Онлайн книга «Рунная магия»
Гоблин молча уставился на нее широко распахнутыми глазами. — «Кого назвал, того связал» — разве не так говорится в пословице? Это была старая история, Одноглазый рассказал ее несколько лет назад, и Мэдди почти забыла ее в горячке момента. В начале первого года каждому существу, камню и растению дается тайное имя, которое подчиняет своего носителя воле любого, кому оно станет известно. Мать Фригг знала истинные имена и использовала их, чтобы заставить все живое молить о возвращении ее мертвого сына. Но Локи, у которого было много имен, не был связан обещанием, и Бальдру Справедливому, богу Весны, пришлось остаться в Мире мертвых, царстве Хель, до Конца Света. — Мое имя? — наконец переспросил гоблин. Мэдди кивнула. — Какое имя? Зови меня Опохмелиться-бы, или Кувшинчик-виски, или Пьяный-вдрабадан. Мне без разницы. — Твое истинное имя, — уточнила Мэдди и снова нарисовала руны Наудр, Связующую, и Иса, чтобы укрепить лед. Гоблин извивался, но вырваться не мог. — Да на кой оно тебе вообще? — поинтересовался он. — И откуда ты, черт побери, столько об этом знаешь? — Ну же, говори, — потребовала Мэдди. — Ты никогда не сможешь произнести его, — юлил гоблин. — Все равно скажи. — Не скажу! Отпусти меня! — Отпущу, — пообещала Мэдди, — как только ты мне его скажешь. А не то открою дверь погреба, и пусть солнце вершит свое черное дело. Гоблин побледнел, ведь солнечный свет смертелен для доброго народца. — Неужели вы это сделаете, госпожа? — заскулил он. — Следи за мной, — ответила Мэдди, встала и направилась к люку (в тот момент закрытому), через который доставляли бочки с элем. — Не надо! — заверещал гоблин. — Имя, — настойчиво повторила она, положив руку на задвижку. Гоблин забился еще сильнее, но руны Мэдди по-прежнему крепко держали его. — Он тебя достанет! — визжал гоблин. — Капитан тебя достанет, и тогда ты пожалеешь! — Последний шанс, — сообщила Мэдди и потянула задвижку. Тонкий солнечный лучик упал на пол погреба всего в нескольких дюймах от лапы гоблина. — Закрой, закрой! — завопил он. Мэдди терпеливо ждала. — Ну ладно! Ладно! Мое имя… — Гоблин протараторил что-то на своем языке, так быстро, словно насыпал в тыкву камешков и потряс. — А теперь закрой, закрой! — крикнул он и извернулся, чтобы оказаться как можно дальше от конца луча. Мэдди захлопнула люк, и гоблин вздохнул с облегчением. — Какая мерзость, — произнес он. — Такая хорошая девочка не должна вести себя так мерзко. — Он с укором смотрел на Мэдди. — Кстати, а зачем тебе мое имя? Но Мэдди пыталась вспомнить слово, которое выпалил гоблин. Сморкаться? Нет, не то. Сна-ракки? Нет, и это тоже не то. Сма-рики? Она нахмурилась в поисках верной интонации, зная, что гоблин постарается отвлечь ее, зная, что заговор не сработает, если она не сможет произнести имя точно. — Сма… — Зови меня Смачкин, зови меня Смажа, — принялся болтать гоблин, стараясь перебить заговор Мэдди своим. — Зови меня Скорпик, Склизик и Слизень. Зови меня Скользик, зови меня Скоро… — Тихо! — прикрикнула Мэдди. Слово вертелось на кончике ее языка. — Ну так скажи его. — Скажу. Если бы только существо перестало болтать… — Забыла! — В голосе гоблина звенел триумф. — Забыла, забыла, забыла! Мэдди чувствовала, что теряет концентрацию. Слишком много приходилось делать одновременно; она не могла надеяться удержать гоблина в повиновении и вспомнить заговор, который подчинит его ее воле. Наудр и Иса вот-вот падут. Гоблин почти вытащил одну ногу и, злобно хлопая глазами, старался освободить и другую. Сейчас или никогда. Забросив руны, Мэдди обратила всю волю на то, чтобы произнести истинное имя существа. — Сма-ракки… Это казалось верным — быстрым и взрывным. Но как только девочка открыла рот, гоблин вылетел из угла, точно пробка из бутылки, и не успела она договорить, как он наполовину зарылся в стену погреба, копая так, словно от этого зависела его жизнь. Если бы Мэдди сейчас остановилась и подумала, она бы просто приказала гоблину замереть. Если она произнесла имя верно, ему пришлось бы подчиниться и она не спеша допросила бы его. Но Мэдди не остановилась подумать. Она увидела, как пятки гоблина исчезают в земле, и в тот же миг выкрикнула слова — даже не заговор, — изо всех сил посылая в узкий лаз Турис, руну Тора. Вышло похоже на фейерверк. Руна хлопнулась на кирпичный пол, подняв облако искр и небольшой, но едкий дымок. Секунду или две ничего не происходило. Затем под ногами Мэдди раздался низкий рокот, и из норы понеслись брань, удары и рыхлая земля, словно кто-то внутри налетел на внезапную преграду. Мэдди встала на колени и полезла в нору. Она слышала, как гоблин ругается, слишком далеко, чтобы достать, а теперь добавился еще и новый звук, какое-то скольжение, скрипение, шуршание, которое Мэдди почти узнала… Гоблин заговорил тихо, но упрямо: — Ну вот, любуйся теперь, чего наделала. Гог и Магог, выпустите меня! Опять отчаянно полетела земля. Существо, пятясь, поспешно выбралось из норы и упало, споткнувшись о груду пустых бочек, которые раскатились с грохотом, способным поднять Семерых Спящих из их постелей. — Что случилось? — спросила Мэдди. Но прежде чем гоблин сумел ответить, кто-то выскочил из норы в стене. Несколько кого-то… нет, дюжины… нет, сотни жирных, коричневых, шустрых кого-то, лезущих из норы, точно… — Крысы! — заорала Мэдди, подбирая юбку повыше. Гоблин презрительно посмотрел на нее. — А чего ты ждала? — сказал он, — Примени такие чары в Подземном мире, и не успеешь оглянуться, как окажешься по колено в воде и паразитах. Мэдди испуганно глазела на нору. Она всего лишь хотела вернуть гоблина, но крик и поспешно брошенная руна, несомненно, призвали все, до чего она смогла дотянуться. Теперь не только крысы, но и жуки, пауки, мокрицы, многоножки, вертячки, уховертки и личинки жуткой струей били из норы вместе с мощным потоком сточной воды (возможно, из сломанной трубы), и все это единым кишащим варевом с ужасающей скоростью текло и извивалось из лаза по полу. А затем, как раз когда девочка уверилась, что хуже и быть не может, наверху лестницы раздался скрип двери и до Мэдди донесся высокий и немного гнусавый голос из кухни: |