Онлайн книга «Марготта»
|
– Почему, очень даже поверим, – хмыкнула я. – По-моему, в этом мире все поголовно только и делают, что удирают из дому, лезут без спросу куда не просят, а потом уводят друг у друга коней. – Почему все? Я, например, не удрал, меня выгнали, – пробубнил Кьяло. – В данном случае это не принципиально. А медальон с волком, подозреваю, тоже они сперли? – Ну не я же! Они тут вообще неплохо пошерстили. Зато наша глубокоуважаемая ведьма больше не будет оставлять дорогие вещи без присмотра. И дешевые тоже… – А ваша глубокоуважаемая ведьма, – Волчья Тетушка горделиво выпрямилась, – в это время пыталась освободить оборотня, которого эти безбожники поймали и заперли в клетку. – Это которые поклонники старых богов, что ли? – Да какие они поклонники?! Дуралеи они и безбожники. За что и пострадали. Это же надо было придумать – бедную зверюшку обижать. Да он в жизни своей никого пальцем не тронул. – Слышала бы вас Тьяра, – хмыкнула я. – Или Хозяин. Да и меня эта «бедная зверюшка» чуть на части не разорвала возле городских ворот. – Ой ли? Так уж и разорвала? Или признала медальон и подбежала поздороваться? Я неожиданно вспомнила привычку крупных собак приветствовать человека, ставя передние лапы ему на плечи и вылизывая лицо. Оборотень ведь действительно не набрасывался на меня, просто решил по-дружески уронить на землю. А я так испугалась, что пожелала ему сдохнуть. И убила его. – Так что же? Получается, что я виновата? – В душе всколыхнулось что-то не слишком приятное. Не жалость, скорее обида на весь белый свет. – Да кто же теперь разберет. И вообще, чудо ушастое, у тебя же глаза слипаются. Шла бы ты спать, красавица. Красавица из меня, конечно, как Алиса Донникова из Жанны Фриске. То есть исключительно на любителя. Но ведь приятно же. А в углу уже возникла кровать с восхитительно мягкой периной. На которую я и свалилась, изо всех сил мечтая, чтобы не было больше никаких снов. А то прямо какое-то «Что делать?» фэнтезнйного пошиба! Первый сон Веры Павловны, второй сон Веры Павловны… Интересно, Хозяин из горящего Убежища-то хоть выбрался? Щелк! Сдавленный крик. Громогласная ругань, исполненная дуэтом. Дзынь! Щелк! Щелк! – Нет, я так больше не могу, я пошел! Прикроешь? – Голос Кьяло словно из-под перины. – Ты что, псих? Да в задницу твой браслет, они тебя и с ним, и без него одинаково продырявят. – Не дождетесь! Ну когда же я наконец научусь просыпаться быстро? Щелк! Щелк! Дзынь! Снова крик, но уже откуда-то издалека. Должно быть, из-под двух перин. Надо проснуться, надо! Открыть глаза!!! Открыла. Выяснила, что спала носом в подушку. Теперь поднять голову… хоть чуть-чуть приподнять и осмотреться… – Лежи, дура! Чья-то сильная рука вдавила меня обратно в кровать. – Если хочешь слезть, то просто перекатись на пол. А потом забейся в угол и не рыпайся там. Я же спросонья послушалась. Сначала хлопнулась всем телом вниз, потом заползла под кровать и уже оттуда, потирая ушибленное плечо, жалобно протянула: – Высоко-о-о! – Аккуратнее падать надо было! Дзынь! Щелк! Дзынь! Еще через десяток «щелков» и «дзыньков» я наконец-то начала разбираться в окружающей обстановке. Первое, что бросилось в глаза, – Волчья Тетушка, раскинувшаяся на полу в багровом ореоле собственной крови и со стрелой, торчащей из-под лопатки. Отсутствие признаков жизни было до обидного очевидным. Вот так бесславно и погибают Верховные… Возле окна обнаружился Глазастый с луком в руках и стрелой в зубах (прям царевна-лягушка какая-то). Еще одна стрела уже лежала на тетиве… Дзыньк! Ага, поняла. Когда «дзыньк» – это выстрел с нашей стороны, а когда в нас, то получается… Щелк! Щелк! Сразу две стрелы впаялись в ножку кровати, чудом не оцарапав мне ухо. Я так и не поняла, по какой траектории они летели… И тут до меня резко дошел смысл всего происходящего. – Эй, а от кого отбиваемся-то? – Од сдажи. – Чего? Бывший конь злобно на меня покосился, потом вытащил изо рта стрелу и повторил: – От стражи, говорю. – Как от стражи? Это что, Хозяин на меня так обиделся, что ли? – Да при чем тут твой Хозяин?! Он даже если сразу за нами галопом поскакал, то раньше рассвета досюда не доберется. Тем более что он – внешняя стража, а тут городская хренью страдает. Мы когда из Тангара выезжали, они как раз собирались толпой идти Тетушку бить, помнишь? – Честно говоря, нет, – созналась я. – И сколько их там? – А я знаю? Ну человек двадцать, не меньше. Половина с луками и самострелами. И чую, что скоро им придет в голову… Ну вот, я же говорил! В оконную раму, а затем и в противоположную стену вонзились стрелы, обмотанные горящей паклей. Огонь начал было расходиться по деревянному строению, но неожиданно зашипел и погас. Я ехидно улыбнулась. Ломать, как говорится, не строить, а тушить – не разжигать! Глазастый хотел еще пару раз выстрелить в охамевших стражников, но в лесу вдруг раздались какие-то крики, вопли… и в окно ввалился Кьяло, весь в крови и со стрелой, торчащей из плеча. – Тебе помочь? – Я бросилась к нему, но Глазастый перехватил меня на полпути и пинком загнал обратно под кровать. – Сиди и не выпендривайся. Без тебя как-нибудь разберемся. – Чего? Ты думаешь, что говоришь, кобыла блоха-стая? Когда это ты успел себя главным назначить? – Час назад, пока ты дрыхла, а мы тут отстреливались. Вот сейчас у нас стрелы кончатся, что делать будем? – А много осталось? – Целых две! – Нет, ну вы тут вообще обалдели, что ли? – пробормотал Кьяло, плюхаясь на пол рядом с моим укрытием. – Я, значит, жизнью рискую, на разведку выхожу, а они мало того что стреляют не туда, куда надо, так еще и ругаются! – Кто это тут не туда стреляет? – Глазастый подскочил к раненому, остервенело потрясая последними стрелами, причем древко одной из них было уже порядком обслюнявленное. – А в меня кто попал? – А я тебя из-за этого дурацкого браслета просто не заметил! – А этот дурацкий браслет, между прочим, перестал работать в самый неподходящий момент. Я только троих уложил, начал к четвертому примериваться-а-а-а-а… Я думала, что только в голливудских фильмах стрелы из самих себя вытаскивают вот так запросто. Ну с криком, конечно, и зажмурившись… Но зато самостоятельно! Глазастый уважительно присвистнул и вернулся к наблюдательному посту возле окна. А я, набравшись храбрости, подползла поближе к Кьяло. |