Онлайн книга «Магия греха [= Двойная жизнь ]»
|
– Не все сразу. Попробуйте дать одну... Нелл достала конфету и протянула ее сестре: – Маргарет, ты помнишь, как ты любила эти конфеты? Никакого ответа. Маргарет, казалось, не только не узнавала сестру, но и не слышала ее голоса. – Не расстраивайтесь, – сказала медсестра. – Для Маргарет это вполне обычное состояние. – Но она хоть когда-нибудь говорит? – За те пять лет, что я здесь работаю, я ни разу не слышала ее голоса. – Но что же она делает все это время? – Качается и сосет большой палец. Нелл провела с Маргарет полчаса, во время которых та так ни разу и не взглянула на нее, все время раскачиваясь в кресле и невидящим взглядом уставясь на болота. В конце концов Нелл встала и вышла из комнаты. Она спросила, с кем можно поговорить о сестре более основательно. Через несколько минут ее пригласили в кабинет, где ее ждал невысокий мужчина средних лет с рассеянным взглядом и характерным кашлем курильщика. На столе перед ним лежала толстая история болезни. – Вы сестра Маргарет? – Да. – Мне кажется, что мы раньше не встречались. – Я не была здесь уже несколько лет. Мне объяснили, что это все равно было бы пустой тратой времени. Сейчас я звоню сюда раз в две-три недели, – слабым голосом проговорила Нелл. – Она ни тогда меня не узнавала, ни сейчас. Теперь я понимаю, почему меня просили не утруждать себя и не навещать Маргарет. – А откуда вы приехали? – Из Лондона. – Понятно... – Он задумчиво посмотрел на папку. – Я не могу обнадежить вас. Ваша сестра никогда не выйдет из состояния, в котором сейчас находится. Ее болезнь прогрессирует. Она неизлечима. К сожалению, она никогда больше не сможет стать нормальным членом общества, как другие больные. – Мне сказали, что она совсем не разговаривает. – Да, совсем. – И что, никакой надежды?.. – Нет... Мы многого еще не понимаем в этой болезни. В конце жизни ей понадобится уход... Нелл какое-то мгновение помолчала, а потом спросила: – Вы знаете, что она была изнасилована собственным отцом? – Да. – Может быть, это послужило причиной для развития первичных признаков болезни, которые в другой ситуации могли бы не проявиться? – Возможно. Но, повторяю, мы пока многого не знаем. Ни причин болезни, ни того, отчего она прогрессирует. Ваша сестра агрессивно реагирует на любое упоминание о мужчинах, не исключено, что в ее памяти слишком сильны впечатления детства. Ее молчание скорей всего означает защиту от окружающего мира, причинившего ей боль. Трудно сказать что-либо конкретное в отношении развития болезни. Характерно, что проявления насилия с ее стороны носят явно деструктивный характер, они настолько пронизаны неистовой яростью и ненавистью, что порой просто удивляют. Однако, выместив на чем-нибудь свою ярость, она быстро успокаивается. До следующего случая. – Имеет ли смысл посещать ее в дальнейшем? – Только для успокоения вашей совести. Ни для чего больше. – Врач закрыл историю болезни. «Вот и все, – думала Нелл, проходя по длинным пустынным коридорам больницы. – Я надеюсь только, что ты уже жаришься в аду, отец. Ты должен быть там за то, что сделал с нами! Пользуясь своей властью, ты заставлял нас беспрекословно подчиняться. Я надеюсь, что ты за все получил по заслугам». Нелл была настолько возбуждена, что не могла управлять машиной. Некоторое время еще сидела в машине без движения, чувствуя, как затихают отголоски ее ярости, вполне способные привести к необдуманному поступку. «Маргарет ты теперь уже ничем не поможешь. Слишком поздно. Говорят, ей было поздно помогать с самого начала... Если бы я тогда могла что-нибудь сделать... остановить его... Мне надо было рассказать правду намного раньше... Если бы я сделала это, то, может быть, спасла бы свою сестру. Я должна была все рассказать... Ну ладно, – продолжала она мысленный разговор, крепко сжимая руль, – теперь у меня наконец появился шанс хоть что-то сделать... чтобы искупить свою вину. С Маргарет я опоздала, но если сумею хорошо сыграть свою роль, то, наверное, помогу спасти других детей. Это самое малое, что я должна предпринять в сложившейся ситуации», – решила она, чувствуя в душе боль и все равно продолжая мучить себя. Когда спустя два дня Марк Стивенс подошел к ее маленькому домику и позвонил в дверь, перед ним снова предстала знакомая и в то же время неизвестная женщина. – Элли? – наконец произнес он. – Да. О чем вы задумались? Он последовал за ней в гостиную, где она прошла в другой угол комнаты и повернулась к нему, как великолепная манекенщица. Волосы были распущены и завиты мелкими локонами, лицо с великолепной косметикой, отчего ее красота как бы удваивалась: глаза подведены тонкими стрелками, рот – как два ярко-красных лепестка, легкий, почти незаметный румянец щек. Ногти накрашены ярко-красным лаком, удачно сочетавшимся с цветом губной помады. На Нелл были очень тонкие черные колготки; чулки она не могла надеть из-за слишком короткой юбки. Взяв с соседнего кресла накидку из чернобурки, она набросила ее на плечи и завернулась. – Чернобурка снова вернулась в моду в Нью-Йорке в прошлом году. Им не надо бороться с организациями по защите животных, как у нас. Элли должна носить свои старые вещи, потому что она не может так просто их выбросить. Вся моя одежда американская, и если вы присмотритесь, то заметите, что далеко не новая. Синди тоже будет присматриваться, она всегда так делает. Она очень не любила, когда у кого-то были вещи лучше, чем у нее. Сомневаюсь, чтобы за эти годы она хоть чуть изменилась. Да, она не раз спрашивала меня, что лучше, а что хуже, потому что у нее самой не было никакого вкуса, но это не значит, что она простила бы, если бы я была одета лучше, чем она. На фотографии, которую вы показали мне в прошлый раз, я заметила, что у нее на руке часы с бриллиантами. А Элли, наоборот, будет носить вот такие. – Она протянула вперед руку, и он увидел у нее на запястье «Картье-Риволи», которые были на ней раньше. – Да, они не новые. Я попытаюсь произвести впечатление женщины, знавшей лучшие времена, а сейчас с трудом старающейся сохранить марку, не имея для этого ни средств, ни возможностей. Да, и еще: встреча обязательно должна быть случайной. Если Синди подумает, что я решила положить глаз на ее мужчину, то тогда ее ревность меня погубит. Надо продумать вариант встречи, при котором Синди должна меня узнать. Итак, как мы поступим? Она быстро и хорошо вникла в суть дела, лаконично и точно изложила свои мысли. Но Марк вместо разговора о деле спросил: – Что заставило вас изменить свое решение? – Я просто долго думала об этом. «А что еще?» – мысленно поинтересовался он. Он знал, что на уик-энд она куда-то уезжала, потому что звонил ей несколько раз, но все время включался автоответчик. Своего послания он не оставил. Может быть, она уезжала для того, чтобы поразмыслить о ситуации. Как бы то ни было, он был ей благодарен, даже если подтверждалась теория Джерри. |