес это имя, оно обожгло мне горло, словно жидкий огонь… Попробовав потом еще раз, я провалялся неделю в лихорадке, как после тяжелых ран. — Это имя не проклято. Оно могущественно, и только. Действительно, его нельзя употреблять безнаказанно, не зная, что оно означает… Смотри. — Он вытянул руку с кольцом. — Что ты видишь? — Перстень… рубин? |