Онлайн книга «Хозяин колодцев»
Рука барона на талии, подчеркнутой широким мужским ремнем. Дразнящий смех… Я ревную, понял я, и это открытие было как удар розги. Еще два дня назад самовлюбленная госпожа Шанталья была мне совершенно безразлична! Почти безразлична, скажем так. С какой стати я должен менять свое к ней отношение? Только потому, что однажды ей вздумалось поигратьсо мной?! Баронесса маленькими глотками цедила вино — белое и прозрачное, как она сама. Я понял, что испытываю к этой женщине отвращение. Ил… Ил! Дело не в Шанталье, сказало мое чувство справедливости, и его ровный голос на секунду перекрыл внутренний рев возмущения. Дело не в женщине. Дело в том, что Ил — мой друг. Пусть не такой уж близкий, пусть приятель… Но он друг моего детства! Ради него, ради его просьбы, я навлек на себя неприятности! И теперь он, этот друг, на моих глазах соблазняет мою женщину! Не важно, что на самом деле она вовсе не моя. Не важно, что Ора, скорее всего, «играет». А важно то, что меня, Хорта зи Табора, здесь собираются держать за дурака! Я огляделся. Во всем огромном зале не было никого, кроме нас с баронессой да двух лакеев. — Пошли вон, — сказал я, добавив в свои слова толику магической убедительности. Привычно согнувшись в поклоне, слуги удалились. Баронесса, удивленная и напуганная, воззрилась на меня своими прозрачными рыбьими глазками: — Господин зи Табор… Она была податлива, как мокрый снег. У нее давно уже не было собственной воли. — Дорогая, — пробормотал я, глядя в водянистые глаза. — Вы пылаете страстью. Вы горите. Вы моя. Я ваш. Я вас люблю. Давно. Сейчас. Вы томитесь. Вы хотите ласки — я дам вам ласку… Скорее! Глаза ее почти сразу потеряли осмысленное выражение. Черты лица оплыли, как оплывает свечка. В моих руках оказалась обмякшая кукла; забросив ее на плечо, я безошибочно отыскал потайную дверь. …Вероятно, это был запасной альков — тот самый, где Ил де Ятер предавался незаконным утехам. Я сгрузил баронессу на широкое ложе; стояла полная темнота, моя жертва была слепа, в то время как я ее прекрасно видел. В коричневатых тонах ночного зрения моя добыча представлялась немногим симпатичнее, чем при свете. Жертва была опутана моей волей и помыслить не желала о сопротивлении. Более того, вряд ли барон подозревал, какая пропасть темперамента кроется в забитой душе его верной женушки; баронесса звала меня в объятия, одновременно пытаясь избавиться от одежды — что было нелегко, учитывая отсутствие горничной. Она была не просто худа — костлява. И впадинка между ее ключицами была походила на продавленный след от утиной лапы. От нее пахло книжной пылью. Она кое-как справилась с платьем, а сорочку, судя по звуку, просто разорвала. Расширенными в темноте зрачками она смотрела куда-то через мое плечо и протягивала перед собой дрожащие тощие руки: — Придите… друг мой… О-о-о… Не дождавшись меня, она раскинувшись на кровати и приняла позу, которую, вероятно, считала неимоверно соблазнительной: — Ну где же вы… где вы… Я обнаружил в углу козетку и сел, закинув ногу на ногу. — Где же… мой желанный… мой голубь… Пауза затягивалась. Баронесса сминала постель тощими ребристыми боками. Я ждал. — Приди… любимый… Я тяжело вздохнул; ответом на мой вздох было дуновение сквозняка, принесшего с собой запах горячего воска. Моя воля понемногу отпускала баронессу; издав еще несколько сладострастных стонов, она вдруг замолчала. Села на кровати; выражение неги на ее лице мало-помалу сменялось удивлением: — Ох… Где вы? В следующую секунду на потолок опочивальни лег желтоватый отблеск. — Зачем это я?.. — прошептала баронесса, а спустя мгновение тяжелая портьера, закрывавшая вход, отдернулась, и в комнате сразу стало светло, потому что и барон де Ятер, и моя прелестница Ора принесли с собой каждый по свечке. Я наконец-то понял, зачем мне понадобилась вся эта комедия. Ради того, чтобы увидеть сейчас лицо барона Ятера. Лицо Оры, к сожалению, оказалось скрытым от меня мощным бароновым плечом. Первой опомнилась баронесса. Освобожденная от моей воли, нагая и захваченная врасплох, бедняга заметалась, будто мышь на сковородке; забившись наконец под одеяло и не помышляя о бегстве, она разразилась нечленораздельным горестным воплем. — Какая неожиданность, Ил, — мягко сказала Ора, отступая обратно в коридор. Померещилось мне или нет — но в этом голосе было злорадство. Ил де Ятер наконец-то захлопнул рот, и глаза его вернулись обратно в глазницы — во всяком случае опасность, что глазные яблоки вывалятся на пол, миновала. — Долг платежом красен, — сказал я, перепрыгивая через целую череду риторических вопросов. — Ваша гостья уже осмотрела охотничью залу? А что вы собирались показать ей в этой комнате, любезный друг? — Оружие! — хрипло взревел Ятер. — Люди! Ко мне! Оружие! — Прекратите истерику — сказал я холодно. — Или вы хотите, чтобы я поразил ваших людей параличом? — Будь ты проклят, колдун, — прошептал Ятер, и от его взгляда мне стало не по себе. — Будь ты проклят! Завывания из-под одеяла сделались чуть тише — баронесса охрипла. — А по-моему вы квиты, господа, — весело сказала Ора. — Вы ведь не можете отрицать, мой барон, что возмутительные действия господина Табора были спровоцированы вами, и к тому же… — Вон из моего дома, — тихо, с присвистом сказал Ятер. — Тебе, колдун, я пришлю вызов на поединок. И если ты уклонишься — громом клянусь! — лучше бы тебе не рождаться на свет. * * * — У вас было тяжелое детство, Хорт? Я покосился на нее, но ничего не ответил. — Ну, раз у вас такие «друзья детства»… Значит, само детство было не сахар. Так мне, во всяком случае, кажется. Ора откинулась на спинку кресла. Вытягивая губы, подула на свою чашку; в такт ее глоткам подрагивала ямочка на шее. — Не молчите, Хорт. Я на вас не в обиде, поверьте… Я поперхнулся. С трудом откашлялся; зло уставился негоднице в глаза: — Вы?! Вы на меня не в обиде?! — Зачем вы сделали это, Хорт? — мягко спросила Ора. — Даже если покрыть баронессу шоколадной глазурью, она не прельстила бы вас, мой друг. Вы околдовали эту несчастную женщину… зачем? Кому вы мстили? — Никому, — сказал я сквозь зубы. — И послушайте, госпожа Шанталья, вы находитесь у меня в доме… Сам не знаю, почему я до сих пор вас терплю… — Потому что мы с вами союзники, — Ора улыбнулась, сверкнув апельсиновыми искорками на дне глаз. — Союзники, а не любовники, понимаете?.. Кстати сказать, ваш барон — просто деревенский самодур. Глуповат, себялюбив, похотлив… |