Книга Джек Абсолют, страница 54 – Крис Хамфрис

Генерал поднял взгляд на Джека, и тот снова увидел в глазах полководца невиданное доселе выражение.

— Или он должен будет отдать приказ о моем отходе. Он по-прежнему мой начальник. И, в отличие от меня, знает, что собирается предпринять генерал Хоу. Если бы он приказал мне организованно отступить в Канаду, чтобы сохранить мою армию для будущих сражений, я бы так и сделал. Сделал бы, Бог свидетель!

Веки Бургойна, дрогнув, опустились, и тут, словно призванный на сцену, появился Брэйтуэйт, неся в руках странную связку каких-то полированных палок.

— Можно мне, сэр? — спросил слуга.

Бургойн кивнул.

— Извините, Джек, мне нужно поспать. Письма Клинтону для вас и Уиллиса я продиктую и подпишу завтра. Увы, я уже не тот, что в молодости...

Он встал из-за стола и направился туда, где слуга успел преобразить диковинную связку палок в раскладную кровать. Из-за ширмы явился матрас. В помещениях, занимаемых Бургойном, непременно ставилась ширма, и сейчас Джек скрыл облегченный вздох, поняв, что по крайней мере здесь за нею не прячется очередная любовница.

Пока слуга выкладывал из сундука постельное белье, генерал покачивался возле койки.

Джек подошел к нему и остановился рядом.

— Три последних вопроса, сэр.

— Ну?

— Я сообщу капитану Мани обо всем, что узнал о мятежниках во время моего пребывания у Бенедикта Арнольда.

— Да, — зевнул Бургойн, — сделайте это, пожалуйста.

— Насчет Ате.

— Если он вернется, я задержу его для вас здесь.

— Спасибо. И последнее — граф фон Шлабен.

Из глаз генерала исчезла усталость.

— Держать врага под присмотром больше не имеет смысла. А позволять ему и дальше вредить нашему делу и угрожать вам тем паче нельзя. Убейте его, — сказал Бургойн.

— Сэр, я почту за особое удовольствие исполнить этот приказ.

К тому времени, когда часовой распахнул перед уходящим Абсолютом дверь, генерал уже похрапывал. Джек и сам чувствовал себя почти столь же вымотанным. В предыдущие недели ему приходилось заботиться не столько об отдыхе, сколько о простом выживании, так что предложение Пеллью заночевать с морскими пехотинцами пришлось очень кстати. Джек собирался воспользоваться им, но прежде ему предстояло нанести еще один визит.

* * *

Она дожидалась его, стоя у входа в свою палатку. Когда он приблизился, полковник Риардон приподнялся с койки, находившейся в глубине палатки.

— Джек! — Луиза протянула руку ему навстречу, но тут же, вспомнив о присутствии отца, уронила ее.

— Пришли выпить мадеры, капитан? — осведомился полковник Риардон, подойдя к выходу из палатки.

— Спасибо за приглашение, но боюсь, как бы сон не сморил меня раньше, чем наполнятся бокалы, — ответил Джек. — Я пришел пожелать вам и дочери спокойной ночи.

— Значит, завтра? — с улыбкой промолвила Луиза.

— Может быть, если останется время. Я снова отправляюсь в путь.

— Когда? Куда?

— В полдень. Я уезжаю, — он заколебался, — по небольшому поручению генерала. Ничего опасного, заверяю вас.

— Похоже, сэр, вы считаете меня маленькой девочкой, которой рассказывают сказки, чтобы успокоить ее.

Девушка мгновенно преобразилась, глаза ее заблестели, на щеках выступил румянец.

— "Не опасно", как же! Бьюсь об заклад, вы отправляетесь в Нью-Йорк в качестве одного из гонцов. То есть займетесь самым рискованным делом, какое только есть в армии.

Джек подошел поближе.

— Если это так, мисс Риардон, то, объявляя о моей миссии во весь голос, вы едва ли делаете ее более безопасной.

Похоже, его выпад несколько смутил ее, но не слишком, ибо она совершенно безапелляционным тоном заявила:

— Я должна ехать с вами.

По правде сказать, ей не в первый раз удалось удивить Джека, но все же он несколько растерялся.

— Как? Зачем?

— Я ждала именно такой возможности, правда, папа?

Обернувшись, она положила руку на руку немолодого джентльмена.

— Мы получили письмо из Нью-Йорка. Там разразилась эпидемия, и моя матушка, к сожалению, заразилась. Она серьезно больна, а должного ухода за ней нет. Я просила генерала отпустить меня к ней, но он ни в какую не соглашается. О том, чтобы поехать одной, не может быть и речи, а лишних людей, чтобы обеспечить безопасный эскорт, у него нет.

— Генерал Бургойн совершенно прав. И даже если предположить, что вы тоже правы и я действительно отправляюсь в Нью-Йорк, то с вашей стороны было бы крайне опрометчиво пускаться в подобное путешествие. Не уверен, что я в состоянии обеспечить вашу безопасность. Леса кишат озлобленными, отчаявшимися людьми, и нашими, и мятежниками, и просто разбойниками. В одиночку у меня есть шанс прорваться, но...

Луиза, однако, упрямо вскинула подбородок. Предвидя ее возражения, Джек повернулся к полковнику:

— Сэр, я обращаюсь к вам. Я должен ехать как можно скорее и буду жить в самых суровых условиях. Это не самое подходящее место для...

— Для леди? Вы думаете, я родилась в шелках и выросла в кружевах? — прервала его девушка. — До того, как мой отец приобрел свое состояние, еще до того, как он стал командовать полком, мы десять лет провели на фронтире [7] . Я выросла в тех самых лесах, по которым вам предстоит ехать.

— Это верно, капитан, так оно и есть.

— Но скорость, с которой я должен двигаться...

— Я научилась скакать верхом раньше, чем ходить. И моя лошадка, моя славная Каспиана, — здесь, со мной. Мы поскачем так, что это вам, сэр, полетит в лицо грязь из-под ее копыт!

— Луиза... — попытался урезонить ее отец.

Джек почувствовал, что тонет.

— Сэр, очень прошу вас...

Но полковник Риардон ничем ему не помог.

— Капитан Абсолют, я признаюсь, что боюсь отпускать мою дочь. Но еще больше я боюсь за свою жену, оставшуюся в Нью-Йорке без ухода и попечения. Судя по полученному письму, она тяжело больна, может быть, смертельно... — Голос его дрогнул. — Вся наша надежда только на Господа и Его милосердие, но... — Пожилой полковник посмотрел на дочь. — Даже милосердию Всевышнего не помешает небольшая помощь.

Оба взирали на Джека, слишком уставшего для того, чтобы спорить, с такой надеждой, что он заколебался.